– Вот именно.
«Утконос» мог выйти на него по маячку сигнализации. Скорее всего, джип Кирилла был взял на учет службой безопасности Авдеева. Это устройство можно было снять самому или, лучше всего, в ближайшем автосервисе. Но, возможно, в машине был установлен и другой маячок, не имеющий никакого отношения к охранной сигнализации, а его так быстро не найдешь. Пока с ним провозишься, нахлынет вторая волна преследователей, и не факт, что им с Юлей и в этот раз удастся выйти сухими из воды.
Надо бросать машину во дворе. Жалко. Но ведь Юля еще не выбросила телефон, и можно позвонить маме. Сказать адрес, пусть приедет, заберет машину… Мало ли, вдруг все еще наладится и Кирилл сможет вернуться к прежней жизни. И хотя в это уже не верилось, надежду терять не надо…
– С машиной нас выследят, а без нее как без рук, – сказал он.
– И что ты предлагаешь? – с интересом посмотрела на него Юля.
– Бросить ее надо. Забрать вещи, поймать такси… Только что дальше? На дачу не поедешь, квартиру в Марьино ты сдала. Ну и у мамы не спрячешься…
– Не переживай, на этот счет все предусмотрено. Главное, из города выехать… Нормально все будет, вот увидишь.
Юля держалась невозмутимо, в глазах ни капли страха и сомнения, поэтому смотрелась она достаточно убедительно. Только Кирилл не очень-то верил ей. Как может быть нормально, когда против тебя ополчился весь мир? Когда против тебя целая мафия… Но ведь он любит рисковать. Или не очень?
Глава 16
Гоп-стоп, мы подошли из-за угла… Все как в песне, только без ограбления. Сегодня у Аркаши по плану любовь. Нравится ему соседская девчонка, и он хочет ею обладать. А его желание – это закон.
Нику он помнил еще маленькой девочкой, тогда он к ней никаких чувств не имел, но сейчас она выше всяких похвал. Выросла, расцвела, налилась соком. Роскошные волосы, смазливое личико, бюст как минимум четвертого размера, широкие бедра, длинные ноги. Все хорошо, плохо только то, что с Аркашей гулять она не хочет.
Парень у нее, какой-то домашний мальчик со спортивным уклоном. Высокий он, крепкий на вид, только черты лица мягкие, не обветренные суровой уличной и зэковской жизнью. Такой пацанчик мог быть авторитетом среди юных комсомольцев с горящими сердцами, но для Аркаши он жалкий прыщ.
Он подкараулил эту парочку в проходе между домами. На дискотеку они ходили, думают, что кончились танцы. Да нет, для карапузика все только начинается.
Темно уже, в проулке безлюдно и тихо, слышно только, как уличный фонарь на ветру со скрипом качается. Видно, как тень от столба от дома к дому шатается. Точно, гоп-стоп, мы подошли из-за угла. И кто-то чего-то много на себя взял…
– Слышь, чепушила, ты ничего не попутал? – преградив парочке путь, грозно спросил Аркаша.
Паренек одет неплохо, но он сам упакован еще лучше. Настоящий кожаный пиджак на нем – в Балашихе одного терпилу раздел. И джинсы – настоящий «Леви Страусс», это из Мытищ, один лох в них щеголял на свою голову. Ну а что, разве люди не должны делиться с ближними своими? А ведь Аркаша тогда очень близко к этим ребятам подошел, потому и ближний…
– А что такое?
Парень хорохорился, но в глазах страх и тоска. Аркаша не один, с ним Сема и Гараж. У его дружков кастеты, а сам он обладал более серьезным оружием. Финка у него с наборной ручкой из тех, что делают зэки. Правильный пацан обязан иметь при себе такое «перо». И еще он должен ловко крутить нож в пальцах, как это делал сейчас Аркаша.
– Я тебе сейчас кишки выпущу, понял?
– Аркаша, не надо! – вступилась за своего ухажера Ника.
– Что не надо? – торжествующе посмотрел на нее Аркаша. – Еще ничего и нет!.. А сейчас будет!
Он сделал резкое движение, будто собирался ударить ее парня ножом, и тот в ужасе отскочил назад. Вот и танцы начались.
– Сейчас, сейчас!..
С каждым ложным замахом парень отскакивал все дальше; в конце концов он повернулся к Аркаше спиной и убежал. А Ника осталась на месте, ее не пускали Сема и Гараж.
– Где ты такого чмошника откопала? – возвращаясь к ней, насмешливо спросил Аркаша.
– Он не чмошник! – с обидой за своего кавалера сказала она. – Посмотрела бы я, если бы на тебя с ножом!
– На! Смотри!
Аркаша задрал футболку под пиджаком и показал ей шрам на животе. Был у него в зоне конфликт с одним козлом, под нож попал. Кишки ему не выпустили, но хорошего было мало. Зато сейчас можно было форсить этим.
– Да мне что на «перо», что на волыну! – расправляя плечи, бравурно протянул он. – Я не какое-то там чмо, поняла?
