— Издеваешься? У меня еще ни разу не было таких веселых каникул. Есть время и на отдых, и для медитаций.
— По-моему, вам не помогает, — ухмыльнулся Ронни, достал упаковку жевательных резинок и отправил в рот сразу несколько подушечек. — Вы из тех кошек, у которых в заначке мыши. И не всегда дохлые, если вы понимаете, о чем я. Не доверяю я вам, мисс Нортон, и пока что вы не сделали ничего, чтобы это изменить.
Ванесса приоткрыла рот от удивления, а после с трудом сдержала смех. В считанные минуты Ронни легко и непринужденно разрядил обстановку. В его огромной обезьяньей голове все-таки были мозги. При полном отсутствии дипломатии и манер, Халишер вот так необычно предлагал ей дружбу.
О том, что большая и живучая крыса подслушивает их беседу, Ванесса старалась не думать. Равно как и о том, что теперь он знает имя Осипова.
— Хорошо, Ронни, — согласилась она, стараясь сдержать улыбку. — Каким образом я смогу завоевать твое доверие?
На какое-то время Ронни опешил, а потом смачно задвигал челюстями. Он явно смутился, потому что в несколько шагов пересек номер и взялся за ручку.
— Считаете себя самой умной, мисс Нортон? — мрачно поинтересовался орангутанг. — Ну-ну. Честно говоря, наплевать мне, что вы там о себе думаете. Попробуете мудрить за спиной босса, я вам лично шею сверну.
— Не сомневаюсь, — за грубостью Ронни старательно прятал неудавшуюся попытку подружиться, но Ванессе было уже все равно. — Пока мы с Рэйвеном нужны друг другу, ты можешь спать спокойно.
В ответ Халишер только презрительно дернул щекой и вышел, с силой захлопнув за собой дверь. Хорошее настроение Ванессы мигом испарилось, стоило уловить движение за спиной. Ронни удалось её повеселить, но Джеймс по-прежнему был здесь, и она не могла позволить ему сорваться с крючка.
— Ронни Халишер? — кривая ухмылка превратила его лицо в страшную маску.
— Рэйвен мне не доверяет.
— Я его понимаю.
Ванесса пропустила издевку мимо ушей.
— Удачи, Джеймс.
— Расскажи мне об Осипове.
Она боялась этого вопроса, но отступать было некуда.
— Демьян Осипов, ключевая фигура среди русских измененных. Ему около пятиста лет, и он очень расстроен тем, что убийство произошло в Москве. Американцы подозревают русских, русские американцев. Все как обычно.
— В рядах измененных никогда не было образцового единения и доверия, — Джеймс либо не понял шутки, либо не счел её смешной, — ты встречалась с Кроу, Ванесса?
— Нет, — Ванесса нахмурилась. Наемник обделывал все грязные делишки Лоуэлла. Именно он занимался похищением людей, он же доставлял их на Остров. Вспоминать об этом было неприятно, но с ним ей пересечься не довелось. В отличие от его помощника, подхватившего дела Кроу после его гибели. — Я разговаривала с Мартином Штерном. Жадный до наживы мерзавец, который работал на два фронта. Именно он сдал Джека. Мартин лично проверял всех перед вылетом, а армия за Рэйвеном пришла по маячку.
— Замечательно, — хмыкнул Джеймс, и было непонятно, к чему это относилось. То ли к разгрому подпольных лабораторий Лоуэлла, то ли к изворотливости Штерна.
Джеймс ушел по-английски: просто закрыл за собой дверь, и она не стала его останавливать. Мощная волна напряжения схлынула, и на смену ей пришла усталость. Тем не менее, Ванесса чувствовала себя освобожденной и готовой к новому рывку вперед. Встреча с Палачом снова вселила в неё уверенность. Так бывает, когда с ужасом ждешь чего-либо, потом это происходит, и ты испытываешь смесь облегчения и разочарования от того, что все закончилось слишком быстро.
Она справится со всем, что выпало на её долю, и победит. Так было всегда, так будет и впредь.
14
Москва, Россия. Март 2014 года.
Поездка в Цюрих за диском оказалась напрасной тратой времени. Среди имен в списке Вальтера-Лоуэлла Филиппа Ру не было. Ни его, ни Фелисии Лоранс, которую упомянула Ванесса. Он перебрал все дела, включая записи бесед с пленниками Острова, но не нашел ничего. Досье на Хилари он все-таки просмотрел, несмотря на обещание самому себе. В нем было все: начиная с нападения банды измененных на семью Эшли в загородном доме под Карлайлом и заканчивая их с Хилари свадьбой в Торонто.
