Времени предаваться воспоминаниям нет. Нужно найти выход из ситуации как можно быстрее. Женщина с подбитым глазом сует мне в руки сумку.
— Быстро переодевайся. Ставки уже делают. У тебя десять минут.
Окружающая обстановка дает понять, что я втянута во что-то куда большее, чем предполагала.
— Ставки? Какие, к черту, ставки? — спрашиваю в уходящую спину, на ответ даже не надеюсь.
Мужик позади вталкивает меня в пустующую комнатку. Спина горит от грубых движений. Туалетный стол завален косметикой. Медленно и осторожно заглядываю внутрь сумки, достаю платье и черный бархатный мешочек.
На подкорке сознания уже представляю какое оно. Черная бархатная ткань не оставляет места для воображения. В мешочке обнаруживаю белую кружевную маску.
Сука-сука-сука. Очевидных способов побега не видно. Уверена, что побитая мной женщина не даст мне уйти целой и невредимой, а этот мужик ей поможет.
Стук в дверь выводит из задумчивости.
— Быстрее! — рявкает грубый голос. — Тебе пора выходить.
Натягиваю на себя платье и маску, предварительно стащив пару туфель на каблуках из многочисленных коробок в задней части комнаты. Фу. Платье обтягивает и обнажает фигуру. Образ вызывает смутную тревогу. Меня как будто специально одевают в красивую обертку, чтобы вручить как приз.
Боже! Пусть Призрак чудесным образом окажется в своем клубе, а не в казино. Иначе у меня нет плана «Б».
Меня ведут в незнакомую часть клуба. Стою в окружении других девушек, которые, в свою очередь, не выглядят напуганными. Они здесь по собственной воли.
— Пятьсот тысяч рублей.
Мне не удается разглядеть, что происходит в зале. Публика ликует и хлопает, монотонный голос объявляет, что девушка продана.
Не раскрыты ни имена, ни возраста. Только цифры. Челюсть отвисает от этих сумм. Но девушки вокруг спокойные, изредка шепчутся и надеются получить больше.
— Призрак, как бы сильно я тебя ни ненавидела, пожалуйста, появись и прекрати это, — тихо бормочу себе под нос.
Слишком быстро приходит и моя очередь. На «сцену» меня выводит все тот же татуированный мужик. Думает, что сбегу? Как же, куда? По мере того, как ступаю, понимаю — все глаза направлены на меня. Каждый шаг, каждый движение — все отдается эхом на весь зал. Сердце бьется так быстро, что кажется может выскочить из груди. Я дрожу, но стараюсь не показывать своего страха. Здесь мне необходимо выглядеть уверенно.
Яркий свет ослепляет глаза. Стою перед десятками пафосно разодетых мужчин и женщин. Поверх тихой музыки раздается гул голосов. Сердце колотиться, руки легко потеют. Их взгляды сканируют мою фигуру, как будто я — какой-то объект для обозрения. Неудивительно, ведь так и есть.
Вглядываюсь в толпу, надеясь увидеть знакомые черты лица и янтарные глаза, которым под силу спасти меня. А надежда, что я смогу выбраться ускользает с каждой минутой.
— Что ж, начнем со ста тысяч.
Стою как неприступный объект, готовый пробиваться отсюда любыми путями, если понадобится.
— Два миллиона.
Некоторые мужчины оборачиваются, удивленно вскинув взгляды. Низкий и спокойный голос Призрака. Осматриваю зал и выдыхаю. Он стоит в самом углу, возле неприметной темной двери, скрестив руки на груди. На лице безмолвная ярость.
— Ко мне, — произносит с такой же уверенностью и легким кивком головы.
Внутри все ликует. И пусть Призрак в данный момент злой. Самое главное — он здесь и вытаскивает из этого притона.
Стараюсь обращать на себя как можно меньше внимания, скольжу по стене в глубину зала. Как только оказываюсь в шаге от мужчины, он открывает передо мной дверь и пропускает в темный коридор. Теплая рука касается оголенной поясницы, маска покидает мое лицо. Даже дышать становится легче.
Не разбираюсь, где мы вообще, вижу лишь неоновую надпись «Запасной выход» в конце коридора.
Между нами не произнесено ни единого слова, что заставляет меня напрячься и нервничать. Что-то не так. Призрак все еще недоволен.
Обхватываю свои плечи дрожащими пальцами. Холодный воздух отрезвляет.