– Да поняла, поняла! – отмахнулась от него Ника.
– А если поняла, то пошли!
– Куда?
– Гулять пошли!
– Мне домой надо. Меня дома ждут. Давай завтра!
Она вдруг резко повернулась к Аркаше спиной и быстрым шагом пошла к дому. Юбка у нее не самая короткая, но плиссированная, широкая, а тут ветер на нее сзади наскочил, вспарусил подол… Да, ножки у нее действительно класс.
Загляделся Аркаша на вид сзади, а потому поздно спохватился. Он мог бы догнать Нику, но бежать за ней перед пацанами как-то не пристало… Впрочем, она пообещала ему себя на завтра, и он заставит ее сдержать свое слово.
– Дома ее ждут! – хмыкнул патлатый Сема.
– А что такого? – покосился на него Аркаша.
– Так это, нет у нее никого дома. Батя в командировке, а мать на дежурстве…
– Ты откуда знаешь?
– Ну, знаю…
– Точно никого нет?
– Точно!
А жила Ника на втором этаже, и на балкон к ней забраться легко. Можно было и в дверь постучаться, но Аркаша должен был показать своим пацанам класс. Он мотал срок, его за это уважали. Да и терпил раздевать у него получалось здорово. Но все-таки этого было недостаточно для безоговорочного признания. Надо было показать пацанам, какой он герой по женской части…
– Цветы нужны, коньяк и конфеты, – вслух подумал он.
– Там тюльпаны на клумбе… А коньяк… Коньяк у Ромки можно взять, у него мать товаровед в универсаме, – вспомнил Гараж.
– Поздно уже.
– Да ничего…
Ромка боялся и уважал Аркашу, потому он рад был угодить ему. Родители его были дома, но это не помешало ему вынести бутылку «Белого аиста» и коробку конфет. Аркаша пообещал заплатить ему. Потом. Когда-нибудь. Но Рома отмахнулся… Типичный лох.
На балкон Аркаша забрался без проблем, Сема протянул ему закрепленный на длинной палке пакет с джентльменским набором. Он постучал в балконную дверь, за стеклом которой вскоре показалась Ника. Увидев его, она покрутила пальцем у виска. Но дверь открыла. За что получила букет цветов. И не важно, что два цветка на сломанных стеблях смотрели вниз. Главное, что у самого Аркаши настроение стояло крепко.
– Ну, ты и псих! – Ее голос был полон осуждения, но в нем звучало и восхищение.
– А ради тебя на любую гору!
– А если я отца позову?
– Зови! – Аркаша достал из пакета бутылку коньяка. – Мы с ним выпьем! За жизнь поговорим! За тебя!..
– Что за меня?
– Ну, может, он отдаст тебя? За меня.
– Не дождешься!
– А в дом хотя бы впустишь?
– Ну, заходи!
В комнате было темно, но в коридоре ярко горел свет, на фоне которого просвечивалась ночная сорочка Ники. Аркаша видел очертания ее красивых ног, и еще он понял, что под ночнушкой у нее больше ничего нет. Он обязательно убедится в этом на ощупь, но не сейчас. Не стоит торопить момент.
– Батю позовешь? Или спит он?
– Спит, – перешла на шепот Ника.
– Будить не будем. А выпить можно, да?
Он разулся, прошел на кухню, выставил на стол коньяк и выложил коробку конфет.
Она сходила в комнату за рюмками, вернулась в халате поверх ночной сорочки. Аркадий разлил коньяк.
– За самую красивую девушку на свете! За тебя, Ника!
Коньяк мягкий, пился легко, и Ника даже не поморщилась, пропустив рюмочку. И еще конфеткой заела.
– Ну как?
– Хорошо, – каверзно улыбнулась она. – Но было бы лучше, если бы ты исчез.
– В одиночку хочешь набраться?
– Да нет, коньяк ты можешь унести…
– Может, лучше повторим? Ну, чтобы уносить было нечего.
– Мне вообще-то завтра рано вставать…
– Я тебя разбужу!
– Ага, сейчас!.. Пообещай мне, что уйдешь после того, как мы выпьем.
– Ну, если выпьем на брудершафт…
– Счас!
Они выпили просто так, без поцелуев. Но Аркаша не ушел. Да и Ника перестала его выгонять. За второй рюмкой последовала третья, четвертая. А там и бутылка опустела.
Коньяк казался ему компотом, но все-таки в голове слегка зашумело от хмельной волны. А Ника и вовсе запьянела.
– Может, еще сходить? – спросил он.
– А ты вернешься? – Она с подозрением глянула на него.
– А куда я денусь?
– Лучше бы ты делся… Ладно, никуда не надо ходить. Есть у нас…
Она принесла ополовиненную кем-то бутылку водки.
– Чаем надо подкрасить, тогда коньяк будет, – подсказал он. – Чтобы не мешать…
– Ну, давай коньяк…
Водка с чаем пошла не так хорошо, как «Белый аист», но Ника все же осилила пару рюмок. Осоловела, окосела. Казалось, ее можно было брать голыми руками, но не тут-то было.
