Я ошибался, считая, что могу рассчитывать на снисхождение со стороны Сашки. Она не щадила и меня... Но ведь своими колкостями она потихоньку вытаскивала меня из того самого танка, о котором говорила...
– А ты что, танкистом был? – спросила Катя.
– Ага, таким же, как ты! – съязвила Сашка. – В десанте он служил. Грозный штурмовал. Две медали у него, поняла?..
Мне вдруг показалось, что Сашка просто-напросто ревнует меня к Кате... Всего лишь показалось. Как она могла меня ревновать, если сама притащила меня к ней. Утешительницу мне подыскивает, чтобы я поскорее Вику забыл... Дура она, эта Сашка. Но я все равно ей благодарен...
– Круто! – Катя смотрела на меня с каким-то плотоядным обожанием.
Мне даже стало жарко от ее взгляда...
Катя хотела что-то спросить, но в этот момент в дверь позвонили.
– О! Это наши!
Она вышла из комнаты, а вернулась с каким-то красавчиком в обнимку. Высокий, спортивного сложения паренек с развязной улыбкой любимца публики.
– О! А это что за кекс? – небрежно глянув на меня, спросил он.
– Этот кекс тебе не по зубам, придурок! – шикнула на него моя друг-подружка.
– А-а, Сашка! – как бы обрадовался ей паренек. – Как дела?
Приветливо улыбается ей, а в глазах опаска. Боится он Сашку... Да что говорить про какого-то сопляка, если я и сам ее уже боялся. Язык у нее острее чеченского кинжала...
– Дела у меня, как у тебя, только еще лучше!.. Это Корней, – кивком головы показала на меня Сашка. – Ты его лучше не зли. Он после Чечни, контуженый. У него даже справка есть – убьет тебя, и ему за это ничего не будет...
– Правда справка есть? – округлила глаза Катя.
– Да слушай ты ее! – отмахнулся от Сашки парень.
И подошел ко мне. Насмешливо, но с оттенком уважения во взгляде спросил:
– Что, правда после Чечни?
– Да. Только не будем об этом...
Удивительное дело, я совершенно не злился на Сашку. Да, она снова уязвила меня, назвала контуженым, что звучало как «псих». Но, как ни странно, этот «укол» подействовал на меня благотворно. После него у меня возникла потребность доказать всем, что никакой я не контуженый.
– Это, меня Сергей зовут...
Вслед за Сергеем появился Дима, за ним Света и Лена. Но Сашка колкости в мой адрес больше не отпускала. Как будто поняла, что с меня довольно...
Это была самая обыкновенная школьная компания. Я так и не понял, каким боком притерлась к ним Сашка. И уже точно не понимал, что здесь делаю я. Но уходить я не хотел. Хотя ни на что и не претендовал. Мне просто нравилось сидеть за столом, слушать бестолковый треп парней и девчонок, которым только казалось, что они знают жизнь... Не знали они жизни. Не знали они, что такое война. Не знали, как это страшно, когда в тебя летят гранаты и пули... Они учились в школе, веселились, беззаботно оттягивались на вечеринках и в ночных клубах. А я в это время воевал, терял друзей... Мысли о страшной войне лезли мне в голову, но озлобления уже не вызывали. Ну, воевал, ну, проливал кровь. Ну и что? Ведь тот же Сергей завтра может оказаться на моем месте – призовут в армию, отправят на войну...
Знал я еще одного Сергея. Чеченца с русским именем. Этот тоже воевал. Возможно, до сих пор воюет. И убивает наших парней... Но не свело у меня судорогой зубы, когда я подумал о нем. И не хотел я его убивать. И не убил бы, попадись он мне сейчас в руки... Но все же жаль, что я не убил его тогда...
– Корней, о чем ты все время думаешь? – легонько толкнул меня в бок Сергей.
Чувствовалось, что ему принадлежит здесь роль центрового. Он запросто тискал девчонок, понукал пацанами. Но со мной он держался пусть и не подчеркнуто, но уважительно. И к Саше не лез – боялся нарваться на грубость. Да и чего к ней лезть? Какие в ней прелести, кроме языка?.. Вот Катя полна была прелестей – как сочная вишня соком. Впрочем, Сергей приставал к ней скорее в шутку, нежели всерьез. Так, дружеские забавы взрослеющих мальчиков и девочек.
– Об экзаменах думаю, – первое, что пришло в голову, сказал я.
– Об экзаменах? – удивилась Катя.
– Ну да, вам же экзамены сдавать надо. Физику там...
– Ну и что?
– А вы даже не знаете, что такое чистоплотность.
– И что это такое?
– Чисто плотность – это чисто масса на чисто объем, – улыбнулся я.
Похоже, шутка удалась. А я вспомнил еще одну формулу из того же репертуара.
– И работа не волк. Работа – это произведение силы на расстояние...
– Слушай, а может, ты мне с физикой поможешь? – жеманно улыбнулась Катя.
