Лесной массивчик у Сены дает приют лисам, белкам, ежам, барсукам. Из крупных животных тут обитают пятьсот кабанов, полторы сотни оленей и сотня косуль. Больше лес не прокормит, и потому ежегодно из него, по лицензиям, часть обитателей изымают. Наибольшую дань охотникам платят тут кабаны, досаждающие окрестным жителям набегами на кукурузу, – сотня голов ежегодно попадает под пули.
– Есть браконьерство?
– Есть, – вздохнул лесник. (В обязанность лесников входит также охрана дичи.)
Браконьер, убив оленя, выручает за рога и за мясо около десяти тысяч франков (примерно полторы тысячи долларов). Игра стоит свеч, и есть, по словам лесника, люди, готовые, несмотря на значительный штраф и угрозу тюрьмы, рисковать…
В лесу неизбежно зашел разговор о волках.
– О, никто не знает, когда во Франции они были! Сегодня нет ни единого. Впрочем, на востоке в Вогезах этим летом будто бы появился. В газетах об этом много писали.
В доме лесника при свете камина мы пролистали вырезки из газет. То ли волка, то ли одичавшую в лесу собаку видеокамерой снял какой-то турист. В это же время «не вполне опознанное существо» зарезало пять овечек. И разгорелись нешуточные страсти – «немедленно уничтожить!» Но как? Местный корпус охотников оказался бессильным – «волк умело прячется то в кукурузе, то в горном лесу». «Всеми имеющимися в нашем распоряжении средствами уничтожим – люди боятся ходить за грибами», – заявил журналистам глава местной мэрии. «Зеленые» запротестовали: «Надо радоваться, что появился!» Актриса Брижит Бардо, опекающая диких животных, объявила о премии тому, кто волка спасет. «Да, взять его надо живым!» – распорядились в министерстве охраны среды. Сказано – сделано. Возле какого-то стада овец поставлены были ловушки. «Волк умело ловушки обходит!» – оповестила Францию «Фигаро». «Ограничить прогулки в лес!» – распорядился префект в Вогезах. Кого-то посетила счастливая мысль изловить серого чисто французским способом – «шерше ля фам». «Надо в клетку поместить волчицу, она завоет, и волк не выдержит, прибежит непременно». Это была не шутка, в зоопарке городка Амневиль посадили в клетку молодую волчицу и отправили в нужное место. К разочарованию ловцов, волчица не выла, и волк к ней не шел. Стоимость операции перевалила за сто тысяч франков. Но тут пришла осень, газеты переключились на волков политических. Но о звере в Вогезах Франция не забыла. «А сколько волков в России?» – спросила жена лесника. Я сказал, что тысяч пятьдесят – шестьдесят наберется. «Да как же вы там живете?!» – женщина уронила поленья возле камина. Да вот так, говорю, и живем, волков бояться – в лес не ходить…
Возвращались в Париж мы ночью. В свете фар я все думал увидеть чибисов, но те, как видно, спали на пашнях. Зато, остановившись согреться чаем, мы услышали в небе перекличку летящих гусей. Зима. Куда? Зачем?..
• Фото автора. 23 декабря 1994 г.
1995
Материнское сердце
Окно в природу
Около двадцати лет назад в американском штате Вайоминг я охотился с фотокамерой на мустангов. Диких (одичавших) лошадей сохранилось немного. Остатки их обитают в бесплодных горах, непригодных для пастбищ. Лошадей безжалостно истребляли производители консервов для кошек, и мустанги стали очень пугливыми. Все же маленький табунок с помощью двух служителей заповедника мне удалось выследить. Лошади могли бы нашу засаду на них миновать, перемахнув через хребет, но у одной кобылицы был жеребенок, и это вынуждало их пройти распадком, где в кустах можжевельника сидел с фотокамерой я, а по другую сторону прятался мне помогавший ковбой.
Проходом опасной зоны руководил вороной жеребец, взбежавший на горку и видевший всю обстановку внизу. Он ржал, побуждая лошадей пройти мимо нас с осторожностью. Кобылицы могли бы промчаться галопом по каменистому, поросшему травою каньону, но жеребенок для этого был еще мал. Никогда не забуду, как бережно вели его, стиснутого с двух сторон, кобылицы, как тесной группкой прошмыгнули лошади мимо засады. Когда миновала опасность, заржал жеребец на холме, и кобылицы «расслабились» – жеребенок уже свободно трусил в их маленькой группе.
Забота о потомстве – важнейший инстинкт большинства живых организмов. Правда, есть примеры, когда заботы вовсе никакой нет. Треска мечет до шестидесяти миллионов икринок, и все на этом кончается. Большая часть икры погибает, личинки рыб, предоставленные сами себе, тоже в большинстве гибнут. Но масса репродуктивного материала так велика, что род тресковых процветает уже миллионы лет.
