– Слушайте, хватит мне зубы заговаривать своим мифическим боссом, – устало махнул рукой Хали. – Надоело!
– Да неужели? И кстати, Ахмади, непонятно: что вы так переживаете из-за сегодняшнего инцидента? Ведь наш милый Хали больше с прессой общаться не будет. Никогда, – раздался из коридора знакомый голос, голос из прошлого. Неприятного, если честно, прошлого. Недостойного.
– Это ты? – ошарашенно посмотрел Хали на нового персонажа, появившегося в его тесной камере. Попятившись, Хали наткнулся на нары и устало сел на них. – Так это все ты…
ГЛАВА 21
В дверь постучали. Алексей с трудом оторвал тяжелую, просто каменную, голову от подушки и сел. Подушка немедленно расхныкалась – стало так пусто, одиноко и слишком легко.
Стук в дверь повторился. С силой растирая лицо в надежде хоть как-то выровнять вес, Алексей хрипло спросил:
– Кто это?
– Прибыл багаж, который вы заказывали, господин. – Английский у местной обслуги был так себе, средненький, но смысл фраз понять было можно.
– Минуточку! – Алексей щелкнул замком и посторонился, пропуская местного беллбоя, сейчас больше похожего на жадного муравьишку, хапнувшего груз не по размеру.
Бедняга, шумно сопя, втянул в номер два гигантских чемодана на колесиках, на спине были навьючены сумки поменьше. Составив все это у стены, он повернул к Алексею раскрасневшееся потное лицо и, словно оглашая последнюю волю, еле слышно, буквально на краешке дыхания, произнес:
– Вот, господин, это все…
– Спасибо, можешь идти. – Да, такой груз заслуживал более чем щедрых чаевых, и Алексей не стал жадничать.
Получив звонкий целительный бальзам, умиравший чудесным образом преобразился и бодро отправился нести службу дальше. Ведь ее, службу, нести гораздо легче, чем такие жуткие чемоданищи.
Захлопнув за исцеленным дверь, Алексей повернулся к обиженно надувшимся у стены чемоданам и устало привалившимся к ним сумкам:
– Ну что, ребята, досталось вам? Небось думали, что вас бросили? Я, честно говоря, на встречу с вами особо не рассчитывал, думал, что у вас уже давно новые хозяева. Так что вдвойне приятно вас видеть! А еще приятней ощущать, как собственная крыша ускоряет движение все больше и больше. Вот, с сумками разговор затеял, сейчас с чемоданами по пивку усидим, а потом пойду унитазу душу изливать. Это я молодец, это я умница! Ну ничего, ребятки, потерпите, скоро ваши хозяйки вами займутся, вот увидите!
Меньше всего, конечно, Алексея заботила судьба вещей, оставшихся в отеле. Но они здесь, и это пока единственное, что он успел сделать после прилета. Хотя…
Сколько времени прошло после их последнего с женой разговора, неделя, больше? Нет, ровно неделя. А кажется, что сто лет. Сто мучительных, невыносимых лет. И в то же время все происходившее тогда, неделю назад, запомнилось до мельчайших подробностей.
Концерт прошел как всегда. То есть горы букетов, ворох записочек и хоровод фанатов возле служебного входа. Сил едва хватило на то, чтобы принять душ и доползти до кровати. Казалось, что вот, сейчас, стоит только зарыть глаза, и – привет вам, сны! Так обычно и случалось, ведь выматывался очень-очень востребованный и снова любимый публикой Алексей Майоров полностью, вычерпывал энергию до донышка. А потому что иначе не умел, халтурить не привык.
Но сегодня все шло не так, заснуть не получалось, маятно было на душе, тревожно. Переутомился, что ли? С зайцерыбом ведь говорил перед концертом, у них там все в ажуре, домой собираются. Вернее, жена его собирается, а вот ее подруга явно не спешит. Жена… Алексей счастливо улыбнулся. Ну надо же, кто бы сказал ему еще год назад, что он будет с таким удовольствием пробовать на вкус это щекочущее язык, жужжащее слово! Больше четырех десятков лет за спиной, огромный и не всегда приятный жизненный опыт, ободранные в кровь руки и ноги – на вершину шоу-бизнеса карабкаться приходилось по-всякому. Ложь и предательство, столь обычные в этом маскарадно-сверкающем мире и заставившие Алексея замкнуться, закрыться и надеть защитный костюм-образ. Казалось, так будет всегда, он привык к этой мысли. Пока в его жизни не появилась Анна…
Алексей ворочался с боку на бок минут 40, пока наконец не погрузился в какой-то поверхностный, дурнотный сон, больше похожий на горячечный кошмар. Всполохи огня, крики, какие-то окровавленные тряпки, повсюду пыль, обломки зданий. Алексей мечется среди этого бедлама и кричит, кричит до хрипоты, до кашля, он зовет, он ищет. Но никто не отзывается. Внезапно откуда-то из-под завала доносится тихий, едва слышный ответный крик. Алексей бросается туда, падает на колени, пытается отвалить огромный кусок обрушившейся стены, но сил не хватает. Он напрягается, мышцы, кажется, вот-вот лопнут от чудовищного напряжения. Неожиданно обломок с грохотом отлетает в сторону. Алексей недоуменно оглядывается – неужели это он сам все же справился? Но нет, рядом с ним сосредоточенно разгребает завал какой-то смуглый черноволосый парень. Он мельком взглянул на Алексея и ободряюще кивнул. Запомнились ярко-синие глаза на испачканном серой пылью лице, а потом все слилось в лихорадочную и напряженную работу – быстрее, быстрее, пока девчонки не задохнулись, быстрее!