– Как бы уж! Ему самому за учебники надо садиться! – встряла в разговор Сашка.
– Ты что, поступать куда-то будешь?
Катя спрашивала у меня, а ответила ей Сашка.
– В Бауманку, на пятый курс. Но сначала за четвертый курс надо сдать...
– Все-то ты знаешь, – с укором посмотрел я на Сашку.
– Я-то все знаю! – непонятно почему вспылила она. – А ты ничего не знаешь!
Сашка вскочила из-за стола.
– Мне уже пора! – на ходу бросила она и ушла.
Катя лишь облегченно вздохнула.
– Ураган какой-то...
– Смерч! – добавил Сергей. – Но с ней интересно...
Что верно, то верно. Сашка ушла, и в квартире как будто образовалась зона вакуумного разрежения. Но по закону физики такая зона должна была втягивать в себя материальную субстанцию, а эта, напротив, казалось, выталкивала из себя – в частности, меня. Но уходить я не стал. Так прикипел к месту, на котором сидел. И вино, которое мы пили, убаюкивало сознание и тяжелило ноги. Да и не догнать мне Сашку. Она же носится как метеор, да и живет совсем близко. Я за ней, а она уже дома. Ну а с ее отцом встречаться желания мало... Вот если бы с Викой... Но Вика так далеко...
– Ну вот, снова в себя ушел, – заметила Катя.
Я промолчал. А какой смысл оправдываться?
– В танке закрылся, – без всякого ехидства улыбнулась она. – Это я любя, не обижайся... Ну, не любя, – без особого рвения поправилась она. – Хотя кто его знает...
– Катька влюбилась! – хмыкнул Сергей.
– А что, нельзя?
– Можно, если осторожно... В ночное идем?.. Корней, ты как?
– Я – пас.
В ночной клуб идти желания не было. Да и опасно. Нутром чувствовал, что опасно. Там такие страсти кипят, что в два счета можно шизу поймать. С моей-то дурью можно таких дров наломать... Я боялся себя. Самого себя боялся...
– А что делать будешь?
– Домой пойду...
Простой вопрос – простой ответ. Да и куда еще идти, как не домой. Вулкан внутри меня дремлет, лаву не извергает. Потихоньку спущусь в метро, потихоньку доеду домой... А завтра... Завтра я иду в разведку. Не хочет Сашка говорить, где Вика живет, ничего, я сам это узнаю. Должна же она иногда к родителям наведываться. Вот я и дождусь этого момента, подкараулю ее, прослежу за ней. В конце концов я разведчик...
– Далеко? – спросила Катя.
– А что, проводить его хочешь? – усмехнулся Сергей.
– Да я вот думаю, может, Корней сам меня проводит...
– Ты и так дома...
– Значит, он уже меня проводил. А я оставила его на чашечку кофе... Идите в свой ночник, а мы здесь останемся...
Я думал, Сергей начнет ее отговаривать, но тот и слова поперек не сказал. Мало того, я и опомниться не успел, как остался наедине с Катей.
Она выпроводила гостей и большой бесшумной кошкой с ногами забралась ко мне на диван. А я как тот дурак сидел и смотрел на нее удивленным взглядом. Как будто не понимал, что должно сейчас произойти... А ведь я должен был уйти. Потому что не хотел здесь оставаться. Но ведь не ушел? Значит, чего-то хотел... Можно обмануть себя, но если очень этого захотеть. Но я обмануть себя не смог, потому что недостаточно сильно этого хотел...
Катя села, поджав под себя ноги, сплела свои ладони у меня на плече, щекой положила на них голову. Что-то прошептала. Так тихо, что я не расслышал.
– Говори громче, – попросил я.
– Ты не слышишь? – удивилась она.
– Слышу, если чуть-чуть погромче... Контузия у меня. Граната рядом взорвалась...
– Граната?! Это страшно...
– Даже не представляешь, как... Сашка правду сказала, я до сих пор в танке...
– Тебя вытащить оттуда или вместе поедем?
Она убрала руки с моего плеча и обвила ими мою же шею.
Катя ждала от меня инициативы, но я сидел, не шелохнувшись. Я и рад уже был выползти из своей раковины, но как будто кто-то заварил люк над головой...
– Ты такой сильный... В тебе столько мужчины... – улавливал я обрывки ее фраз. – Не то, что эти.... Я тебя хочу...
И я сам ее вроде бы уже хотел. Вроде бы...
– Не можешь? Я тебе помогу...
Она решила взять инициативу в свои руки. Но прежде сняла с меня рубашку, расстегнула штаны... И только затем уже взяла. Но инициатива оказалась такой мягкой...
– Это ничего, это бывает...
Катя оказалась не только понимающей, но и знающей девушкой. Ручки у нее были нежные, проворные... Теперь я сам напоминал танк. Башня немного сдвинута вбок, но мощное орудие устремлено к зениту, баки полные, мотор на форсированных оборотах рвет трансмиссию. А Катя и не пыталась устоять перед моим натиском...
