— Сашка, ты здесь? Живой, что ли? — подбежал к двери вторым Николай.
— Живой, — раздался изнутри слабый голос.
— А я тут при чем? — говорила Эльвира, пытаясь справиться с замком. — Макс сказал, не говори никому, его наказать надо за дело какое-то, чего я буду вмешиваться?
То, что происходило дальше, очень напоминало кадры из какого-то старого военного фильма про освобождение пленных из концлагерей. Все было на своем месте — худое, заросшее щетиной лицо освобожденного, скупая слеза на щеке друга и прочие собачьи нежности.
Но больше всего меня поразило, что изможденный, еле удерживающийся на ногах Кораблев буквально лучился счастьем. Счастьем, что, несмотря ни на что, остался жив, снова оказался среди людей, дождался воли. Просто жить! Вот та философия, которую он постигал бессонными днями и ночами во время своего последнего «тренинга» и теперь пытался сбивчиво поделиться со всеми вокруг своим новым знанием, ни с чем не сравнимой радостью. В такую минуту нет никакого смысла рассказывать ему, как могли бы развернуться события, если бы Катерина вовремя не затеяла всю эту возню с поисками, — да мне и самой не хотелось думать о мрачном. Совсем скоро он и так узнает все подробности дела, разберется, кто есть кто, а сейчас — пусть будет только одно это: жить! Снова жить!
Наверху нас поджидала милицейская «карета», вызванная во время драки Марьей Ивановной. Очень своевременно, чтобы отправить Эльвиру на допрос к Володьке — до кучи и сообщить, что Кораблев все-таки нашелся.
— Я тоже должен ехать, — сразу сделался серьезным Кораблев. — Мои показания будут необходимы. Вы просто не представляете, сколько я от этих гадов натерпелся.
Фрейда несколько раз тревожно гавкнула — ей явно не светило снова расставаться с хозяином, которого она еле-еле отыскала, можно сказать, выскребла из подвала. И что же, он опять куда-то уходит?
— Вместе, вместе пойдем, — наклонился к ней Кораблев. — Спасительница моя…
— Вообще-то, ты, Сашок, как всегда, самого главного у себя под носом не видишь, — проворчал Николай. — Точно говорят — горбатого могила исправит. Ты бы лучше вот кого поблагодарил. Я бы на твоем месте эту девчонку неделю на руках носил и в шампанском купал, а у тебя все твои тузики на уме.
— Спасибо, — подошел ко мне Кораблев. — Вообще-то, я и правда ничего не вижу… на свету. Никак глаза толком не привыкнут. Скажите, ведь это Катя? Я упросил одну девочку сердобольную, из тех, кто в банях, чтобы она дозвонилась Кате и та как-то воздействовала на… супругу.
Было заметно, что последнее слово Кораблев выговорил через силу, прямо-таки с отвращением — чувствовался плод долгих ночных размышлений в сыром подвале. Говорят, из сырости рождается все живое. Может, и философия тоже?
Николай и, соответственно, Фрейда вызвались идти вместе с Кораблевым в милицию.
— Мы скоро приедем, вернемся. Ты сейчас куда? Хоть поговорить бы как следует, — остановился Николай, осторожно пожимая мне руку, словно она сделана из стекла. Я видела, что ему хочется сказать мне что-нибудь очень хорошее, но как-то неловко при людях.
— Гулять. Куда же еще? — засмеялась я беспечно.
— Надо позвонить всем: на работу, Кате, — начал возвращаться к жизни Кораблев. — Это ведь все она?
— Она, все она, — кивнула я Кораблеву — и тот счастливо просиял.
— Потом поговорим, не забивай голову, — обнял друга за плечи Николай.
Как только машина скрылась из вида, запиликал пейджер — Володька снова требовал выйти на связь.
— Хорошие новости, радуйся — этот мужик твой жив. Главный наконец-то начал говорить, сказал, что надо в гостиницу ехать, как ее там — в «Реченьку», они его в подвале, бедолагу, прячут. Ты откуда сейчас звонишь? За тобой заехать?
— Из гостиницы. Из «Реченьки». Не успел Максим лишний годок с себя сбросить. Тупой потому что. Нужно больше развиваться, разные бизнес-семинары посещать, совершенствоваться, понимаешь ли, а не только ряху жирную наедать. Передай ему это от меня, — сказала я Володьке.
— Ты о чем говоришь там? У меня и так голова от друзей твоих кругом идет.
— Не гоняй зря машины. Кораблев сам к тебе едет. И не забудь выдать премию моему главному партнеру — а то я тут впопыхах не успела.
— Какому еще партнеру? — снова ничего не понял Володька.
— Главному. Ты узнаешь его по хвосту.
