Морган вышел из палатки и посмотрел в небо. Затем обернулся к объективу телекамеры.
— Что бы ни случилось, Максина, — сказал он медленно, подбирая слова, — эксперимент удался на девяносто пять процентов. Нет, на девяносто девять. Мы прошли тридцать шесть тысяч километров, осталось меньше двухсот.
Дюваль не ответила. Она знала, что слова Моргана предназначаются не ей, а человеку в кресле-каталке, расположившемуся рядом с палаткой. Кресло выдавало своего хозяина: лишь гость с другой планеты мог нуждаться в таком устройстве. Современные врачи давно умеют лечить все мышечные недуги, но физики пока еще не научились «лечить» от гравитации.
Сколько всего сосредоточено на этой горной вершине! Силы самой природы… Могучая экономика Народного Марса… Ванневар Морган (сам по себе крупное явление природы)… И непримиримые монахи в орлином гнезде на перепутье ветров.
Максина Дюваль шепнула команду, и объектив скользнул вверх. Вот они, белые стены храма. Там и тут вдоль парапета плескали на ветру оранжевые тоги. Как и следовало ожидать, монахи смотрели.
Она резко увеличила изображение, так что смогла различать лица. Хотя встретиться с Маханаяке Тхеро ей не довелось (просьба об интервью была вежливо отклонена), она наверняка узнала бы его среди других. Но Верховного Жреца нигде не было; вероятно, он в святая святых, где сосредоточил свою грозную волю…
Впрочем, Максина Дюваль не верила, что главный противник Моргана занимается столь наивным делом, как молитва. Но если он действительно молился об этом сверхъестественном шторме, его просьба была услышана. Боги горы пробуждались от сна.
25. ПОСЛЕДНЕЕ ПРИБЛИЖЕНИЕ
— Высота один пять ноль, скорость девяносто пять. Теплозащитный экран сброшен.
Значит, зонд благополучно вошел в атмосферу и сбавил скорость. Но радоваться рано. Предстояло пройти не только сто пятьдесят километров по вертикали, но и триста по горизонтали, что сильно осложнял бушующий шторм. Хотя у зонда все еще оставалось топливо, его маневренность ограниченна. Если не удастся попасть на вершину с первой попытки, второй не представится.
— Высота один два ноль. Атмосферных воздействий нет.
Зонд спускался с небес как паук, раскручивающий свою шелковую лестницу. «Надеюсь, — подумала Дюваль, — что у них хватит нити; обидно, если она кончится в километре от цели!» Такие трагедии случались при прокладке подводных кабелей триста лет назад.
— Высота восемь ноль. Спуск нормальный. Натяжение сто процентов.
Есть слабое сопротивление.
Итак, атмосфера уже дает себя знать, пусть лишь сверхчувствительным приборам на борту крошечного аппарата.
Возле автомобиля с контрольной аппаратурой был установлен небольшой телескоп, автоматически следивший сейчас за невидимым глазу зондом. Морган направился туда. Оператор тенью последовал за ним.
— Что-нибудь видно? — шепнула Максина спустя несколько секунд.
Морган смотрел в небо.
— Высота шесть ноль. Смещение влево. Натяжение сто десять процентов.
«Все еще в норме, — подумала Дюваль, — но там, по ту сторону стратосферы, что-то уже происходит. Наверняка Морган видит зонд…»
— Высота пять пять. Двухсекундная коррекция.
— Есть! — воскликнул Морган. — Вижу выхлоп!
— Высота пять ноль. Натяжение сто пять процентов. Трудно держать на курсе. Вибрация.
Не верилось, что, пройдя почти тридцать шесть тысяч километров, зонд закончит свое путешествие в полусотне километров от цели. Но сколько самолетов и космических кораблей разбивалось на последних метрах!
— Высота четыре пять. Сильный порывистый ветер. Зонд опять сносит.
Трехсекундная коррекция.
— Потерял, — огорченно сказал Морган. — Облако.
— Высота четыре ноль. Сильная вибрация. Натяжение сто пятьдесят. Плохо. Максина Дюваль знала, что натяжение разрыва составляет двести процентов. Один сильный рывок — и эксперимент закончится.
— Высота три пять. Ветер усиливается. Импульс — одна секунда. Топлива почти нет. Натяжение сто семьдесят. Расстояние три ноль…
— Есть! — воскликнул Морган. — Он пробил облака.
— Расстояние два пять. Нечем восстановить курс. Опустится в трех километрах от цели.
— Неважно! — закричал Морган. — Приземляйте где сможете!
— Постараюсь. Расстояние два ноль. Ветер усиливается. Зонд теряет устойчивость.
— Отпустите тормоз!.. Пусть нить идет сама!
— Сделано, — произнес голос абсолютно бесстрастно. Не знай Максина Дюваль, что для участия в эксперименте приглашен опытный диспетчер космических перевозок, она могла бы подумать, что говорит робот.
— Отказала размотка. Груз вращает. Пять оборотов в секунду. Вероятно, запуталась нить. Натяжение один восемь ноль процентов. Один девять ноль. Два ноль ноль. Расстояние один пять. Натяжение два один ноль. Два два ноль. Два три ноль.
«Долго так не продлится, — подумала Дюваль. — Остался всего десяток километров, но проклятая проволока намоталась на вращающийся зонд».
— Натяжение ноль.
Конец. Нить лопнула и, извиваясь как змея, медленно возвращается к звездам. Несомненно, на «Ашоке» ее выберут, но даже Максина понимала, какое это долгое и сложное дело. А зонд упадет где-нибудь здесь, на поля или в джунгли Тапробани. Однако, как сказал Морган, эксперимент удался больше чем на девяносто пять процентов. В следующий раз, когда не будет ветра…
— Вот он! — крикнул кто-то.
Под облаками загорелась звезда; она была похожа на метеор. Словно в насмешку над создателями зонда, включился световой маяк, призванный помочь управлению на заключительном отрезке пути. Что ж, он пригодится. Легче будет найти место падения…
Оператор медленно поворачивал камеру, чтобы Максина могла видеть, как сверкающая звезда пролетает мимо и исчезает на востоке; вероятно, зонд упадет километрах в пяти от Шри Канды.
— Переключи на доктора Моргана.
Максина собиралась сказать несколько ободряющих слов, — достаточно громко, чтобы услышал министр-марсианин, — выразить уверенность, что в следующий раз спуск пройдет абсолютно удачно. Дюваль мысленно репетировала свою ободрительную речь, когда вдруг у нее начисто вышибло все из головы. Она столько раз прокручивала потом события следующих тридцати секунд, что выучила их наизусть, но у нее никогда не было полной уверенности, поняла ли она их до конца.
26. ЛЕГИОНЫ ЦАРЯ
Ванневар Морган привык к неудачам, даже к катастрофам, а эта, надеялся он, не так велика. Следя глазами за тем, как мигающий огонек исчезает за склоном горы, он с тревогой думал о другом: вдруг Народный Марс решит, что зря потратил свои деньги. Наблюдатель в кресле-каталке был на редкость неразговорчив; казалось, земная тяжесть сковала его язык не менее крепко, чем тело. Но сейчас он первым обратился к инженеру.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
