Несколько мгновений старик шагал безмолвно, сурово сдвинув свои седые брови, и на лице его лежала печать какой-то странной растерянности, чего раньше внуку никогда не доводилось видеть.
— Я не знаю! — наконец вымолвил негромко Солтерис. Он с трудом переставлял обутые в тяжелые башмаки ноги по заросшей травой древней дороге, — право, я не могу себе представить, как бы он мог это… Да и сам я… — помолчав, архимаг упрямо покачал головой, — мне такие вещи в практике пока еще не встречались! Хотя мне и приходилось путешествовать через Пустоту, у меня все же нет ощущения ее, как у Антрига! Во всяком случае, какое было у него раньше! — тонкие губы Солтериса сжались в недоброй ухмылке, — может быть так, что они попадают сюда через Пустоту, он не просто как-то переделывает их или что-то в этом роде! Но в любом случае — сидя в Башне, он не в состоянии ни контактировать с Пустотой, ни вообще заниматься волшебством! Если бы он мог это делать, его бы уже давно не было в Башне Тишины!
— Да? — вдруг спросил Керис. Он посмотрел задумчиво на черную рукоять своего меча, а потом с сильным сомнением в голосе сказал деду, — как мне кажется, комната с открытой дверью не похожа на тюремную камеру!
Повисла долгая тишина. В лице архимага Керис сумел угадать безграничное удивление. Затем он кивнул, словно самому себе:
— Послушникам надо верить! Как известно, под лампой — темнее всего, там и прятаться лучше! Я совсем забыл, что Антригу это всегда блестяще удавалось. Если он действительно нашел какую-то возможность заниматься волшебством, то благодаря наложенным на Башню заклятьям ни один волшебник этого не в состоянии узнать! — тут старику еще пришла одна мысль, он задумчиво ударил ногой камешек под ногами и решительно сказал, — нет, этого просто не может быть!
— Прямо-таки не может быть? — настаивал на своем Керис. Вообще-то дисциплина, культивировавшаяся среди послушников, запрещала ему спорить с самим архимагом, а уж тем более говорить с ним в подобном тоне, но осознание того, что он находится на верном пути, заставило его не слишком церемониться с разными клятвами. Ведь к тому же их учили, что правда — превыше всего! И молодой человек продолжал, — ты ведь сам сказал, что ты не слишком хорошо разбираешься в Пустоте! Но он-то наверняка все понимает в этом! А может, он даже не вызывает всех этих тварей через пустоту, а просто творит их здесь, на месте? Ведь может быть такое?
Они продолжали шагать вперед, не останавливаясь, и наконец старик заговорил:
— Говорят, Сураклин умел вызывать каких-то духов и давать им свои поручения! Он даже одевал их человеческой плотью, так что стороннему наблюдателю казалось, что перед ним — настоящие, живые люди. И они действовали, как люди, а не как духи, которые просто стучат в стену или опрокидывают посуду! Но если бы все заключалось только в этом, — продолжал старик, подавая Керису руку, чтобы тот помог ему перебраться через пересекавший дорогу ручей, — я просто бы не смог убить эту тварь молнией! А это у меня получилось!
— На как тебе удалось убить ее, — поинтересовался Керис. Рука деда, изборожденная рубцами и шрамами, странным образом показалась ему хрупкой и нежной. Архимаг осторожно ступал по выступавшим из воды участкам мостовой. Сейчас стоял конец лета, и воды в ручье было не так много, в основном тут была жидкая грязь.
Старик задумался — он, видимо, вспоминал, как ему удалось убить гадину. Глядя на его ставшее таким кротким и сосредоточенным лицо, Керис не мог поверить, что именно этот человек вызвал молнию, что именно он устроил так, что силы Темного Волшебника не помогли ему.
— Просто обычным электричеством! — старик наконец разлепил губы.
— Электричеством? — удивление внука было неподдельным.
Старик широко улыбнулся.
— Кажется, это довольно неплохое местечко! — забормотал он, сворачивая с дороги, к двум насыпанным в незапамятные времена неведомо кем курганы. Трава тут была куда выше и сочнее, и потому архимаг ступал уже осторожнее. Керис, прихрамывая, направился за дедом — как и в детстве, он шел за ним, даже не спрашивая, куда и зачем он идет. За курганами оказалась небольшая лощина-овраг. Оглянувшись на дорогу, Керис заметил, что сумерки уже совсем сгустились и теперь напоминали дымчато-серый шелк.
— Вот доктор Нарвал Скипфраг уже несколько лет экспериментирует с электричеством, — продолжал архимаг невозмутимо, глядя при этом себе под ноги, — собственно, именно из-за своих изысканий он впервые заговорил со мной. Хотя, разумеется, до того мы неоднократно встречались в Императорском дворце в городе Ангельской Руки! Во время конфликта с Сураклином я подружился с принцем Харальдом. Когда принц стал королем, то он оказывал нам такое же внимание, как и самой Церкви, и потому его влияние еще укрепилось. С того времени я часто стал бывать во дворце и познакомился там со многими придворными. Там столько интересных людей! Они стали спускаться в лощину, на дне которой тоже журчала вода. Там тоже все было опутано зарослями ежевики и дикими розами. Откуда-то слышалось жужжание пчел, — то ли самые работяги, то ли самые жадные из них еще не закончили собирать нектар, несмотря на столь позднее время суток. Помогая деду переправиться и через эту водную преграду, Керис вдруг понял, что столь хорошее знание окружающей Кимил местности наверняка дед обрел во время сражений с Сураклином. Теперь он знал тут каждую кочку и каждый ручей, и потому уверенно чувствовал себя тут даже в темноте. Следую теперь за архимагом, Керис ощутил стыд — и за свои ноющие мышцы, и за какой-то подсознательный страх перед этой местностью. Вон дед — на что старый, а шагает без устали! По мере того, как темнота сгущалась, он стал вспоминать сегодняшнюю схватку с чудовищем. Оно, как выяснилось, пришло ниоткуда. Но тогда как оно вообще появилось здесь — ведь прежде такие существа в Империи не водились!
Пять лет Керис вел тяжелую, но достаточно беззаботную жизнь. А теперь как-то за один только день все разом изменилось: он пришел в незнакомую местность, он сражался с незнакомым чудовищем, которое оказалось возможным убить только с помощью невиданного оружия разрушительной силы. Раньше ему казалось — что меч, есть самое страшное оружие, но сегодня он убедился, что, к примеру, против костей убитого в болоте чудовища меч абсолютно бессилен. Оба путника тем временем все шли и шли дальше.
Тем временем архимаг вновь нарушил тишину:
— Нарвал рассказывал мне, что вода отлично проводит электричество, проводит его и металл. Но иногда они могут принимать на себя электрический разряд. Кстати, молния — это и есть электричество! — Солтерис скупо улыбнулся — я обязательно повидаюсь с ним и расскажу о том, что результаты его опытов блестяще подтвердились практикой, То-то он будет доволен!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
