Из телевизионного интервью Олега Меньшикова:
- Я не могу с лошадьми сдружиться. Ну никак... Причем это обоюдное у нас такое нежелание идти навстречу друг другу. Они меня не воспринимают, а я их не воспринимаю...
О работе Меньшикова в "Поцелуе" сказать, собственно, больше нечего. Дань дружеским отношениям была отдана сполна и режиссером, и актером. Юный офицер не стал победным продолжением первых ролей Олега Меньшикова в кино. Затем последовала, правда, главная роль в картине той же Киевской киностудии имени Довженко, где он снимался в "Поцелуе",- это был романтический капитан Фракасс в экранизации одноименного романа Теофиля Готье - телефильм в трех сериях.
С экранизациями иноземных авторов, столь любимыми некоторыми режиссерами в советское время, у нас на родине, как правило, почти всегда возникала забавная и схожая ситуация. Киногруппа бодро отправлялась на натурные съемки куда-нибудь в Таллин, Ригу, Львов, Калининград, реже - в Вильнюс или Баку. В несколько подгримированном состоянии эти города должны были изображать на экране Париж, Лондон, Севилью или Стокгольм, благо там еще сохранились узкие улочки, где и двоим не разойтись, булыжные мостовые и кое-где готическая архитектура. Со временем отечественные зрители научились весело "узнавать" хорошо знакомые - по другим картинам - улицы и площади, спокойно соглашаясь с тем, что на этот раз герой фильма оказался в Сохо или близ Монмартра.
Режиссер Владимир Савельев увидел Париж эпохи "Капитана Фракасса" в Таллине. Начинал Савельев как документалист, в этом жанре снял хороший фильм "На-та-ли!" о легендарной гимнастке Наталии Кучинской, чьи обаяние, красота, грация, несомненно, способствовали успеху картины. Но режиссер ушел в игровое кино - и зря. Одну за другой он предлагал зрителям посредственные ленты "Сеспель", "Белый башлык", "Приглашение к танцу", "Выгодный контракт", не оставившие даже малейшего следа в памяти зрителей.
Что же заставило Меньшикова, смолоду требовательного и очень избирательного в решениях сниматься или не сниматься, согласиться работать с явно ординарным режиссером? Сам актер на такие вопросы обычно вообще не отвечает, отговариваясь тем, что все было так давно... На самом деле, десять с небольшим лет тому назад, но... Или отделывается неконкретными фразами, вряд ли дающими возможность судить, что на самом деле привело его в ту или иную картину... Поэтому приходится обращаться иногда к предположениям, в какой-то мере зная его характер, иногда - к мнению близких ему художников. В частности, на сей раз снова к Роману Балаяну:
- Олег мог бы сыграть все те роли, которые играл Жерар Филип! Как бы он сыграл Фанфана Тюльпана! Порой мне кажется, что снято уже все то, что мог бы сыграть Меньшиков, например, фильмы, в которых снимался Жерар Филип. На Западе в таких случаях обращаются к римейкам. У нас пока известны отдельные подобные вариации, вроде картины Петра Тодоровского "Ретро втроем" - римейк "Третьей Мещанской" Абрама Роома.
Конечно, если бы кто-то решился снимать римейки фильмов Жерара Филипа, играл бы в них Олег Меньшиков, я убежден. И никто другой. И украсил бы такие картины Олег очень достойно своей суверенной пластикой, особым нервическим состоянием, печатью интеллигентности, лежащий на его облике.
Жаль, что нет у нас таких фильмов...
Роман Теофиля Готье был трижды экранизирован на родине автора, во Франции. В 1929 году картину снял Альберто Кавальканти с одним из премьеров экрана тех лет Шарлем Буайе.
В 1943 году "Капитан Фракасс" был создан классиком мирового кино, режиссером Абелем Гансом. Музыку к картине писал не менее знаменитый композитор Артюр Онеггер. Наконец, в 1961 году героя Готье в новом варианте сыграл Жан Маре, великолепно ощущавший себя в подобных ролях.
Что нового мог сказать своей работой киевский режиссер Владимир Савельев?
