– Что ты об этом думаешь, Фергус! – Веселый ясный голос Кери перебил размышления Луизы. – Ты покорил сердце девушки! А все твое фатальное обаяние! Или черная борода! Да, честно, это Луиза!
Луиза почувствовала шок унижения. Портрет Фергуса! Как смеет Кери так с ней обращаться? Как она могла? Но в следующий миг Луиза сказала себе, что легкомысленный тон Кери предполагает шутку. Кери не могла знать глубину ее чувств к Фергусу. Однако ее слова заставили Луизу напрячься.
– Бесполезно отрицать, – смеясь, продолжал мягкий голос, – я своими глазами видела доказательство! Она нарисовала твой портрет, Фергус, – с бородой, в одежде времен королевы Виктории и тому подобное. Не упустила даже баки! Может, попросишь ее показать рисунок? Она держит его в комнате рядом с кроватью, чтобы тайно глядеть на него. Разве ты не польщен?
Луиза несчастно затихла. Она сгорала от стыда. Разумеется, Кери выдала ее нарочно. Но когда возмущенный взгляд Луизы встретил смеющиеся глаза соперницы, она не нашла в них ни злобы, ни триумфа, только беззаботно-веселый блеск. На Фергуса Луиза не смела смотреть.
– Вы рисуете картины? – К облегчению Луизы, раздался голос Тима, в котором сквозило явное воодушевление. – Я всегда хотел научиться чему-нибудь подобному. Я подумал, вот если найду человека, который покажет, с чего начать. Понимаете? Здесь такие пейзажи и цвета… – Внезапно его одолела робость. – Я принесу с собой краски?
Луиза наконец обрела голос. Преодолевая сумятицу чувств, она заставила себя говорить спокойно:
– Боюсь, в пейзаже я только любитель. Моя художественная область – мода. Но если ты готов пойти на риск, могу дать несколько советов.
– Ну и дела, грандиозно! Когда приступим? Я думал нарисовать старый каменный магазин с белым домом и жакарандой. Отражения в воде… – Почувствовав, что к ним прислушиваются, он смолк.
– Договорились, – сказала Луиза. Ее поразило спокойствие своего голоса, словно она уже забыла разговор о портрете Фергуса.
– Я не знал, что вы художница, – сказал Тим.
У Луизы пробудилась отчаянная надежда, что, возможно, Фергус не придаст особого значения болтовне Кери. Возможно, он просто подумает, что у Луизы привычка рисовать людей, еще одна из ее глупостей. Но держать его портрет у кровати!
К сожалению, все было слишком очевидно. Когда она подняла глаза полные стыда, то поймала мимолетный взгляд Фергуса, брошенный через плечо, и заметила его восхищенную, торжествующую усмешку. Теперь, конечно, он возомнил, что она безумно, безумно влюблена в него с самого начала. Да, но разве это не правда? Против своей воли, почти бессознательно она влюбилась в него. Ее быстро бьющееся сердце подтвердило ответ.
– Луиза. – Она услышала просительный шепот Тима. – Вы не шутите насчет танцев, что научите меня?
– Конечно. Сегодня вечером, хочешь?
Смущенный взгляд мальчика остановился на переливающихся фиолетовых туфлях Луизы.
– В них?
– Не обращай внимания! Ты быстро научишься! Вот увидишь, – подбодрила его Луиза.
По правде говоря, сейчас ее мало заботили туфли или что-либо подобное. Луизу переполняло такое счастье, что она хотела поделиться им со всеми, даже с робким нервным Тимом, который еще не умел танцевать и поэтому избегал компаний. А подначки Кери не смогли надолго погасить в ней светлое чувство радости.
Они проехали по мосту, затем по дороге и засмотрелись чарующим блеском моря. Неясные огни обрисовывали силуэты зданий вдоль берега. Фонари яхт и баркасов на якоре в устье реки бросали трепещущие лучи света в спокойные глубины. Фургон проехал по песчаной дороге по берегу. Наконец Фергус затормозил у группы автомобилей на внутреннем дворе высокого дома, окна которого сверкали огнями. В неподвижном ночном воздухе звучали ритмы танцевальной музыки.
Луиза вместе со всеми спустилась в полуподвальное помещение, построенное у кромки пляжа. Толпа молодых людей двигалась под музыку маорийских музыкантов. Один юнец маори сидел за старым фортепьяно в углу комнаты, его товарищи играли на гитарах и пели, их необычные голоса изумительно гармонировали с мелодией.
Отделившись от остальных, Луиза заметила тучную, добродушную женщину в темно-синем платье в горошек, которая пробиралась к ней.
– Луиза! Я мама Диэнн. Мы встречались в день парада, но вы, наверное, забыли… Это мой муж Дэн. – Большой, очень загорелый мужчина словно клещами сжал руку Луизы.
– Привет! – К ним поспешила Диэнн. В коротеньком желтом платье под цвет своих кудряшек она выглядела счастливой и взволнованной.
– С днем рождения! – Луиза присоединилась к хору добрых пожеланий, сыпавшихся со всех сторон, а потом положила коробку на низкий столик среди других подарков.
– О, Луиза, – укоряюще сказала Диэнн, – я не хотела, чтобы ты что-нибудь приносила.
Луиза улыбнулась кузине:
– Почему? Может, тебе понравится.
– Обязательно! Только узнаю, что это! – Диэнн развернула обертку, там оказался флакон французских духов, купленный Луизой во время одной из остановок по пути из Лондона. – Здорово! Использую одну каплю сейчас. – Она бесхитростно улыбнулась. – Только для Пола. Ему приятно, когда я пользуюсь духами.
– Пол? – Луиза оглядела переполненную комнату. – Я не знала, что он здесь.
– О, еще не приехал. Пол сомневался, что успеет к началу. Но он будет! Во всяком случае, это я все время повторяю себе. – Внезапно ее детские губы задрожали. – Не вынесу, если он не приедет! Его присутствие здесь сегодня, все для меня! – Ее лицо прояснилось. – Если он приедет, останется на ночь… О, привет!
Диэнн занялась группой новых гостей, столпившихся вокруг нее с громкими поздравлениями. Под прикрытием смеха и разговора Луиза удалилась. Музыка смолкла, и Луиза, ища знакомые лица, смогла найти только Кери, которая стояла в одиночестве около большой вазы с высокими черными стеблями местного льна. Сегодня вечером Луиза предпочла бы по возможности избегать Кери, но было уже поздно. Луиза неохотно остановилась рядом.
В следующий момент группа музыкантов-маори вернулась на импровизированную сцену, и вскоре по комнате разносился соблазнительный ритм тихоокеанских островов, извлекаемый из гавайских гитар. Пары двигались, сливаясь в калейдоскоп цвета под мягким освещением зеленых японских фонариков.
Но Луиза не отрывала глаз только от одной фигуры – высокого мужчины, который возвышался над толпой, целеустремленно приближаясь к ней.
– Фергус! – Луиза едва уловила приглушенный возглас Кери, резко оборванный, когда Фергус молча, с особым нежным взглядом прошел мимо Кери и увлек Луизу в водоворот движения и цвета. Луиза забыла обо всем. Словно в водовороте восторга, она танцевала и кружилась в пьянящем туманном мире. Последние аккорды гитар вернули Луизу к действительности. Рука об руку с Фергусом они направились в угол зала, где на низком столике стояла массивная серебряная чаша с пуншем.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
