Конечно, можно взять паспорт умершего человека, спрятав труп. Но у любого умершего наверняка были родственники, которые объявят пропавшего в розыск. Всё, паспорт засвечен. Да и умирают в основном пожилые, а Максу уже не хотелось существовать в старом теле. Молодые тоже погибают, но преимущественно насильственной смертью. Значит, как минимум один человек сможет узнать, что мертвец воскрес. Да и что у мертвеца было за плечами? Может он давно на карандаше у соответствующих органов. И потом, за каждым человеком тянется шлейф из анкетных данных — учился — работал-уволился-женился-работал. Что если, присвоив чужую личность, станешь известным? Обязательно найдется кто-нибудь, кто тебя узнает и крикнет на весь мир — как же так, он ведь всегда полным балбесом был с тремя классами образования, как он академиком смог стать?
Да, задачка непростая. Как же легализоваться, и легализоваться с безупречной биографией? Нужен сирота с техническим образованием, нигде еще не работавший, то есть выпускник вуза, приехавший с другого конца страны, который здесь может устроиться на какой-нибудь передовой завод или в толковое НИИ. Такой как Эдик. Вернее, не сам сирота, а его необнаруженный труп. Со всеми документами при трупе. Нет, нереально. Сироту положим, можно найти, но труп такого сироты? Ну не убивать же сироту ради его трупа? Макс с некоторым ужасом посмотрел на спящего Эдика. Он неожиданно почувствовал себя Кисой Воробьяниновым, в тот момент, когда Бендер сообщил тому о местонахождении последнего стула. Чушь собачья, и придет же такое на ум. Можно просто отправить объект туда, откуда тот вернуться не сможет. Или не захочет. Например, в Париж, если объект французский знает. Дать ему кучу денег, фальшивый паспорт. Ну да, возразил сам себе Макс. Деньги однажды закончатся и подастся болезный в советское посольство. Или отправится туда сразу же по прибытии, из любви к родным осинам. Назовет себя, начнут проверять и пропали все мои потуги. Даже если объекту внешность изменить, все равно его рассказ вызовет повышенное внимание к моей персоне. Найдут одноклассников, однокурсников, сослуживцев. Очная ставка и всё. Нет, такой вариант легализации тоже не годится. Полный тупик. Придется хорошенько подумать, как все обстряпать. Сооружу себе берлогу, похожу пока что с подправленной копией чьих-нибудь документов, на улице при простой проверке никто их не отличит от настоящих. Присмотрюсь к этому миру. Грэйв пошлет разведчиков в паспортные столы, пусть наблюдают, рано или поздно они вскроют весь механизм проверок. Тогда будут создана фальшивая личность, во всех местах будут бумаги, свидетельствующие о ее существовании. Не знаю, сколько это займет времени, для надежности надо будет получить пять одинаковых результатов от независимых групп наблюдателей. Может месяц, может два, а может всего неделя потребуется. Главное — за это время не спалиться. Я же ничего тут не знаю — ни обычаев, ни идиом, ни фильмов, ни песен. Даже с политической картой мира незнаком, хотя знакомство с историей самое простое, что предстоит. Сколько нормальный человек за 25 лет фильмов посмотрел? По одному в месяц — выходит триста. По полтора часа — 450 часов, полные 18 суток. И детские тоже придется смотреть. Вот черт — в этом времени еще нет фильмов ни на кассетах, ни в цифре. Придется грэйву оцифровывать с кинопленок. Найти центральный архив. Но там наверняка не 300 фильмов хранится, а тысячи. Посмотришь 300 и окажется, что посмотрел то, что никто здесь не смотрит. Как отделить «золотой фонд» от барахла? А ведь надо еще посмотреть и те зарубежные, которые здесь показывали. В общем, месяца три на одни фильмы уйдет, не будешь же смотреть кино по 12 часов в сутки. А еще есть песни, тысячи песен. И каждую надо хотя бы по два раза прослушать, чтобы хоть что-то отложилось в памяти. Анекдоты тоже изучить надо, чтобы не смеяться как угорелый на рассказанный анекдот с бородой. Популярные книги прочитать надо. Систему образования тоже изучить надо, как ведут себя дети в школе, что в каком классе изучают и вообще, сколько этих классов сейчас? По большому счету, чтобы не выглядеть белой вороной, потребуется не меньше года, и то, если грамотный консультант будет. Макс снова посмотрел на спящего Эдика. Хороший парень, все небось знает, но как ему сказать про то, что я не знаю элементарных вещей? Да и работать парню надо и личной жизнью заниматься. Ладно, буду надеяться, что многое здесь как в моем мире. Хотя бы те же самые технологии. Вон — на мой монолог про картошку он ничего не возражал. Так что насчет общих сведений как-нибудь прорвусь, а вот над книгами, песнями и фильмами придется попотеть.
