Он не улыбнулся, но вместо этого меня обдало душистым ветерком, а его борода слегка качнулась.
— Умеешь слушать, — сказал он.
— Да, мне говорили, — ухмыляясь сказала я. Правда чаще всего это была ничуть не похвала, — Так значит, если я знаю о ком-то, кому угрожает опасность, дриада попытается ему помочь?
— Такова её природа. Ты не собираешься оставлять её себе?
— Не, — сказала я. В моей жизни не то что трещина, а целая пропасть, но у меня уже есть здоровенный защитник. И пока я веду себя, как порядочный питомец, всё будет хорошо. Зато я как минимум двух людей знаю, кому дриада бы пригодилась, — Так что, её нужно прям в трещине на стене оставить, или мы об образной стене?
— Рядом вполне подойдёт, — ответил зеленобородый, — Всем живым существам нужно безопасное место, которое они бы считали своим. Дриада будет там наиболее полезна.
— Хорошо, — ответила я. Появилась кой-какая идейка. И на этот раз думала я не о зеленобородом чуваке. Интересно, я теперь должна попрощаться и уйти, или дождаться, пока он отпустит?
К моему облегчению, он сказал:
— Если ты ищешь твоего друга, который пришёл до тебя, то он прямо под нами. Спустился по другой лестнице.
Я благодарно улыбнулась:
— Спасибо тебе! Может получится помочь мне туда спуститься тихонько? И, желательно, без лестницы?
Зелёный не ответил. Гибкая лоза потянулась ко мне и будто нечаянно надвинула на голову капюшон и пощекотала лодыжку. Затем она аккуратно сжала меня, и так же осторожно понесла вниз. Зелёный мох и трава сначала разделились на квадратики, прямо как мозаика, а затем уступили место привычному асфальту.
Я быстренько спрятала дриаду в карман и оправила капюшон. И как раз вовремя: не знаю, когда именно я перешла из Между в обычный мир, но кто-то за мной наблюдал. Я пошла вперёд, и этот некто еле-еле успел убраться с дороги.
Заприметила Дэниела справа за одним из столиков на фуд корте. Я ещё ниже опустила капюшон и отвернулась. Неподалёку было кафе. Пошла туда и купила немного горячих чипсов. Позавтракать я так и не решилась, а чипсы, вроде, пахли не так уж отвратно.
К тому же, нужно было где-нибудь присесть, чтобы Дэниел меня не заметил.
Заплатила за чипсы и уже хотела сесть, но Дэниел встал. Я ругнулась про себя и пошла за ним, по краю фуд корта, стараясь не подпрыгивать, как учил Зеро.
Я съела одну чипсину. Странный вкус, но не стошнило — уже хорошо. Иначе, если бы даже и Дэниел не заметил, кто-нибудь другой бы увидел, и в суматохе я б его упустила. Тем временем Дэниел нырнул в переулок, выходящий на Ливерпул стрит и поторопилась через фуд корт за ним.
Но всё равно опоздала. Когда я вступила в тёмный переулок, по обеим сторонам которого горели и мерцали вывески магазинов, его и след простыл.
— Чёрт возьми! — пробормотала я. Всё ускользало: Дэниел, жизнь, здравомыслие, человечность. И ничего поделать я не могла.
Делать нечего, так что я продолжала идти вперёд, лениво переставляя ноги. Осталось только в магазине на неделю закупиться. Почему бы и не прогуляться.
Состроила рожу витрине и напугала девчонку из суши бара, которая не вовремя подняла глаза. А в следующее мгновение меня уже втаскивали за шиворот в тёмный дверной проём.
— Попалась! — сказал кто-то, когда дверь захлопнулась.
— Оу, — осуждающе сказала я, но рука на горле ни на мгновение не расслабилась. Свободной рукой этот кто-то пошарил по стене, а затем врубился свет. Но я и так узнала голос.
Дэниел хмуро зыркнул на меня:
— Зачем ты меня преследуешь?
— Ну классненько! Хожу, никого не трогаю, чипсики ем. О, чувак, да из-за тебя ещё и половина высыпалась!
— Не ври, — сказал он, — Видел тебя возле полицейского участка, и ещё раз, в Кэт энд Фиддл.
— Показалось, — ответила я.
— И вчера твой запах учуял возле дома. Терпеть не могу, когда меня преследуют.
— Вообще смешно, учитывая, как ты за Эрикой хвостиком ходишь. Это вообще зачем?
