— Много народу удалось спасти, — задал я вопрос, который не решался задать сразу.
— Много, но ещё больше осталось там. — Мамаев указал в сторону города.
Повисла пауза, охотница прервала молчание и сначала сбивчиво, но потом всё увереннее, стала говорить.
Мы рассказали всё, что знали сами и, что паладин хочет отправить его с нами. Короче вообще ВСЁ, а самое главное, что нас интересовало — какой выбор сделает сам капитан.
Он долго молчал. Потом встал и потихоньку прогуливаясь по столовой, думал, осмысливая услышанное. А мы не торопили, все прекрасно понимали, если отцы командиры прикажут, то Мамаев поедет. Но нам был нужен человек, который пойдёт с нами не по приказу, а по своей воле. По велению сердца. Будет готов окунуться в дерьмо, которое встретиться нам на пути, по самые ноздри. Потому что этого самого дерьма, впереди будет много.
Сидели мы так наверно час, Владимир всё это время молчал, а потом односложно ответил. — Да.
Начальство в штабе закончило совещаться, или чем там они занимались, ближе к вечеру. Мы, с охотницей, успели сходить на полигон и потренироваться. К нам присоединились ещё двое из роты Мамаева. Рустем Измайлов, старший лейтенант (среднего роста, коренастый и по виду немалой силы татарин) по прозвищу Татарин и Алексей Стройнов, (среднего роста, худощавого телосложения, с крадущейся походкой) по прозвищу Фикса, тоже старлей. Представил их нам, подошедший Владимир, — вот рассказал ребятам, хочу их с собой взять. Надёжные, всю вторую чеченскую, вместе прошли.
— Мы с Фиксой, близких потеряли, хотим мало-мало посчитаться с этими уродами. — поздоровавшись, сказал Рустем.
— Ты не думай парень, мы не смертники, мы жить хотим. Но, вот именно здесь, сильно отомстить не сможем. Мамай нам рассказал, про то, КУДА вы идёте. Мы с вами хотим. — добавил Алексей.
— Если, как вы говорили, Михаил проведёт к нужному месту людей на подмогу. То к точке, лучше выдвигаться малым отрядом.
— Ну, я не против. Только вот про «точку». Только направление и знаем. Мы с Катериной чувствуем его. Но вот сколько до раскола, неизвестно.
— А какие у вас ещё способности есть? Ну. Если не секрет, — спросила охотница, — если пойдём вместе, нужно знать.
— Мы после вылазки к колонии, все взяли восьмой уровень. Но умений пока нет. Кроме пополняющегося, раз в день, боезапаса. И…, - Владимир фыркнул, — искусное владение стрелковым оружием, у каждого своим.
Мироздание присвоило военным, владение тем типом оружия, которое было им ближе и с которым они умели обращаться лучше всего. Татарину — владение пулемётом «Барсук АЕК999» (Единый пулемет АЕК 999 на сошке, с установленным ПМС), Мамаеву — владение снайперской бесшумной винтовкой «Выхлоп» (винтовка крупнокалиберная снайперская — ВКС, или СВ-1367), а Алексею — АК -12 (по сути АК 74М).
Мы как раз рассказывали про свои умелки, когда к нам подошли Михаил с Марьей, а следом подъехал и Валерий Палыч.
— Я так понимаю, вы решили взять с собой троих? — майор нахмурился, скорее из-за того, что без его ведома.
— Это хорошее решение! Я могу видеть немного больше чем остальные! Они дополнят друг друга. — загадочно одобрила Марья.
Вообще они с паладином выглядели сейчас, как люди, принявшие для себя решение и теперь уже не беспокоящиеся ни о чём. Навроде сделал шаг и пути назад уже нет, только вперёд.
— Командование приняло решение, отпустить тебя и тех, кого ты посчитаешь нужным, взять с собой, — майор обращался к Мамаеву, — но я с ним не согласен. Кого, я поставлю на твоё место?
— Товарищ майор…, Валерий Палыч, ну вы же сами всё понимаете…, - начал было Владимир, но командир его перебил: — Да всё я понимаю, поступаете в распор…, Михаил всё расскажет. И… возвращайтесь мужики.
Пожав всем руки, — держу за вас кулаки, — уехал.