Алексей вскочил и несколько секунд бессмысленно озирался по сторонам. Сердце, казалось, вознамерилось покинуть его, выбрав нетрадиционный путь – через горло, и сейчас пойманной птицей билось там, руки тряслись. Что это было? Господи, что это?
Не раздумывая, он схватил мобильник и набрал самый родной в мире номер. Сонный голос его хомяка теплой лапкой пробежался по телу, успокаивая взъерошенные нервы. Все хорошо, все в порядке, ничего страшного не…
Сначала жуткий грохот в мембране телефона, опаливший мгновенным ужасом. А потом бесконечная очередь коротких гудков, расстреливающая в упор.
Те бесконечные минуты мрака, минуты отчаяния и боли, распинавшие его вплоть до звонка жены, Алексей вспоминать не хотел. Это было где-то за гранью человеческой выносливости.
А потом Анна позвонила, и все самое страшное, казалось, было уже позади. Алексей даже помнил, с каким облегчением он тогда рассказывал Виктору, своему администратору, о пережитом, еще шутили тогда, два великовозрастных болвана, что жена у Алексея – любительница экстрима, умудряется совпадать с глобальными катастрофами, потому, наверное, и замуж за Майорова пошла.
Радужное настроение, послегрозовая эйфория, так сказать, пузырилась недолго. Всего полдня. Пока эти две воинственные амазонки не понеслись выручать попавшего в беду друга Татьяны, Таньского.
Алексей горько улыбнулся. Милый мой, глупый и отважный хомяк, любительница давать смешные имена! Ну как же ты могла так подставиться, ты, пережившая за полгода два похищения! Казалось бы, такие потрясения должны были научить тебя осторожности, слегка подкорректировать розовый цвет очков в сторону прозрачности, заставить видеть в людях не только хорошее. Да, твое жизненное кредо замечательное – поступай с другими так же, как хочешь, чтобы они поступили с тобой. Но, но… Нельзя же следовать ему безоговорочно, зайцерыб мой родной, ну как же ты так! Хотя, наверное, по-другому ты не можешь. Но ведь и я не могу! Жить. Без тебя.
Не дождавшись тогда звонка от жены, Алексей где-то через час позвонил сам. Телефон Анны был отключен. И больше не включался.
Алексей начал названивать каждые полчаса в отель, где жили жена с подругой. Должно быть, надоел он ресепсионистам изрядно, но если это и было так, то они даже намеком не показали ему это, отвечая всегда безукоризненно вежливо. Нет, не появлялись. Нет, не сообщали о себе. Нет, нет, нет…
Как он отработал концерт в ту субботу, Алексей не помнил. Судя по тому, что забросали опять цветами, а не тухлыми яйцами и гнилыми помидорами, – все прошло неплохо. Виктор, который был в курсе происходящего, с тревогой посматривал на шефа, опасаясь, вероятно, срыва. Обошлось. Отработал.
И в воскресенье вечером уже был в Москве. Как, собственно, и весь остальной коллектив, хотя вначале предполагался всего трехдневный перерыв в гастрольном туре, который его команда собиралась провести в Юрмале. Но сейчас Алексей отменил все концерты, перенеся их на неопределенный срок. Отдуваться за это решение пришлось Виктору, но в надежности своего администратора Майоров не сомневался. Ведь Виктор давно перестал быть просто администратором, он стал другом.
Третировать звонками персонал египетского отеля Алексей перестал, поскольку смысла в этом больше не видел. Пора было выводить на поле боя тяжелую артиллерию. Алексей набрал номер.
– Алло, здрасьте! – звонко чирикнула трубка.
– Привет, Кузнечик, а дедушка дома?
– Ой, дядька Алька, это ты! – радостно заверещала Инга, их общая с Анной маленькая подружка. Обычно Алексей с удовольствием болтал с ней, но сейчас сил на это не было. А Кузнечик продолжала трещать: – Ты чего так долго не звонил? И Улечка молчит! – Так Инга звала его жену, на это были свои причины. – А, да, знаю, она же на море поехала, учится не бояться! Но ты, дядька Алька…
