переговоров мой новый агент перешел Измайловский проспект и приблизился к кабине грузовика. Постучав в стекло костяшками пальцев, он окликнул водителя:
– Слышь, Абдулла, вали отсюда по-быстрому!
– Я не Абдулла, я Ахмет! – возразил водитель, отставив недопитый кефир.
– А мне без разницы! Все равно вали! Здесь через полчаса губернатор поедет, если менты твой самосвал увидят – сам понимаешь, тебе мало не покажется!
– Вах! – Водитель схватился за голову. – Нигде остановиться нельзя! Отовсюду гонят! Я прораб жду, прораб велел здесь его дожидаться, как же я уеду без прораб…
– Я тебя предупредил, – процедил мой агент. – Не хочешь – не слушай, только и тебе, и прорабу твоему мало не покажется! Вон, смотри, уже менты едут!
В этот самый момент из-за угла появилась милицейская машина с включенной мигалкой. Водитель самосвала охнул и повернул ключ зажигания. Мой агент припустил прочь.
Дальнейшие события развивались в лучших традициях кинобоевиков.
Самосвал заурчал мотором и дернулся с места. Буксировочный трос натянулся как струна, но выдержал, подтвердив высокое качество изделий китайской промышленности. Зато задний борт грузовика откинулся, и огромная груда строительного мусора высыпалась из кузова, завалив синюю «тойоту» по самую крышу.
Проезжавшая мимо милицейская машина остановилась, из нее выскочили два гаишника и бросились к месту происшествия. Несчастный водитель грузовика выскочил из кабины и метался вокруг, громко вопя. От волнения он совершенно забыл русский язык и перешел на свой родной. Из-под груды мусора доносились истошные вопли заживо погребенных бандитов.
– Вот теперь мы можем без проблем навестить твою квартиру, – удовлетворенно проговорила я, повернувшись к Пауку.
Он в детском восторге наблюдал за происходящим и не сразу расслышал мои слова. Наконец повернулся ко мне и восторженно проговорил:
– Ну, ты профи!
Должна признать, что такая высокая оценка моего скромного труда доставила мне удовольствие.
Мы с Пауком снова перешли Измайловский проспект, миновали груду мусора, под которой просматривалась злополучная «тойота», и подошли к подъезду.
Трусливый Леденец при появлении милиции покинул свой пост и скрылся в неизвестном направлении. Мы вошли внутрь и стали подниматься по лестнице. Сверху до нас доносились пыхтение, односложные выкрики и такие звуки, какие бывают, когда по выходным дням во дворе выколачивают ковер. Паук опасливо покосился на меня, но я его успокоила:
– Идем идем, им не до нас!
Действительно, между третьим и четвертым этажами Корявый и Вобла деловито лупили невезучего бандита, тот, как мог, отбивался, обе стороны получали от процесса массу удовольствия, и никому из них не было дела до нас.
Правда, своими физическими упражнениями они заняли всю лестничную площадку, и обойти их было довольно трудно.
– Эй, дайте пройти! – проговорил Паук, с трудом протискиваясь мимо дерущихся.
– Куда прешься? – через плечо бросил ему Корявый. – Не видишь – мы работаем!
– Да живу я здесь!
– Ну, если живешь – ладно, проходи! – Бандит немного отступил, пропуская нас наверх.
Паук открыл дверь своей квартиры и устремился к компьютеру, радостно причитая:
– Дорогой мой, как ты тут без меня?
– Не увлекайся! – предупредила я. – По внешнему виду наших друзей на лестнице, у них хватит энергии самое большее еще на полчаса, так что собирай все самое необходимое и пойдем отсюда, пока они не закончили выяснять отношения.
Он с сожалением вздохнул и заметался по квартире. Я же огляделась, как учил дядя Вася. В любое время, в любом месте, говорил он, вошла в помещение – сразу оглядись, определи, где выход, куда окна выходят, есть ли еще двери.
В этой квартире оглядеться было нетрудно. Квартира представляла собой одну огромную комнату, где по стенам были расставлены шкаф, старинный кухонный буфет, диван, холодильник и ванна. Да-да, самая обычная ванна, в которой моются. Я подошла ближе – все как полагается, краны есть, вода течет. Компьютерный стол был посредине, на нем полно всякой техники. И вертящееся кресло было новое, кожаное. Но больше всего меня поразил один уголок.
На коврике был поставлен хорошенький домик, а рядом качели, и колесико, чтобы крутить, и крошечные мисочки, и все такое новое, чистенькое и яркое. Сразу было понятно, что тут царство Шушары и что на свою любимицу Паук не жалеет денег.
Паук уложил ноутбук в сумку, забрал из ящика стола документы, после чего подошел к холодильнику, который тоже стоял у стены, и полез в морозилку.
– Ты что, хочешь есть? – удивленно проговорила я. – Некогда! Лучше зайдешь в какое-нибудь кафе!
– При чем тут еда? Я здесь деньги храню! – Он покосился на меня, вытащил из морозильника картонную коробку с надписью «Филе трески» и сунул ее в свою сумку.
Потом еще раз оглядел квартиру, накинул кожаную куртку и вышел на лестницу, предварительно сунув в карман крысу Шушару.
Как я и ожидала, драка входила в последнюю, завершающую стадию. Мы торопливо проскочили мимо бандитов и вырвались на оперативный простор.
На улице, вокруг груды мусора, под которой была погребена злополучная «тойота», собралась толпа зевак, которую безуспешно пытались разогнать два гаишника. Мы обошли эту толпу и свернули в тихий переулок.
– Спасибо тебе! – проговорил Паук, отдышавшись и успокоившись. – Сколько я тебе должен?
– Да брось ты, – я отмахнулась. – Какие счеты? Ты помог мне, я помогла тебе… тебе, кстати, есть где временно приземлиться?
– Ну, теперь-то я при деньгах, так что не пропаду! – Он похлопал по своей сумке. – Давай хоть накормлю тебя обедом. Ты за меня в том кафе платила, теперь моя очередь! Тут, кстати, рядом есть замечательное местечко…
Мы зашли в небольшой ресторанчик кавказской кухни. Там было малолюдно и уютно, пахло пряными специями и свежей выпечкой. Сама хозяйка, привлекательная брюнетка средних лет, то и дело выглядывала в зал, проверяя, все ли посетители довольны. Мы заказали сациви, шашлык из баранины и хачапури. Сациви оказалось удивительно вкусным, а когда нам принесли горячие румяные хачапури, можно было сойти с ума от одного только запаха.
Шушара вела себя прилично, высовывала из кармана Паука только усатую мордочку, немедленно получая кусочек хачапури.
В общем, мы все трое неплохо проводили время.
В результате я так наелась, что утратила боевой задор и интерес к расследованию, откинулась, отдуваясь, на спинку стула и подумала, что жизнь не так уж плоха.
– Здесь еще кофе отлично варят! – сообщил Паук.
Нам принесли две крошечные чашечки кофе по-турецки, сваренного в песке.
Кофе был горячий, густой и крепкий, и я почувствовала, что снова готова к труду и обороне.
Расторопный официант принес счет. Он оказался на редкость скромным. Паук опасливо огляделся по сторонам, достал из сумки коробку с надписью «Филе трески», открыл ее… и на скатерть выпал тяжелый брикет мороженой рыбы.
– Вот
