их сжал.
— Отпусти меня.
— Ты устроила эту путаницу между нами. Позвони парню этой ночью. Скажи ему, что ты со мной.
— Что? Я не могу так поступить, — я не чувствовала себя хорошо с любым парнем, который указывал, что мне делать.
— Не можешь или не хочешь?
— И то, и другое.
Он развернул меня, обхватил рукой заднюю часть моей шеи и притянул ближе, затем взял мою руку, засунул между нами и прижал к своему члену.
— Ты чувствуешь это? — он не стал дожидаться ответа. — Он не касался больше ни одной гребаной девчонки с тех пор, как был глубоко внутри тебя, — его пальцы сжались на моей шее. — Знаешь, почему? Потому что он больше никого не хочет. Я больше никого не хочу. Мы начали что-то, и это было хорошо. Нет, это было чертовски здорово. У меня никогда такого не было, детка. И я никогда не думал, что будет.
Святое дерьмо. Он не спал ни с одной девчонкой после меня? Я пыталась подумать о том, что сказать. У меня хорошо получались обидные замечания. Дерьмо, я называла его член тающим мороженым, но он переиграл меня в собственной же игре и мне потребовалась минута, чтобы собраться и обрести голос.
— Ты меня почти одурачил. Кажется, я вспоминаю, как ты говорил… — я сильнее надавливаю на его член, — что у него пропадает стояк, когда я рядом.
— Ты чувствуешь его прямо сейчас, красавица. Скажи мне, если я лгу.
Ни один из нас не двигался несколько секунд, мы удерживали взгляды друг друга, моя рука на его члене, его рука сжимала мою шею. Люди вокруг нас танцевали и пели новую песню Hedley, пока мы стояли неподвижно по середине танцплощадки.
— Когда тебя подстрелили — это был второй наихудший день в моей жизни. А у меня было несколько нереально хреновых дней. Я провел восемь месяцев, желая, чтобы тур закончился, чтобы я мог быть с тобой. Сейчас, я вернулся и единственная возможность, что я убегу, так это если только по направлению к тебе, — он понизил голос, и хриплый глубокий тон отдавался у меня в груди. — Борись со мной сколько хочешь, Кэт. Я не отступлю.
Я подумала, что есть одна вещь, которую я могла бы попробовать, чтобы он отвалил.
— Похоже, что тебе плевать на меня. Самая наихудшая вещь для меня — это чувствовать стресс, и ты причина этого стресса.
Рем откинул голову назад и рассмеялся. Реакция на мою отговорку была совершенно неожиданной, поэтому я уставилась на него.
— О, детка. Эта отговорка со мной не пройдет. Видишь ли, я знаю, как ты трепещешь от моих прикосновений. Как твое дыхание ускоряется. Я знаю, ты чертовски влажная сейчас. Ты сама вгоняешь себя в стрессовое состояние, отвергая нас.
— Может быть, я хочу трахнуть тебя, но это лишь слова. У меня есть идеально хороший парень, с которым я встречаюсь, который позаботится о моих потребностях.
Ухмылка Рема тут же испарилась.
— Ты говорила, что вы с ним еще не трахались.
Я ничего не говорила, даже хотя и хотела солгать и сказать, что Лэнс и я спали вместе, и это было потрясающе. Но я не дура. Рем держится на ниточке за свое самообладание, и я не собираюсь быть той, кто ее разорвет.
Внезапно он отпустил меня, развернулся, и направился обратно к столику, ни разу не оглянувшись. И будь все проклято, я надеялась на один раз.
Мне нужно решить вопрос с Лэнсом. Мне нужны безопасные отношения, и Лэнс мог бы быть тем парнем, если не считать того… что, встречаясь с ним, я в то же время хочу кое-кого другого. Я должна разобраться с Ремом и остановить эту постоянную потребность, протекающую через каждую частичку меня. Вообще возможно остановить эти чувства?
Я подошла и села рядом с Крайзисом, он закинул руку на спинку моего стула и наклонился.
— Бретт наблюдал за тобой и Ремом. Ты желанная женщина, крошка. Я бы поцеловал тебя прямо сейчас, просто чтобы оба поревновали, но я боюсь, что превышу лимит терпения Рема, — он кивнул в сторону Молли, которая расставляла напитки на ближайшем столике. — Она тоже наблюдала. Интересно, она интересуется тобой или Ремом?
Я ударила по его плечу, смеясь. Затем я протрезвела.
— Все это было сделано специально, не так ли? — уголком глаз я увидела, как Рем подписывает живот какой-то девушке черным маркером. Похоже теперь, когда Логан был занят, все внимание получал Рем.
— Он мой лучший друг. Переехал сюда с моей семьей, когда нам было по шестнадцать. Этот придурок мне, как брат. — Крайзис далее понизил голос. — Он был полным мудаком. И упрямый, как чертов мул. Мы боролись, как пара, доведенных тестостероном, горных льва.
Я не знала, что Рем переехал сюда с Крайзисом. Но мне действительно больше не хотелось говорить о Реме этой ночью. Что я хотела, так это еще пара рюмок, чтобы притупить то дерьмо, случившееся на танцполе, а они отлично бы помогли в этом.
— Ближе к делу.
— Да, сладкая. Я знаю Рема лучше, чем кто-либо. Я видел, на кого он был похож после того, как вы переспали. Он был чертовски зол все время. Ему было больно, Кэт. Ты что-то сделала с ним. Женщины для него лишь предмет. Он не заботился о них, никогда. Ни одна девчонка не соблазняла его более, чем на простой сексуальный контакт, и поверь мне, они пытались. Но после тебя… что-то изменилось. — Рем только что сказал мне те же самые слова. — Почему, думаешь, я перестал флиртовать с тобой?
— Он близок к тому, чтобы надрать тебе задницу за это. У бассейна… он был в такой ярости, — я столкнула Рема в бассейн после того, как он поругался с Крайзисом из-за меня. Он принял ответные меры, поймав меня, забросив на свое плечо и прыгнув обратно в бассейн.
Крайзис захихикал.
— Ага. Идиоту не нравится, когда я трогаю твою отличную задницу, но, сладкая, просто чтобы ты знала, я люблю трогать твою задницу. Она как чертов камень. И это отстойно, что я больше не могу это делать, — я улыбнулась. — Не знаю, что произошло между вами двумя, но я слышал ту херню, что вы наговорили друг другу. Если бы ему было наплевать на тебя, он бы обращался бы с тобой, как с любой другой девчонкой, — он кивнул на танцпол. — Он практически трахал тебя там со спины.
— И это было неправильно. Я встречаюсь кое с кем.
— Сладкая, — мальчишеская улыбка Крайзиса пропала, — не знаю
