Коулт покачал головой. Затем вскочил в седло.
– Пора отправляться на поиски. Не стоит терять время. Как только вооруженный отряд умчался, толпа стала расходиться, на месте остались лишь Кэсси и трое детей.
Сэм подошла к ней:
– По какому праву помощник шерифа оставил тебя дома, Кэсси? Ты же стреляешь лучше их всех.
– Нет, он прав, Сэм. Жизнь моего отца все еще под угрозой. Здесь от меня будет гораздо больше пользы, – ласково улыбнулась Кэсси. – Он как человек все больше мне нравится.
Сэм искоса взглянула на нее:
– Ну и закавыка.
– Сэм, что имела в виду Кэсси? – задал вопрос Боуи, когда Кэсси оставила их. – Она без ума от помощника шерифа или нет?
– Не мучь себя, Боуи Джеймс, просто ты не понимаешь женщин, – заявила вызывающе Сэм.
С этими словами она повернулась и направилась к гостинице.
– Пойдем, Пити. Ну, давай, – сказал Боуи, беря брата за руку.
– Боуи, Кэсси без ума от нас?
– Нет.
– А Сэм?
– Нет. Ты просто не понимаешь женщин, Пити. Они слишком сложные, – объяснил Боуи.
К полудню они не обнаружили даже следов преступников. Пайк и его банда, вероятно, были уже далеко. Коулт заметил в клубах пыли приближающийся дилижанс из Санта-Фе. Точно на такой же дилижанс он собирался сесть завтра, чтобы отправиться в Санта-Фе.
Преследователи придержали своих лошадей, ожидая подъезжающий дилижанс, и остановили его. Кучер был тот же самый, что и неделю назад.
– Гас, тебе не попадались на глаза следы четырех всадников? Тех самых, которые напали на дилижанс неделю тому назад.
Гас покачал головой:
– Это они ранили шерифа Джетро Брейдена?
– Да, они.
– Они, вероятно, уже добрались до окрестностей Санта-Фе. Как дела у шерифа?
– Когда мы уезжали сегодня утром, он был жив.
– Среди моих пассажиров док Хаббард. Он говорил, что направляется в Арена-Роха, чтобы вынуть пулю из старины Джетро. Думаю, что док сможет прорезать дырку в его дубленой шкуре. – Любовь, звучавшая в голосе кучера, смягчала легкую иронию.
– Ну что ж, не будем вас дольше задерживать. Увидимся в городе.
Незадолго перед заходом солнца преследователи поняли, что бандиты ушли слишком далеко, и решено было погоню прекратить.
Вернувшись в город, Коулт отправил телеграмму в Санта-Фе с именами четырех бандитов и предупредил, что они могли там объявиться, затем направился к дому Брейдена.
Когда Коулт постучал, двери отворила Кэти. Ее улыбающееся лицо без слов сказало ему все, что он хотел узнать.
– Операция закончилась успешно? – улыбнулся Коулт.
– Да. Разве это не замечательно, Коулт?
– Ну, как он?
– Он спит. Док Хаббард вынул пулю. Хотя отец очень слаб, его состояние обнадеживает, врач заверил, если не будет нагноения или каких-нибудь других осложнений, то папа поправится очень быстро.
– Кроме того, за ним будут ухаживать две милые сиделки. Ну что ж, пока шериф спит, схожу-ка я в гостиницу, стряхну с себя дорожную пыль, а потом вернусь.
Искупавшись и сменив рубашку, Коулт поел в гостинице. Когда он возвратился в дом Брейдена, Кэти сообщила ему, что отец по-прежнему спокойно спит.
– Я навещу вас утром, чтобы узнать о его самочувствии, – ответил Коулт. – Где Кэсси?
– Сейчас, когда худшее позади, она пошла в конюшню, чтобы снять с себя напряжение. Она успокаивается, пока чистит Полуночника.
– Кэсси – единственная девушка из всех встреченных мной, которая отдыхает, ухаживая за нервным жеребцом. А как отдыхаешь ты, Кэти?
– Просто сижу, вышиваю или читаю.
– Пора и мне отдохнуть. Увидимся завтра утром.
Поскольку конюшня была по пути в гостиницу, Коулт задержался у ворот и заглянул внутрь. Полуночник стоял, привязанный к столбу, а Кэсси, нагнувшись, прибивала подкову к его задней ноге.
На мгновение ему показалось, что она обратилась к нему, хотя в действительности она разговаривала с лошадью.
– Вот и весь рассказ, Полуночник. Похоже, отец выкарабкается, совсем скоро он снова будет на ногах. Но ты же знаешь, какой он упрямый. Как нам быть с ним? Наш старик не хочет признать, что уже не очень годится для своей работы. В один из дней… – Кэсси тяжко вздохнула. – Ему может не повезти, как сейчас.
Отложив в сторону молоток, она поскоблила напильником подкову.