"Капитан Фракасс" - это Франция Людовика XIII, то есть по времени роман совпадает с "Тремя мушкетерами" Дюма. Звон скрещенных клинков, дуэли, кровь, смерть, торжество справедливости. Это романтические взаимоотношения в любви и дружбе, верность и отвага, преданность и умение жертвовать собой. Это благородная бедность, возвышенная и чистая, в сравнении со спесивым и жестоким богатством... Иными словами, все то, что увлекает человека прочь от монотонных реалий и вносит возвышенный дух в его грезы. Во времена духовной инертности и некоего оцепенения чувств, имевших место в 80-х годах в нашей стране, казалось бы, такая картина могла стать хитом. Разумеется, если бы она удалась.
Но - не удалась. Наверное, и не могла бы удаться и в руках более одаренного режиссера. Российский, славянский менталитет, как ни крути, остается чужд великолепию галльского жизнелюбия, которое требует экспрессии, бури, но без трагических глубин. И актеры наши непривычны к условной маске и пафосу "мушкетерских" лент, их тянет к достоверности, психологии, нюансам. К драме...
Вполне возможно, что Меньшикова, рискнувшего пуститься в нелегкое плавание с капитаном Савельевым, где-то в глубине души согревала его преданная и давняя любовь к Жерару Филипу, стремление найти себя в роли, близкой тому, что делал великий француз в "Пармской обители", сумев все же вырваться из рамок приключенческой ленты, в которую настойчиво обращал роман Стендаля режиссер Кристиан Жак. Однако вот как писала о Жераре Филипе его партнерша, выдающаяся актриса Мария Казарес: "Кого ему играть? Он, конечно, создан, чтобы вдохнуть жизнь в образы невинных, неопытных жертв, героев, наделенных всеми добродетелями, храбростью, мужеством и отвагой. Ему суждено играть очаровательных принцев, которым помогают добрые феи, легендарных героев, выкупанных в детстве в чудодейственном источнике, уязвимых лишь в малюсенькой точке, куда способна попасть одна лишь смерть. Только она может отыскать это уязвимое место в нем самом"12.
Но природа Олега Меньшикова - совершенно иная, как и время, в которое он живет. Более подробно об этом еще предстоит вспомнить в связи с ролью Калигулы в одноименном спектакле, игранной обоими актерами, российским и французским. Именно здесь со всей определенностью станет очевидно, что не схожи палитры Жерара Филипа и Меньшикова, как разнится их мироощущение, само движение их Музы и ее взгляд. Цельность героев Жерара Филипа, их мироотношение оставались нерушимы даже на самых острых и трагических перекрестках их судеб. Персонажи Меньшикова обречены воспроизводить мир в его противоречивой, дробной сущности, отвергать Добро - как слабость, Веру - как обременительную ношу.
Впрочем, барон де Сигоньяк, он же - капитан Фракасс, вряд ли давал для этих близких актеру мотивов даже минимальный простор и пространство. Меньшиков, видимо, понимая это, интуитивно ограждая себя от выспренности, выбирает тихую задумчивость поэта-меланхолика, коротающего молодые годы в старом, рушащемся фамильном замке, сидя по вечерам у камина, в котором едва теплится огонь. Верными нищему барону остались только старый слуга да любимый пес. Но затем в это мирное существование неожиданно врывается труппа бродячих актеров. Конечно, среди них - милая, невинная девушка, очень скоро овладевающая сердцем бедного аристократа.
Барон помогает актерам отразить нападение наемников нехорошего герцога де Валломбреза, сближается с ними, кочует по дорогам Франции, все дальше и дальше уходя от своего высокого сословия и т.д., и т.п. Есть в фильме сражения не самых огромных масштабов, бои на шпагах, пылкие любовные объяснения, интриги коварных дам... Как будто бы существует накат событий и страстей!
На экране же все выглядело пресно, однообразно. Где уж тут было взяться чувству легкого опьянения от романтической игры, как это должно было бы произойти!
В какой-то мере помешали и житейские невзгоды, относящиеся к съемочному процессу. В Таллине все время шел дождь - ничто не напоминало солнечные равнины Франции. Мимо киногруппы, часами томившейся в ожидании хотя бы некоторого просветления на хмуром и мрачном небе, торопились люди в плащах, с зонтиками. Прибалтика всякую минуту напоминала о себе! Одетый в легкий костюм французского дворянина XVII века, Меньшиков тоскливо репетировал поединок на шпагах с воображаемым соперником. Его партнер был занят где-то на других съемках и в кадре вообще не присутствовал.
