– Нет уж, извините. Злоумышленник стрелял в меня, и я имею полное право участвовать в расследовании.
Джошуа решительно покачал головой:
– Не пытайтесь втянуть меня в очередную ссору. Морской воздух действует на меня расслабляюще.
Он привалился спиной к валуну и принялся со смаком обгладывать куриную ножку. Анне тоже не хотелось ругаться. Она отрезала кусок сыра и положила на хлеб. Шелест волн и яркое солнце располагали ко сну. Все заботы улетали вдаль, точно струйки дыма.
В обществе Джошуа она чувствовала себя совершенно непринужденно, как будто они были давними друзьями. Честно говоря, она не могла припомнить, чтобы ей когда-нибудь было так же легко с Дэвидом. Она все время старалась ему угодить и следила за своими манерами.
Мысли о Дэвиде были подобны грозовой туче, которая затмила ее хорошее настроение. Анна никогда не пила больше рюмки вина, но тут протянула свой хрустальный бокал, чтобы Джошуа налил еще. Собравшись с мужеством, она выпалила:
– Как вы думаете, Дэвид увлекся преподобным отцом Каммингзом… из-за меня?
Бросив на свою спутницу ничего не выражающий взгляд, Джошуа вновь разлил вино по бокалам.
– Что вы имеете в виду?
– Может быть, все дело в том, что я чересчур правильная… Что я не слежу за модой… и не умею соблазнять мужчин…
Она залпом выпила полбокала вина. Щеки ее пылали.
– Не корите себя, – сказал Джошуа, прищурившись. – Здесь нет вашей вины.
– Но если бы я приложила побольше усилий… если бы дала ему понять, что он мне небезразличен…
– Это ничего не изменило бы. Я догадался, что его тянет к мужчинам, задолго до того, как вы с ним познакомились.
Анна испуганно округлила глаза. Сжав в руке свой бокал, она подалась вперед и прошептала:
– Вы хотите сказать, что у Дэвида были романы и с другими мужчинами?
– Скорее всего.
Почувствовав некоторое облегчение, она облокотилась на корзину для пикника. Однако в душе ее еще шевелились сомнения.
– Значит, по-вашему, дело не во мне? Скажите… я могу понравиться мужчине?
«Боже правый! Я, наверное, совсем опьянела, – подумала Анна. – Разве можно задавать такие вопросы распутнику? Разве можно признаваться в своих самых потаенных мыслях лорду Джошуа Кеньону?»
Он приподнял черную бровь и пристально оглядел Анну, заставив ее заподозрить самое худшее. Она не хотела слушать ответ, над которым ему пришлось так долго думать.
– Ладно, – сухо бросила она. – Забудьте мой вопрос.
– Нет, постойте! Снимите-ка шляпу.
– Простите… зачем?
– Хоть раз сделайте, как я прошу.
В голове у Анны царил такой сумбур, что ей было легче подчиниться, чем ослушаться. Она развязала ленточки, сняла шляпку и положила на одеяло. Не дав ей опомниться, Джошуа поднял соломенный головной убор и отбросил его к морю.
– Моя шляпка!
Анна вскочила, но запуталась в собственных юбках и чуть не упала. Этой маленькой задержки было достаточно. Ветер подхватил шляпу и покатил ее по камням. В мгновение ока она очутилась на поверхности воды, покачалась на волнах и скрылась в пене.
Вся кипя от негодования, Анна обернулась – так быстро, что у нее закружилась голова. Чтобы успокоиться, она опустилась на колени.
– Вы выбросили мою лучшую шляпку! Зачем?
– Это дурацкое петушиное перо моталось из стороны в сторону и мешало мне, как следует вас рассмотреть.
– Фазанье! Это было красивое фазанье перо, оно стоило мне четыре пенса в магазине Пайпера.
Только сейчас заметив, что все еще сжимает в руке бокал, Анна хлебнула вина и возмущенно уставилась на воду – туда, где исчезла шляпка. Но она не увидела ничего, кроме зеленовато-голубого моря с белыми бурунчиками пены.
Джошуа подошел и встал рядом. Сердце Анны забилось чаще, когда она почувствовала его пряный аромат, смешанный с запахом соленой воды. Увидев, что его подбородок и скулы слегка потемнели от щетины, она подумала, что ему, должно быть, приходится бриться два раза в день, как и ее брату Хью. Потом ее взгляд остановился на губах Джошуа – таких близких, таких манящих…
Этими самыми губами он целовал Лили, одновременно нашептывая ей на ушко сладкие слова и пылко лаская ее тело…
Он потянулся к ней, и Анна чуть не задохнулась от волнения. О Боже всемогущий! Может быть, он поцелует и ее тоже. Может быть, она ему позволит…
Что-то потянуло ее за волосы. Это Джошуа! Он вынимал шпильки из ее прически.
– Прекратите сейчас же!