– Уже почти все готово, мальчик. Осталось немного подровнять вот здесь, с краю.
Коулт оставался недвижимым, он наблюдал как зачарованный. Ее движения были умелыми и плавными, в них проскальзывала любовь, с которой обычно мать купает или кормит своего малыша. Вот еще одна сторона открывалась для него в Кэсси Брейден.
Он никогда не встречал до сих пор женщины, подобной ей. Если и была для него какая-то опасность в Арена-Роха, то она вряд ли имела что-то общее с поимкой банды Пайка. Кэсси – вот кто не давал ему покоя. Скоро ему будет очень трудно расстаться с ней. То, что началось как простое физическое влечение, превратилось для него в более глубокое чувство. Черт побери, он не был готов к этому! Это совершенно не входило в его планы.
– Вот и все. – Она выпрямилась и прижалась щекой к широкой шее жеребца. – Ты вел себя, как всегда, молодцом.
В этот момент она заметила стоявшего в воротах Коулта.
– Это ты?
– В вашем городке разве нет кузнеца?
– Конечно, есть.
– Почему же он не подкует для тебя лошадь? Кэсси стало любопытно, как долго он находился здесь.
Внезапно смутившись, она откинула прядь волос со щеки и тревожно подумала о том, как она выглядит.
Смешно, но раньше внешний вид ее как-то мало тревожил. Что с ней происходит теперь?
– Я подковывала Полуночника, когда он был еще жеребенком-стригунком. – Она отвязала жеребца и провела его в стойло. – Совсем недавно сюда заходил Джефф. Он сказал, что сегодня вам не повезло.
– Почему же. Разве это не приятная новость, что операция вашего отца прошла удачно?
– Конечно, приятная.
Кэсси чувствовала себя неловко под его пристальным взглядом. Она ощущала себя испачканной и не знала, куда девать свои руки. Она боялась смотреть ему прямо в глаза.
– Что такое, Кэсси?
Он подошел к ней. Его присутствие обволакивало ее так, как будто он прикасался к ней. Она повернулась и принялась накидывать сено в стойло Полуночника.
– Ты по-прежнему сердишься из-за утреннего случая?
Какого случая? О чем он говорит?
– Меня волновало твое состояние, Кэсси. Вот почему я не хотел, чтобы ты поехала с нами.
– А, вот оно что! – Она уже позабыла о погоне. – Нет. Даже хорошо, что я не отправилась вместе с вами. Я ведь так устала, Коулт. Последние два дня выдались такие тяжелые, я почти не смыкала глаз.
– Понимаю.
Коулт подошел ближе, она тяжело вздохнула, когда он обхватил ее за плечи. Его объятие было таким успокоительным.
Иногда ей так претило быть решительной, независимой женщиной. Иногда ей казалось, что было бы приятнее опереться на силу мужских рук, на их спокойную уверенность, почувствовать, что кто-то заботится о ней, бережет ее.
С какой стати она считает, что этим мужчиной непременно должен быть Коулт Фрейзер? Почему он вытеснил Теда и заполнил собой все ее мысли? Как могло случиться, что усиливающееся влечение к нему стерло в ее памяти образ человека, которого, как она думала, она любила?
Она думала, что любила! Столь предательские мысли шокировали Кэсси.
Растущая тяга к Коулту вынуждала ее переоценить истинность своего первого чувства. К Теду ее привязывала не любовь, а преданность. Если все были правы насчет причины его длительного отсутствия, как долго еще она могла хранить верность умершему?
Здравый смысл подсказывал ей, что если она даже поддастся обольстительным речам Коулта, все равно это не удержит его здесь и он уедет при первой же возможности. Он ни разу не намекнул на вероятность иного исхода. Готова ли она довольствоваться только этим?
Это стало бы большой ошибкой, но, Боже правый, ей казалось, что это и будет правильным.
Она почувствовал себя одинокой и слабой, когда Коулт отпустил ее. Его руки скользнули по плечам и развернули Кэсси лицом к нему.
– Ступай домой, милая. Прими горячую ванну и ложись спать.
Он нагнулся и слегка поцеловал ее, его теплые и мягкие губы словно источали сладость и покой, и она пила не отрываясь.
Поцелуй оказался мучительно коротким, она огорчилась, когда Коулт отстранился от нее. Глупая девчонка!
Кэсси устало улыбнулась.
– Я запру. Как только напою лошадей.
– Я помогу тебе.
Вместе они наполнили водой поилки для лошадей и постлали немного соломы в стойла. Когда с этим было покончено, Кэсси заперла конюшню.
– Спасибо за помощь, – сказала она.
– Я провожу тебя до дома.
Смеркалось, посвежело, на смену жаркому дню пришел приятный вечер. Они молча и медленно шли, наслаждаясь прохладой. Вскоре они подошли к ее дому.
Кэсси повернулась к нему:
– Ну что ж, пришла пора прощаться.
