Запив трапезу водой из фляги, она нахмурилась. Жидкости оставалось совсем немного – за время поиска опергруппа израсходовала свои запасы, пополнять их наверху было невозможно. Рядом с хижиной протекал искалеченный ручей, но Лина где-то слышала, что старатели при своих работах часто применяют ядовитую ртуть, и боялась из него пить. Скорее всего, подобные страхи беспочвенны, но она твёрдо решила, что попробует эту воду, только умирая от жажды.
Застегнув мешок, девушка уснула почти мгновенно. Её не беспокоил жёсткий, неровный топчан и не мешал ужасающий грохот грозы. Ничуть не тревожил и барабанный стук по крыше. Прохудившийся рубероид не выдержал напора стихии, по плёнке плащей потянулись водные струйки. Но Лина устроилась надёжно – ни она, ни её вещи не пострадают от влаги.
Сильная гроза не сможет бушевать слишком долго; через несколько часов практикантка вновь продолжит преследование.
Панарину Игорю Владимировичу что-то не спалось. Упитанный руководитель Хабаровского филиала сильно мучался от крайне неприятного ощущения. Сегодня он поужинал слишком легко, теперь приходилось за это расплачиваться. Очень хотелось спать, но перед глазами непрерывно проплывали изображения различных соблазнительных деликатесов, вызывая обильное слюноотделение. Поняв, что уснуть попросту не удастся, толстяк перелез через храпящую жену, сунул ноги в мягкие тапки и направился в сторону кухни.
Раскрыв холодильник пошире, он торопливо достал несколько заполненных тарелок и судочков, суетливо расставил их по столу. Откромсал щедрый ломоть белого хлеба, присел на табуретку, размышляя, с чего бы начать. В этот момент зазвонил телефон.
Чуть не воя, Панарин прошёл в прихожую, раздражённо схватил трубку:
– Да?
– Игорь Владимирович?
– А кого ты ожидал услышать в час ночи у меня в квартире?
– Извините, пожалуйста! Говорит диспетчер Кругов. У нас нештатная ситуация.
– Что случилось? – насторожился Панарин.
– Поисковая группа пропустила два сеанса связи подряд. Их спутниковый телефон не отвечает на вызовы.
– А сотовые пробовали? – ещё не очнувшись, спросил толстяк.
– Игорь Владимирович! – укоризненно отозвался диспетчер. – Там в помине нет сотовой сети, и вряд ли она появится в ближайшую тысячу лет!
– Ах да, совсем позабыл! Ну? Что вы предприняли в связи с этим?
– Продолжаем их вызывать. Связались с Кошкиным Олегом, тот уже договорился с авиаотрядом, но вылететь пока не может. В районе поисковых работ бушует сильная гроза, местные пилоты не полетят в такую погоду.
– Пусть не жалеет денег!
– Он так и делает. Всё без толку! У них очень старая, сильно изношенная техника, на ней и в хорошую погоду летать страшно, не то что сейчас.
– Как они меня все достали! – в сердцах воскликнул Панарин. – Небось, весёленький пикник там устроили, с этой милой практиканткой, а мне тут голову ломай! Что будем делать?
– По правилам, в случае потери связи вы имеете полное право немедленно объявить «жёлтую тревогу».
– А когда выяснится, что они попросту пропили свой телефон, знаешь, что мне будет? – угрюмо произнёс Панарин. – Как там якутяне?
– Они ничем нам помочь пока не могут, у них своя заморочка – на Таймыре.
– Сговорились все, что ли? Да и хрен с ними! Ждём до утра, а там видно будет. Ведь не может эта гроза длиться вечно. Как только погода позволит, пусть Кошкин немедленно вылетает в заданный квадрат; поисковики к тому времени уже будут на месте в ожидании его вертолёта. Всё понял?
– Как прикажете! Держать вас в курсе?
– До утра не беспокоить! Только если поисковики отзовутся.
Панарин бросил трубку и немедленно поспешил на кухню. Проклятая работа – никогда пожрать не дадут спокойно!
Олег Кошкин, мягко говоря, был сильно раздражен. Местные порядки его достали вконец. Ему ещё никогда не встречалось столько безответственных людей, собранных в одном месте. Даже его деньги не могли пробить глухую стену сонного разгильдяйства. Гроза затихла ещё перед рассветом, но пилоты к тому времени уже давно разошлись по домам. На то, чтобы их собрать заново, ушло целых два часа. Но нервотрёпка на этом не закончилась. Храбрые асы с умным видом поглядели на небо, многозначительно покивали головами и заявили, что на Раскидистом держится низкая облачность, лететь туда пока не стоит – чревато. Психуя и костеря их многоэтажным заковыристым матом, Кошкин достал ноутбук со спутниковым модемом, связался со службой погоды и через пятнадцать минут точно выяснил, что в районе поиска облачность не сплошная и при таком щедром финансировании вертолёт уже давно должен быть на месте.
Механик около часа ковырялся в машине, прежде чем экипаж, исчерпав все запасы отговорок, соизволил поднять её в воздух. Старенький Ми-8 трясся, как паралитик. Олег уже сам был не рад, что связался с этим реликтом авиации. Но альтернативы попросту не было – второй вертолёт был несколько новее, но с неисправным двигателем, ремонт закончится не скоро. Мрачные физиономии экипажа тоже не внушали особого оптимизма: казалось, пилоты направляются на собственные похороны.
Машина шла довольно высоко, отсюда с трудом можно было различать детали поверхности. Повсюду царила тайга, лишь верхушки гольцов серели каменными осыпями. Кое-где в лесном покрове протягивались лентовидные желтоватые проплешины, оставшиеся после золотодобытчиков, иногда показывались длинные наледи, не таявшие здесь до конца лета. Однажды Олег заметил небольшой карьер, неподалёку от него виднелся шахтный отвал. Суровая местность была богата полезными ископаемыми, но бедна людьми. Для разработки недр сюда в прежние годы привозили сезонных рабочих из более цивилизованных частей страны, но сейчас этот процесс практически замер. Разработка удалённых месторождений полностью прекратилась, люди старались выхватить в основном самые ближние, доступные куски, расположенные возле единственной местной автострады с грунтовым покрытием и нескольких населённых пунктов. Тайга медленно отвоевывала назад истерзанные территории, затягивая их кустарником и вторичным лесом.
Вертолёт медленно пошёл на снижение. Посмотрев по сторонам, Кошкин увидел вправо по курсу громаду огромного гольца, понял, что это и есть Раскидистый. Вскоре машина зависла над кочковатой марью. Что бы ни думал Олег о пилотах, они не были полными профанами, быстро выбрали самый сухой уголок; посадка вышла не просто мягкой – она получилась совершенно незаметной.
Винт стал замедлять своё бешеное вращение, заметно притих моторный гул. Кошкин выскочил из замершей машины и, склоняясь от потока, создаваемого лопастями, отбежал к опушке леса. Вынув карманную радиостанцию, он нажал кнопку передачи:
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
