…Не дай боги ты — случайно, намеренно, своими руками или чужими, или даже просто бездействием своим, но погубишь хоть кого-то из эльфов — конец и тебе, и твоей расе…
Слова Маалинни огненными буквами вспыхнули перед глазами Талеаниса.
Даже просто бездействием своим. Если я позволю им убить эту эльфу, кем бы она не была — проклятие может сработать…
Арна тем временем спрыгнула с лошади в жидкую грязь, неравномерно покрывающую все вокруг, и направилась к импровизированному эшафоту.
— За что вы их казните?
— Их поймали, когда они тайком пробирались в город, — ответил один из мужчин, затягивая петлю на шее эльфы.
— Только за это? — в ужасе выдохнула Танаа.
— Они лазутчики Птицы, — невольный палач, нисколько не обремененный возложенной на него задачей, пожал плечами.
— Почему вы так в этом уверены? И о какой птице идет речь?
— Подруга, здесь все делятся на три категории: жители города, люди Птицы, и чужаки, по странной прихоти Змея вошедшие в город, и лезущие не в свое дело, — грубо бросил мужчина, и ловко выбил табуретку из-под ног эльфы.
Мантикора бросился вперед, чуть не сбив с ног Арну, одним прыжком оказался на помосте, и, молниеносно выхватив меч, обрубил веревку. Спасенная девушка скорчилась у его ног, впившись пальцами в горло.
— Кто дотронется до нее — умрет, — холодно предупредил он.
Орогрим выругался. Мужчины на помосте отступили на шаг, и потянулись за оружием.
— Что здесь происходит?
Арна застонала. Ну вот, опять…
— Мне кажется, я сегодня задавал этот вопрос, и, мне кажется, я задавал его вам же! — воскликнул седой человек, носивший прозвище Змей, час назад пропустивший отряд в поселок. — Это так вы "не замышляете ничего дурного"? — с сарказмом спросил он, подходя к помосту.
— Талеанис, что ты делаешь? — Танаа бросилась к эшафоту.
— Она не должна умереть, — каким-то мертвым голосом произнес полуэльф.
— Взять их! — приказал седой, отступая на шаг.
Через мгновение отряд оказался в кольце — со скамеек поднялись жители, в их руках начали появляться ножи, топоры, а у кого-то — даже мечи.
— Подождите! Дайте мне сказать! — бросилась к Змею Арна, вложив в свои слова всю силу убеждения, на которую была способна.
Отчасти это подействовало — тот остановился, посмотрел на нее, и поднял руку.
— Подождите. Пусть она скажет.
— Я не знаю, что нашло на моего друга, но я готова была сделать то же самое. Неужели вы действительно готовы убить всякого, кто просто войдет в город не по вашим правилам? Откуда такая жестокость? И почему вы так уверены, что эти двое несчастных — лазутчики какой-то Птицы? Я не понимаю вас…
Отчаяние и совершенно искреннее недоумение в голосе девушки, похоже, сумели задеть что-то в душе Змея.
— Сударыня, позвольте дать вам совет на будущее — никогда не лезьте в чужие дела. А если не лезть не можете — то хотя бы предварительно разберитесь, что происходит. А то рискуете попасть пальцем в небо, — криво усмехнувшись, проговорил он. — В другой ситуации я отдал бы приказ и вас всех вздернуть рядом с ними, но раз уж вы в городе по моей вине — я объясню, в чем дело. Вы говорите, мы казним не разобравшись? Так вот, эта эльфийская тварь — Нариллис, сука, резавшая наших жен и дочерей. Ей доставляет эстетическое наслаждение заживо разрезать на кусочки женщин, предварительно изнасиловав их в особо извращенной форме рукоятью меча. Я так понимаю, видеть вы не можете — что ж, я дам вам потрогать, какой формы эта рукоять, и даже покажу, где там находится скрытая кнопка, при нажатии на которую выскакивают шипы. Нет-нет, не бледнейте так — вы должны знать, кого пытаетесь защитить. И заметьте, я к ней милосерднее, чем она к моей жене и дочери — я приказал ее повесить, а не сделать с ней то же самое, что она сделала с моей семьей. Человек, который с ней — открыл ворота нашего второго города, впустив ночью людей Птицы, которые перебили всех, кто не согласен был признать Птицу своим повелителем. Из-за него погибли больше двухсот человек. Вы все еще готовы их защищать? Ваш друг все еще хочет спасти свою… родственницу по матери?
Такого не может быть… — вихрем пронеслась мысль. Арна повернулась к сжавшейся в комочек девушке, лежащей у ног Мантикоры, потянулась к ней через Астрал, пытаясь прочувствовать ее душу — и едва сдержала сильнейший рвотный позыв.
— Талеанис… — тихо позвала Танаа, справившись с тошнотой. — Талеанис, отойди. Он говорит правду…
И, в подтверждение своих слов, она мысленно показала полуэльфу картинку, увиденную в памяти Нариллис — ту самую, что была описана Змеем.
Талеанис, с трудом подавив крик, отшатнулся.
Седому хватило секунды — мгновенно выхваченный из ножен меч прокувыркался в воздухе, и вонзился в живот эльфы. Это послужило сигналом одному из стоявших а эшафоте мужчин — тот быстро выбил из-под ног второго приговоренного.
Талеанис стоял, оцепенев, и смотрел, как в нескольких футах от него мучительно умирает эльфа. Представительница Перворожденных, чью гибель он допустил.
Змей быстро поднялся на помост, вытащил из содрогающегося в агонии тела меч, и быстрым, профессиональным движением снес Нарилис голову.
— Вот и все, — будничным тоном произнес он, словно бы говоря о чем-то повседневном, вроде забитого гвоздя. — А вы, господа, извольте последовать за мной. Как вижу, вы так и не нашли гостеприимного дома — что ж, вынужден сам предложить вам кров и пищу. Идем.
Мантикора медленно спустился с помоста, провожаемый почти ненавидящими взглядами жителей поселка. Арна мгновенно оказалась рядом с ним, положила руку на плечо, и направила на полуэльфа поток спокойствия и тепла.
— Пожалуйста, пойдем, — еле слышно прошептала она. Талеанис безропотно подчинился, позволив взять себя за руку, и увлечь за собой.
Дом Змея оказался не очень большим, и довольно запущенным — сразу было видно, что здесь живет одинокий мужчина, практически не уделяющий внимания хозяйству. Слой пыли на многих вещах, грязный пол, куча хлама, сваленная в углу у незакрывающейся двери чулана, какие-то детали доспехов, валяющиеся в самых непредставимых местах, грязная рубашка, небрежно брошенная на пол возле кровати, видной в открытую дверь спальни… На столе — немытая посуда, в очаге — толстый слой золы, кочерга лежит прямо на полу.
— У меня тут немного не прибрано, но, я надеюсь, вас это не сильно смутит, — ухмыльнулся Змей, метким пинком отправляя под кровать валяющийся посреди комнаты нечищеный наплечник. — Зато сухо, а если растопить печь — будет еще и тепло.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