У большинства всех других рыб стратегия сохранения рода точно такая же: избыток икры – кто-нибудь выживет. Но вот лососи о потомстве заботятся – кладут икру в максимально благоприятных условиях и гибнут после нереста, «удобряя» среду обитания для мальков. Рыба колюшка мечет совсем немного икринок (иногда всего пятьдесят – семьдесят), но мечет не как попало, самец строит гнездо, и только в этом травяном доме самка (иногда несколько самок) откладывает икру. Воду в гнезде движением плавников колюшки освежают и охраняют мальков, когда они вылупятся из икры. У рыбы тилапии, мы писали недавно об этом, охрана потомства своеобразна – мальки при опасности устремляются в мамин рот. Кто наблюдал за жизнью муравейников, знает, сколько энергии тратят маленькие силачи, перетаскивая яички с места на место при изменении температуры и влажности.
У животных высокоорганизованных забота о потомстве – важнейшее назначение в жизни. Понаблюдайте, как квохчет наседка, собирая выводок свой под крылья в холодный день, как тревожно созывает цыплят при опасности, и приходилось видеть наседку взъерошенной, страшной при появлении над двором коршуна. В дикой природе матери-птицы еще более бдительны. Стараясь отвлечь человека или хищника от гнезда, птица прикинется раненой – волочит крыло, припадает на одну ногу, и этой уловкой ей удается спасти потомство. Уже окрепших птенцов коростели, глухари, тетерева, куропатки нужным сигналом заставляют притаиться или немедленно двигаться к матери. Однажды в заповеднике у Оки, проезжая на велосипеде, возле тропинки в папоротниках вспугнул я глухарку. Мамаша взлетела, а уже подросшие глухарята остались в зарослях рядом с тропою. Глухарка стала их звать, и я оказался в самом центре растерявшегося семейства – из желтых папоротников молодые глухарята неуклюже взлетали и, почти касаясь крыльями моей кепки, опускались к звавшей их матери.
Птицы посмелее и посильнее защищают потомство активно. Орлы, случается, нападают на тех, кто рискует по скалам приблизиться к их гнезду. Известного немецкого орнитолога сова лишила глаза, когда он пытался заглянуть в дупло.
«Всяка тварь, даже и воробей, становится смелым, защищая чадо свое», – написано в старой книге. На Северском Донце я наблюдал, как зайчиха, поднявшись на задние лапы, отгоняла ворон, обнаруживших в траве ее выводок. Сами вороны вроде бы беспричинно, случается, в начале лета атакуют людей. Причина есть – вы приблизились к слетку-птенцу, затаившемуся где-то поблизости.
Животные сильные защищают потомство решительно и отважно. К лосихе в лесу опасней всего приблизиться в мае, когда рядом с ней на тонких ножках покачивается рыжеватый малыш. Очень опасна встреча с медведицей, возле которой бегают медвежата. Они еще несмышлены, к человеку их может влечь любопытство. Смертельно рискует тот, кто решил с медвежатами поиграть или, хуже того, их пленить.
Парадоксально, но никакой опасности не подвергается охотник, обнаруживший логово волка. Он спокойно забирает волчат в мешок. Волчица, находясь поблизости, будет это все наблюдать, но даже и голоса не подаст, так велика боязнь человека. Правда, волчица сделает все возможное, чтобы логово не было обнаружено – она выберет для него малодоступное место либо, напротив, дерзко поселится недалеко от человеческого жилья, но не задерет овечку вблизи и вообще не будет вблизи охотиться. А если заметит, что логово обнаружено, ни минуты не медля, перетащит волчат в запасное жилище.
Выхаживание и воспитание потомства в животном мире – спартанское. Любимые нами аисты в жаркий день приносят в зобу для птенцов воду, зонтиком распускают над ними крылья, но, если не хватает пищи, аисты выкинут из гнезда самого слабого из птенцов. Природе выгодно иметь двух крепких продолжателей рода, чем четырех хилых. В африканском кустарнике (буше) часто видишь родственника нашего дикого кабана – бородавочника. Спасаться от врагов ему приходится в подземных убежищах. Роет он землю, благодаря великолепному оснащению своего рыла, необычайно быстро. Увертливость и проворство для этого зверя, при обилии охотников на него, жизненно необходимы. И мамаша эту увертливость воспитывает у потомства «с пеленок». В логове она топчется, не обращая внимания на то, что может повредить малышей. И частенько придавливает. Но те, что выжили, будьте спокойны, увернутся от многих опасностей.