Вместо эпилога
Выдался необыкновенно солнечный день, наступала настоящая весна. Земля уже покрылась зеленой травой, на деревьях появились клейкие листочки, а птицы по утрам громко исполняют свои полифонические сюиты. В природе вовсю идет репетиция, в воздухе нарастает неясный гул, словно в оркестре перед началом большого концерта. Весна! Еще чуть-чуть — и она зазвучит во всю мощь, пока же больше всего чувствуется отрешенное, расслабленное состояние, которое невозможно стряхнуть, да и не хочется.
Дядя Вася называет это недостатком витаминов в организме — он всегда в это время устраивает себе какую-то особо жесткую диету, о которой много раз мне рассказывал, но я все равно сразу же забываю. Мой давний поклонник Витя Тарасевич, который, несмотря на все свое многоженство, не хочет вычеркивать меня из списков, в последнее время все чаще позванивает, делая недвусмысленные намеки. А недавно я встретила на улице своего знакомого художника, который с нечеловеческой тоской в глазах сообщил о повышении на три рубля цены на водку — вот у кого настоящее томление в крови, как говорится, тоска по истинной чистоте!
В такой день я сидела в своем небольшом, но уютном офисе, просматривала газеты, кое-какие данные, которые могут понадобиться, заносила в компьютер и думала: сейчас позвонит кто-нибудь и скажет: Танечка, такое дело, что без тебя — никак! Обалденно интересное дело!.. С того времени, как Александр Денисович Кораблев был извлечен на свет из подвальных глубин, прошла почти целая неделя, и я уже чувствовала, что душа моя требовала каких-то новых впечатлений, острых ощущений. Может, срочно собраться — и рвануть куда-нибудь в горы покататься на лыжах?
Я уже даже собралась позвонить в туристическое агентство, чтобы узнать, нет ли где подходящего маршрута. И невольно усмехнулась, вспомнив про «туристов». Нарвешься случайно на таких — и отошлют, как Абрамовичей, за твои деньги в заграничный дом престарелых или вообще в какое-нибудь подземелье изучать способы обучения во сне, свернувшись калачиком на канализационной трубе. Но ведь какие хитрецы, шельмы! Чего только не придумают в погоне за долларовой бумажкой!
Но как только я пододвинула к себе телефонный аппарат, в дверь офиса кто-то осторожно постучал. Ага, наверное, долгожданный клиент с обалденным делом! Почему-то я очень удивилась, когда в кабинет вошла Маргарита Васильевна Синельникова с улыбкой на лице.
— Здравствуйте, Танечка, — сказала мне Маргарита Васильевна, как старой задушевной знакомой. — Ой, как у вас здесь уютненько, милочка.
Вспомнив гостеприимный прием в фирме «Эго», пришлось, чтобы не ударить в грязь лицом перед психологиней, предложить ей чаю. Маргарита Васильевна без стеснения заглянула в бар, в котором виднелись не только конфеты и печенье, и тут же сказала:
— А знаете, я бы не отказалась от коньячку, милочка. Зябко как-то по-весеннему. И разговор лучше пойдет.
Впрочем, я и сама не возражала немного выпить с приятной во всех отношениях женщиной — почему-то не отпускало впечатление, что у нее можно научиться чему-то полезному, что потом может пригодиться. Или это ее метод НЛП так хитроумно действует?
— Человек должен говорить то, что он чувствует и думает, вместо того чтобы говорить о том, что ему следовало бы чувствовать и думать, — это мое глубокое убеждение, — заявила Маргарита Васильевна, лихо выпивая коньяк. — А также человек должен просить, чего он хочет, а не ждать разрешения. Разве это не так? Представляете, сколько это сразу снимет ненужных проблем?
Я попыталась представить — действительно, как просто!
— А можно еще налить по одной? — попросила я, показывая, как быстро я усваиваю любые уроки.
— Конечно, с удовольствием. Вы хорошая ученица, милочка, — сказала Маргарита Васильевна. — Я, кстати, как раз по этому поводу к вам пришла.
— Извините, возникли какие-то проблемы?
— О нет, слава богу! — засмеялась Маргарита Васильевна, поправляя рукой выбившуюся из-за уха рыженькую прядь волос. — Просто я вспомнила, что вы проявляли интерес к нашим бизнес-семинарам. Я узнала ваши координаты у Александра Денисовича. Он говорит, что вы, милочка, его спаситель — это так приятно слышать. Вы мне с первого раза понравились.
Я чуть было не сказала в порыве: «Вы мне тоже!» — но вовремя сдержалась. Все эти психологические приемчики на то и рассчитаны, чтобы расслабить человека, заключить клиента в распростертые объятия за его же плату.
