вниз.
Мне понадобилось несколько долгих минут, чтобы перестать трястись от кошмара пережитого. Когда я почувствовала себя в относительной безопасности, то опираясь о дверь ладонями еле встала на ноги. Первым делом тут же бросилась к зеркалу и отшатнулась при взгляде на собственное изображение. Глаза безумные, косметика размазалась по лицу, волосы всклокочены. Кожа на лице и шее местами покраснела от раздражения, но мне предстояло посмотреть на себя со спины. Стало жутко. Вспоминая душераздирающие страдания, я всерьёз опасалась увидеть чудовищные кровавые раны, которые всегда оставляли после себя напоминания в виде шрамов. Не знаю, что у меня за фобия, но шрамов на своём теле я боялась, пожалуй, даже больше, чем самих ранений им предшествующих. Поэтому поворачивалась я, снова закусив губу, которую недавно почти сгрызла. Повернулась боком и медленно взглянула в зеркало, выворачивая шею…
Серьёзно?! А где?
Позабыв о боли, я встала ровнее спиной к большому зеркалу, взяла маленькое ручное зеркальце и взглянула с его помощью на свою спину и ягодицы…
Эм-м, а где полученные увечья? Где кровь?
Мне понадобилось какое-то время, чтобы осознать: «Чёрт побери, Мира, ты непроходимая идиотка!»
Никаких кровоподтёков, рваных ран, даже самой маленькой царапины. Моя спина и попа полыхали алым свечением, но повреждений не было и в помине. Я неверующе провела ладонью по ягодице и тут же отдёрнула руку, зашипев. Кожу ощутимо жгло, но вполне терпимо, никаких следов от ремня и что самое постыдное — никакой адской боли я не чувствовала!
Я несколько долгих минут крутилась возле зеркала, отыскивая самую завалящую царапинку. Мозг отказывался верить глазам и мыслительный ступор никак не желал исчезать. Я и представить себе раньше не могла, что человеческий страх настолько всемогущ и всесилен. Неужели заложенное природой чувство действительно способно подменять реальность в человеческом сознании? Когда я читала о похожих случаях, как например, некий мужчина скончался в ванной от змеиного укуса, при этом змеи не нашли, но зато выяснили, что он страдал запредельной формой офидиофобии (страха перед змеями) и причиной смерти записали разрыв сердца от сильного испуга, то относилась к подобному со здравой долей скепсиса. Особенность того случая в том, что якобы дядька не просто боялся, а ежедневно и ежесекундно испытывал ни с чем несравнимый ужас перед змеями, поэтому дело было быстренько закрыто и в официальных документах значилось: мол, да, змеиный укус есть, но змеи нет и быть не могло в виду местоположения и замкнутости пространства, посему виноват страх мужика. Так отчитались и полицейские, и эксперты. Я признаться, читая, посмеивалась в кулак, мне подобные истории казались выдумкой для школьников. Но прямо сейчас я с круглыми, выпученными глазами понимала, что пережила что-то весьма похожее, и это понимание, честно говоря, заставляло мелкие волоски на коже противно шевелиться.
Я действительно прочувствовала, как у меня встал умственный процесс, просто застрял на одном месте и всё. Даже то, что я раз за разом крутилась вокруг зеркала, убеждая себя зрительно глазами в отсутствии телесных повреждений, не сильно помогало, потому как картины выдуманных увечий не желали исчезать из моей головы. А значит страх, породивший жуткие образы в головном мозге, и заставивший испытывать сильнейшую боль, в этот момент оказывался сильнее меня самой. Осознание того, что скорей всего я накрутила сама себя до невообразимых высот, заставило испытать чувство стыда и вспомнить себя бестолковой школьницей, не выполнившей как положено домашнее задание и возвращающейся домой с двойкой в дневнике.
— Не может быть, чтобы я вопила как резанная, будто меня убивают, а сейчас на мне ни следа и я не чувствую той боли, что переживала всего несколько минут назад, — бормотала себе под нос, видимо рассудок испытывал острую нужду в слуховом подтверждении помимо зрительного относительно творимого безумия.
И что мне стоило на мгновение расслабиться и перестать трястись от паники? «Что-то похожее тебе говорил Гера», — запоздало начала постигать смысл сказанного мужем. Тогда как я сделала всё в точности наоборот, напрягая все мышцы разом. И мне действительно казалось, что меня разрывало на части.
— Главное, что не останется никаких следов, — утешилась малым и уже с другим настроением встала под прохладные водные струи тропического душа. Предварительно выбросив в мусорное ведро чулки, которые Гера так с меня и не снял. Мочалку отложила в сторону, трение кожи — не то, что я готова вытерпеть. Размазав гель по телу ладонями, взбила пену, лёгкие, скользящие, массажные движения принесли существенное облегчение. Осмелев и приободрившись, осторожно коснулась промежности. Проверила пальцы на наличие крови…, мыльная пена осталась белоснежной, без единого красного пятнышка.
— Трусливая идиотка, — наградила сама себя нелесным эпитетом и окончательно успокоившись закончила мытьё. Я не стала тратить время на сушку волос, только обернула голову полотенцем да так и отправилась в кровать. Осторожно как мышка, опасаясь сделать неловкое движение, чтобы не разбудить Геру, юркнула под одеяло, устраиваясь на боку. Но мои надежды не оправдались. Мужское тело придвинулось ко мне, одновременно подтягивая меня ближе за живот. Попа вжалась в пах, и я восприимчивой кожей прочувствовала каждый волосок на его теле. Раздавшийся шёпот возле уха отозвался мурашками вдоль моего позвоночника:
— Убедилась, что повреждений нет?
— Угу.
— Полегчало?
— Мгм.
— Теперь будешь меня слушать?
— Ммм.
— Тогда спи, — чмок за ушком напоследок.
И Геру не смутило, что до вечера ещё в принципе уйма времени, стрелки часов едва перевалили за шесть. Но едва услышав сопение мужа мне в затылок, я вырубилась мертвецким сном.
Глава 7
Утро я встречала в одиночестве, но это и к лучшему. Разговаривать со своим мужем я не собиралась. Пусть вчера я действительно больше испугалась, чем моё тело получило вреда, но половой акт без чёткого согласия с моей стороны для меня не являлся нормой или тем, чем я готова поступиться. Ко всему промежность, как и попа, горела от жёсткого обращения. Но линию поведения с Герой я пока не могла для себя определить. Он ревновал, причём настолько сильно, что, вероятно, сам верил в правдоподобность беспочвенных фантазий. Это безусловно чушь, но как доказать мужу, что я не вакханка, если он уже шёл на поводке собственных выдумок? А силу человеческих страхов и восприимчивость подсознания я испытала на себе во всей красе буквально вчера. Поэтому если Гера уверует в мою супружескую неверность, которой укорял, вряд ли я смогу его переубедить. Вчерашний опыт мне запомнится надолго.
После водных процедур спустилась к завтраку, одев, к слову, не юбку или платье как того требовал муж, но и