Макс уже хотел дать указания грэйву, но, утомленный бегством, потрясениями и выпитым алкоголем, задремал.
15. Салют
Проснулся Макс оттого, что Эдик тряс его за плечо
— Просыпайся! Опаздываем! Я тебя в караул поставил, говорил меня через час разбудить, а ты на посту сам дрыхнешь! Быстро вниз, умывайся, пропустим по рюмашке, собираем остатки закуски и бегом, на электричку! Надо еще в магазин заскочить, коньячку и вина прикупить, а то магазины в семь закрываются.
По пути в магазин Макс сказал, что в «дипломате» у него еще коньяк есть, есть и палка колбасы. Поэтому Эдик присмотрел в магазине только бутылку шампанского и две бутылки венгерского токайского. Покупки положили в кейс Макса.
— Дефицит — сказал Эдик, передавая Максу токайское. — В центре не купишь, только на окраинах есть.
— Билеты надо еще купить
— У меня проездной. До центрального вокзала 90 копеек стоит, три раза туда-назад проехал и отбивается. Главное — удобно, в очередях стоять не надо.
Макс подумал, что и ему пригодится проездной. Надо вторую чердачную комнату у хозяев снять. Поначалу дня на три, как приятель Эдика, а когда паспорт себе сооружу, на месяц или три, посмотрим. Эдик неплохой парень, не молчун, многому научит, если правильно спрашивать.
В очереди в кассу никого не было и Макс через пару минут скучающая кассирша протянула Максу проездной и сдачу с рубля. Пятак, три копейки и двушка. Макс отправил монеты в кейс, дал команду грэйву и через несколько секунд достал из него по пять копий, отправив их в кошелек.
Эдик курил на улице, ожидая Макса. Послышался шум приближающейся электрички. Эдик поторопил — давай, давай, быстрее, а то минут десять придется ждать, а потом бежать — и потащил Макса на другую платформу и дальше, почти в самый ее конец. С шипением раскрылись двери и Макс с интересом зашел внутрь. Особых отличий от электричек своего детства Макс не заметил — точно такие же двусторонние скамьи, обшитые лакированными деревянными рейками. Народу в вагоне прилично, местами и в проходе стоят, все одеты чисто, скорее всего празднично. Половина пассажиров — явно компании, наверное, тоже едут в Ригу погулять и салют посмотреть. Подавляющее число молодых парней носили длинные прически, почти полностью скрывавшие шеи и уши. У взрослых мужчин волосы покороче, но тоже длинные. Короткие прически, такие как у Макса с Эдиком, были редкостью. Поезд сделал еще несколько остановок, вобрав в себя еще немало народа, так что, когда электричка застучала по мосту над рекой, в вагоне стало почти тесно. Электричка замедлила ход и въехала на станцию, почти все пассажиры потянулись на выход. Эдик потянул Макса в подземный туннель и вскоре приятели через большой зал вышли на площадь и нырнули просторный подземный переход. Минут через пять неспешной ходьбы дошли до невысокой квадратной колонны с часами наверху.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