Призрак молча открывает пассажирскую дверь машины. Я сажусь внутрь без вопросов, ощущая внимательный взгляд Призрака на себе. Прежде чем он успевает захлопнуть дверь, позади появляется знакомый блондин. Сания. Я едва удерживаю себя от того, чтобы не выскочить из машины и наброситься на него.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Вижу, ты забрал свою девушку, — притворный оскал украшает губы блондина.
— Я не знаю, что за гребаный план есть в твоей голове, но я убью тебя первым, — беззлобный ответ Призрака.
— Ты просто аромат месяца, сладкая, — обращает внимание на меня. Открываю рот, не зная, что сказать, да и стоит ли вообще?
— Давай без этого, — Призрак закатывает глаза.
— Просто даю знать.
— Просто даю знать, если ты еще раз влезешь в мои дела, я оберну все против тебя.
Эти слова для меня загадка, не могу понять их смысл.
— Против меня? Принц Греха?
— Это нихрена для меня не значит, Сания.
— Конечно, нет, брат, но для остальных это имеет значение.
Наблюдаю за перепалкой двух… братьев? Призрак хлопает дверью с моей стороны и огибает машину, не дав Сану ответить.
Я сбита с толку.
— Он твой брат? — едва не вскрикиваю. Похищение, клуб уже не так важны.
Блондин и наемный убийца рядом со мной полные противоположности. Сания слишком уверенный в себе, как будто знает, что защищен от этого мира, в его манере есть что-то благородное. А Призрак — он совсем другой. Вечно мрачный и таинственный, всегда настороже, словно ожидает опасность на каждом шагу.
Единственное, что их связывает — темная энергетика.
— Не по крови, ангел.
— А Принц Греха? Ты говорил, что это не ты! — не могу успокоиться я.
Призрак выдыхает:
— И да, и нет. Я не могу им быть, но некоторые люди еще используют это прозвище, — кривится мужчина.
— Ты должен объясниться.
— Нет, это ты должна объясниться, Ива. Какого хрена ты забыла здесь?
Прищуриваюсь, услышав его тон.
— У меня не было особого выбора. Приспешники твоего «братца» вырубили меня и приволокли сюда.
— Ты могла оказаться в лапах какого-нибудь ублюдка, ангел. Это нехорошие люди, — сверкает глазами Призрак.
— Ты глухой? Что мне нужно было делать? — начинаю закипать. Почему он делает виноватой меня? — если там одни ублюдки, тогда почему они в твоем клубе?
Призрак резко жмет на тормоз. Машина останавливается посреди улицы. Едва успеваю выставить руки перед собой, иначе влетела бы головой в стекло.
— Я наемник, Ива, или называй меня как хочешь, — поворачивается ко мне всем корпусом, глаза свирепые. — И я не такой хороший, не забывай об этом.
— Тогда зачем вытащил меня оттуда? Оставил бы, — такое чувство, что бьюсь в закрытую дверь. Он меня не слышит и не понимает.
— Потому что тебя там не должно было быть.
— А где я должна быть? Какого черта я вообще сижу в этой машине, Призрак? Зачем? — едва не кричу, жестикулируя по воздуху руками. Пытаюсь найти хоть какую-то логику в этой ситуации.
— Ты моя. Будь ты Эвой, Ивой, да кем угодно. Ты будешь рядом со мной. Они не могут не то, чтобы прикасаться к тебе, даже смотреть.
— Я могу позволить кому угодно прикасаться ко мне, — вызывающе отвечаю. Не могу смириться, что Призрак видит во мне только послушную игрушку. Не хочу, чтобы моя жизнь зависела от его решений. — Я тебе не принадлежу.
Призрак зло ухмыляется и наклоняется ближе. Рука скользит по моей талии к сведенным бедрам. Ласкает клитор через легкую ткань белья. Кусаю губы и поджимаю пальцы на ногах.
— Я заплатил кучу денег, ангел, за то, чтобы ты сидела целая и невредимая в этой машине. И что-то мне подсказывает, что ты хочешь, чтобы я трогал тебя, — шепот на ухо.
Хватаюсь за его запястье и откидываюсь назад.
— Призрак… — выдох.
Медленно… Очень медленно, но мне нравится слышать его тяжелое дыхание и наслаждаться ощущением тела рядом.
— Что? — с самодовольной улыбкой приподнимает голову. Глаза полны вожделения. — Я продолжу?