— Не твоё дело! — прорычал Дэниел. Его карие глаза засветились диким жёлтым светом.
Как ни стыдно, но на секунду я даже пожелала, чтобы внезапно объявился Зеро.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Лучше начинай говорить, — процедил Дэниел, — Почему ты за мной следишь?
И тут недавно обострившееся обоняние подсказало кое-что полезное.
— А ты пахнешь вкусно, — сказала я.
Он тяжко вздохнул, будто бы часто слышал такие признания:
— Не за чем ко мне принюхиваться. Ты мне не интересна.
Постаралась не закатить глаза. Вот балбес.
— Скорее всего, — продолжил он, — Это потому, что ты такая молоденькая, а я первый, кого ты учуяла.
Ха! Перевёртыш! Я знала! И он знает, что я знаю, кто он. И важнее всего, он знает, что я очень скоро стану новообращённым волком.
Когда же радость от правильности догадок прошла, я пристально глянула на него. Неужели он старается не обидеть меня, отвергая мои предполагаемые знаки внимания? Может не такой уж он и балбес.
Дэниел неправильно истолковал мой внимательный взгляд и сказал:
— Так и есть. До первого раза всё пахнет довольно необычно. Поверь, когда нос заработает как надо, найдёшь кого-нибудь куда лучше меня. И вот это есть тоже не советую.
Я глянула на остатки чипсов.
— Чего? Почему?
— Тебя ими же и стошнит, — ответил он, — Ешь мясо. В смысле, чтобы первая трансформация прошла безопасно.
— Послушай, Волкомальчик, сырое мясо я жрать не буду.
Он напрягся:
— Не называй меня Волкомальчиком.
— Чего бы и нет? Это ж правда.
— Я не в…, - он умолк, а потом сказал, — Что, если я назову тебя Волкодевочкой, а?
— Пфф, да как хочешь. Всё равно. — в конце концов, что Пэт, что Волкодевочка — по сути одно и то же. Моё настоящее имя кроме меня никто не знает.
Дэниел открыл и закрыл рот, а потом сказал:
— Пофиг. Но больше за мной не ходи!
— Не говори мне, что делать, — сказала я его удаляющейся спине. Но говорила я не совсем с ним, — Ты мне не хозяин.
С середины лестницы Дэниел нетерпеливо спросил:
— Идёшь?
— Ага! — торопливо чирикнула я и поспешила следом, — Погодь, приглашаешь в чей-то дом?
— Это не дом, — он вырвал у меня стаканчик с чипсами и несмотря на мои протесты, выкинул его в мусорку. Затем он поставил на плиту сковороду, а из холодильника достал здоровенный, красный и сочный стейк.
Я чуть слюной не захлебнулась, и кашлянула, чтобы он не заметил.
— Это кулинарная школа друга, — сказал он.
— Что делаешь? — спросила я.
Он только глаза закатил. Когда сковорода достаточно разогрелась, он бросил в неё стейк и обжарил его с каждой стороны секунд по десять.
Желудок заурчал так громко, что даже Дэниел услышал и ухмыльнулся. Но когда он обернулся с тарелкой в руках, лицо его приобрело обычный хмурый и замкнутый вид.
— Ешь и дуй домой, — сказал он и поставил передо мной тарелку с мясом, положил нож и вилку, — Нет времени тут с тобой возиться, у меня дела ещё.
Хотела снова сказать, что он мне не начальник, но голод победил. Я была так голодна, что даже вид мяса с кроваво-красным соком меня не смутил. Буквально за минуту я расправилась со стейком, и довольно ощутила сытость. И это тупо, ведь вплоть до вчера ела я как надо. Будто бы всё это время я мыльными пузырьками питалась, а сейчас, в первые за неделю, наконец-то поела нормальной еды.
— Если наелась, уходи, — Дэниел сполоснул тарелку под краном, — Давай, на улицу.
Я сделала, как велели и метнулась вниз, чтобы не нарываться. В этом здании достаточно вкраплений Между, чтобы сбежать, если он слетит с катушек и в волка перекинется, но всё же лучше побыстрее выйти наружу, ведь ничто ему не помешает погнаться за мной.
Он спустился следом и демонстративно недовольно запер дверь.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Чего? Я сюда не забиралась — ты сам меня затащил! Куда, вообще, так торопиться-то?
— Говорю же, через двадцать минут я должен быть в одном месте.
— Удивительно, — ухмыльнулась я, — Мне тоже кой-куда надо.