Перелеты и ожидания рейсов — то свободное время, когда воспоминания навязываются, как гулящая девка на улице. Пошло, откровенно и неотвратимо.
Первое столкновение Джеймса с Орденом состоялось осенью две тысячи десятого года. В Ньюкасле произошло несколько загадочных убийств с одним почерком. Резвилась заезжая банда молодняка, поэтому Орден не успел перехватить три обескровленных тела — они оказались в широком доступе, в полиции и на столе патологоанатома.
До того, как все закрутилось, стрелки указывали на сатанистов или сумасшедших поклонников многочисленных вампирских саг. В эти дни младший детектив полиции, Джеймс Стивенс, познакомился с тем, кто разрушил привычный для него мир. Он прочувствовал на себе всю силу измененного, который изъял дела из оборота. Человек, попадающий под внушение, становится послушной марионеткой, не способной управлять своими действиями и выполняющий чужую волю.
Как только Орден опомнился, они прибрали к рукам все последствия недосмотра, включая Джеймса. Его заметил и завербовал один из ведущих агентов из Лондона. Специфический тип, обожающий командовать и фанатично отрицающий право измененных на жизнь. Его теория звучала так: хороший измененный — мертвый измененный. Он просветил его по всем вопросам теневого мира и вручил на первый взгляд обычные наручные часы с браслетом из металла Дюпона15 — сплава, который защищал человека от внушения измененных.
Его отправили под начало Корделии, официально Кармен. Тогда он знал сестру Хилари под легендой и наивно полагал, что она всего лишь возглавляет филиал Ордена в Ньюкасле. Подобным образом заблуждался не только он, но и агент, с которого началась карьера Джеймса. Её настоящее имя и сферу влияния он узнал позже, от Хилари.
Большинство идей и принципов Джеймс позаимствовал у своего первого учителя, а продолжил их развитие под огромным прессингом в тренировочном лагере в Подмосковье. Многие сотрудники Ордена потеряли близких и дорогих людей, и ежедневное общение с ними по крупицам взращивало ненависть к кровососам, возомнившим себя вершиной эволюции. Самого Джеймса потери миновали, но прелести марионеточного существования надолго впечатались в память. Тот факт, что для измененных люди были чем-то средним между первым блюдом и забавными игрушками, сначала повергло его в состояние ошеломления и неприятия, а затем — в неприкрытую ярость.
Его бросали исключительно на операции зачистки, и среди ликвидаторов он стал лучшим. Сорок семь измененных за восемь месяцев. Прозвище «Бостонский Палач» прицепилось к нему намертво.
Если бы Джеймсу кто-нибудь сказал, что ему придется расследовать смерть кровососа, он бы посмеялся от души. Туда ему и дорога, и всем им вместе взятым. То, что они стали людьми, не отменяло украденных столетий и загубленных человеческих жизней. Глядя на фотографии с места преступления, Джеймс не чувствовал ничего. Предстоящее расследование смутно напомнило ему начало карьеры в Ньюкасле, когда он только стал детективом.
Ньюкасл — столица ночной жизни Великобритании, по сравнению с тем же Брайтоном относительно спокойный город. И все же первое время ему было не по себе от вида убитых, от запаха крови и разлагающихся тел, от разговоров с безутешными родными и опроса свидетелей. Со временем привыкаешь ко всему.
Сведения, которые Орден черпал по своим каналам в полиции — зачастую это был пристроившийся на месте рядового сотрудника информатор, иногда оказывались на вес золота.
Джеймс первым делом прогулялся до дома, где произошло убийство. Ничем не выделяющаяся в ряду себе подобных высотка, построенная в двухтысячном году. Семнадцать этажей, рядом детская и спортивная площадки, неплохая парковка. Ни консьержа, ни камер — кто-то явно подсказал Филиппу вариант квартиры, на которой с ним будет легко расправиться. Вариантов, которые предстояло проработать, было несколько.
Филипп Ру приехал в Москву первого февраля, в тот же вечер отправился в ночной клуб неподалеку от дома, познакомился там с танцовщицей и на следующее утро его нашли убитым. Последней видела его живым случайная любовница, Оксана Миргородская. Она нашла тело, когда вернулась за мобильным телефоном. Фото прилагалось — крашеная светловолосая кукла, ничего выдающегося.
Вспоминался старый черный анекдот про убийство человека сосулькой. Орудия преступления нет, дыра в сердце есть. Здесь приблизительно то же самое. Никаких улик, зато есть блондинка. Он выделил имя Миргородской красным маркером, чтобы вернуться к ней позже.