Анна оттолкнула его руку, но было уже поздно. Волосы упали ей на спину и рассыпались по плечам. Она поспешно поставила пустой бокал и принялась шарить руками по зеленому клетчатому одеялу, ища свои черепаховые шпильки.
Джошуа протянул руку и показал шпильки, лежавшие на его ладони.
– Вы не это ищете?
Анна метнулась вперед, но он сжал пальцы в кулак и убрал руку за спину. Нахмурясь, она оглядела его мускулистую фигуру и решила, что драться с ним бесполезно.
– Отдайте! – негодующе потребовала она. – Эммет прислал мне их из Индии.
– Вы получите их, когда я закончу.
– Закончите что?
– Свой осмотр. Вы просили меня оценить ваши женские достоинства.
Анна мысленно съежилась под его пристальным взглядом. Она не любила ходить с распущенными волосами, даже когда была маленькой. Однажды, в девять лет, она отрезала свои длинные локоны садовыми ножницами: ей хотелось во всем походить на братьев. Сейчас она раздумывала, не воспользоваться ли ей ножом для сыра. Впрочем, нет, нож можно использовать как оружие. Она отрежет Джошуа самую уязвимую часть его тела.
– Я же сказала вам, что передумала.
– Слишком поздно.
– Я имею право снять свой вопрос.
Она собрала волосы и попыталась скрутить их в пучок. Он схватил ее за руки.
– Не надо. Мне нравится, когда они распущены.
– Но это же неопрятно.
– Это красиво. – Он прочесал пальцами локоны, – Какие мягкие! Они взъерошены, как будто вы только что проснулись.
Анна таяла от его ласковых прикосновений. Ей вдруг представилось, что она открывает глаза и видит Джошуа в своей постели. Какие опасные мысли! Если бы не выпитое вино, она нашла бы силы его оттолкнуть.
– Не понимаю, – прошептала она. – Мужчины обычно восхищаются женщинами, которые тратят помногу часов на свой туалет.
– Просто им нравится мысленно, уничтожать плоды их стараний.
Это объяснение озадачило Анну.
– Я целыми днями заботилась о своих многочисленных братьях и не научилась ухаживать за собой. Наверное, мне никогда не найти хорошего жениха.
– Никогда не говори «никогда», – изрек Джошуа, загадочно сверкнув карими глазами, потом подался вперед и прикоснулся губами к ее губам.
Этот легкий поцелуй оживил все ее чувства. Чтобы справиться с внезапным головокружением, Анна закрыла глаза и ухватилась за лацканы его сюртука.
Его дыхание стало частым и прерывистым. Он обнял Анну, прижав ее мягкую грудь к своему мускулистому торсу. Сколько же раз она представляла себя в его объятиях! Однако действительность превзошла все ожидания. Кончик его языка проник в ее рот, и по всему телу Анны прокатилась жаркая волна наслаждения.
Из груди вырвался блаженный стон. Она и не знала, что поцелуй может быть таким всепоглощающим. Между тем он обхватил ладонью ее грудь и принялся медленно ласкать большим пальцем затвердевший сосок. Анна раскраснелась от возбуждения и прогнулась в талии, стремясь покрепче прижаться к его телу.
– Джошуа, – шепнула она ему в губы. – О Джошуа!
Он на мгновение сжал ее в объятиях, потом решительно отстранил от себя.
Растерянная, она открыла глаза и наткнулась на его пристальный взгляд.
– На сегодня достаточно, – проговорил он, скривив губы в холодной усмешке. – Урок окончен.
Его слова проникли в ее затуманенное сознание. Урок? Значит, этот поцелуй был «тренировочным» и Джошуа просто играл с ней, забавляясь ее наивностью? Судя по его небрежным манерам, он не считал то, что между ними произошло, чем-то из ряда вон выходящим:
Щеки Анны пылали. Собрав остатки самообладания, она сказала:
– Спасибо, что поделились со мной своим богатым опытом.
– Рад служить, – Он бросил черепаховые шпильки ей на колени. – И, пожалуйста, не беспокойтесь по поводу вашего женского обаяния. Вы вполне естественно реагировали на мои ласки.
Ее задела та холодность, с которой он анализировал их умопомрачительный поцелуй.
– Знаете, это я должна была преподать вам урок. Фрэнсис однажды показал мне, как можно покалечить мужчину.
– Учту ваше предупреждение.
– Не утруждайтесь. Я больше не позволю вам ко мне приблизиться.
– Я рад, что мы пришли к взаимному согласию.
Пока Джошуа собирал остатки пикника, Анна скрутила волосы в пучок – такой тугой, что у нее заныла только что зажившая рана. Эта боль была ей даже приятна, потому что отвлекала от душевных переживаний. Она сердилась на Джошуа за то, что его совершенно не вдохновил их поцелуй, и вместе с тем стыдилась собственного безумного влечения.