И паладин рассказал: — Выйдем сегодня. Я покажу, КАК сократить путь. Научу чувствовать осколки…, через карман, который вы пойдёте…, через него, в своё время, прошёл и я. Как и все ведуны, которых я знаю. Выйдя из него, вы научитесь видеть другие прорехи в мёртвые миры и в последствии сокращать путь между двумя точками.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Но будьте осторожны, это очень старый мир, он умер очень давно. И время там, идёт по-другому. Будьте всегда начеку. — добавила Марья.
— Всё, — Михаил прислушался к чему-то, посмотрев на небо, — через два часа выходим. Встречаемся у ворот.
Шли мы уже, по моим ощущениям, часов пять. Хотя по часам капитана, прошло всего два. Но однообразие и пустота вокруг. Поле, посадки, потом опять поле. И много, очень много грязи. Сумрак с Лаймой, то убегали в перёд, на разведку, то возвращались назад — вот и всё разнообразие. Познакомили питомцев с военными, Татарин только неопределённо хмыкнул. А вот Фиксу волки заинтересовали, — народ, не обращаясь ни к кому конкретно, — а когда НАМ, чего-нибудь уже дадут?
— Если будешь и дальше рот открытым держать, то давать не кому будет. — зло ответил Рустем.
Всю дорогу, Алексей пел припев песни, группы КИНО, которую затянул снова, -
— Ведь я сажаю алюминиевые огурцы, а-а
— На брезентовом поле
— Я сажаю алюминиевые огурцы, а-а
— На брезентовом поле…
И это очень раздражало Татарина, но повлиять на ситуацию он не мог. Хотя песня соответствовала пейзажу. Поле грязи.
Наконец мы остановились.
— Вот, — указал паладин, на еле заметную полоску, висящую параллельно земле. — Выход почувствуете, вернее направление. Загляните в себя и прислушайтесь. Услышите, слабый, еле слышный… — зов.
— Это своего рода испытание, которое вы обязаны пройти. — добавила Марья.
— Что, за испытание? — спросил Фикса.
— Которое проходят все староверы, — ответил Михаил. — И все прозревшие.
— Не бойтесь! Помните ВЕРА — ваше оружие и щит. — пояснила полукровка.
— Испытание веры!? — полувопросительно, полуутвердительно сказала охотница.
— Да Катя, это испытание веры! И просто способ, сократить путь до раскола! — сказал Михаил.
— Всего вам хорошего! — добавила Марья. — Открывай! — это уже Михаилу.
Старовер озарился, жёлтым светом и полоска сначала перевернулась перпендикулярно земле, а потом превратилась в тёмное округлое зеркало.
Глава 18
При переходе в осколок, его тряхнуло. Сзади испуганно, вскрикнула Марья. А Михаил, взревев, бросился к проходу. Но он уже схлопнулся.
— Они всегда такие…, разговорчивые? — спросил Мамаев, — ничего не объяснив, запихивают неизвестно куда.
— Обычно… После их пояснений, вопросы можно умножать на десять. — фыркнула охотница. — Я так понимаю, что сами не всё знают. И самое неприятное, что равновесие качнулось, но не в нашу сторону.
— Поясни! — заинтересовался разговором Фикса.
— Падшие смогут использовать то, что раньше им было запрещено. Я сам многого не знаю. Да и откровенно говоря, не понимаю. — отвечал, а сам рассматривал место куда мы попали.
Перед нами стоял мёртвый лес. Полуразрушенные деревья, с виду как камень. Были обломаны примерно на высоте пятиэтажного дома. Когда-то мощные, но сейчас стояли без коры. И были все в трещинах. А самое интересное, шрамы на стволах отдавали синим. Земля каменистая без растительности. Лес окружал нас, он простирался во все стороны. Неба не было, там клубилась тьма, тучи, как чёрный дым, с проблесками серых завихрений, покрывали всё пространство, куда дотягивался взгляд. Но сквозь тьму пробивался свет, рассеянный, мертвенно-бледный, как от тусклой луны. Холод и уныние…, холод пробирал до костей, но это не был мороз, он проникал в саму душу, вымораживая её изнутри.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Приплыли, — голос Фиксы, раздался как гром и эхом прокатился по окрестностям.
Все хором на него зашикали, но это было лишним. Он уже сам прикрыл рот ладонью и испуганно оглядывался. Тишина стояла мёртвая — натурально, ни ветра, ни шелеста листьев, ввиду их полного отсутствия. Было слышно, как колотится сердце. Звук мира отсутствовал.
Волки стояли, настороженно осматриваясь, тянули носами воздух и недоумённо переглядывались. Похоже были озадачены не меньше нашего. Наверное запахов, которыми так богат наш мир, тоже не было.
