или что-то в этом роде. – Сибиллина взяла со стола меню и принялась выбирать десерт.
– Внимание, вы пропустите следующего. – Фишетти постучал по столу. – Думаю, это будет Воронофф… да!
Знаменитый человек шагнул с балкона и изящно полетел в туман.
– Видели, как он спокоен? Вот что называется высший класс!
Это походило на прыжок искусного ныряльщика. Воронофф словно летел сквозь вакуум, почти не отклоняясь от прямой. До меня дошло, по какому принципу рассчитывается время. Воронофф выжидал момент, когда воздушные потоки изменят силу и направление так, чтобы работать на него, а не против. Во время полета они словно дружески отталкивали его от стен Бездны. На экране посредине зала появилась картинка, – похоже, следом за игроком в Бездну летела камера. Впрочем, большинство предпочитало пользоваться оптикой – от подзорных труб до театральных биноклей и элегантных лорнетов.
– А какой в этом смысл? – спросил я.
– Риск, – ответила Сибиллина. – Острые ощущения – когда делаешь что-то новое и по-настоящему опасное. Это единственное, что дала нам эпидемия, – возможность испытать себя, посмотреть в глаза смерти. Биологическое бессмертие не помогает, когда ты врезаешься в скалу на скорости двести километров в час.
– Но все-таки зачем это делать? Разве потенциальное бессмертие не придает жизни еще большую ценность?
– Разумеется. Но время от времени полезно сказать себе: помни о смерти. Какой смысл добивать старого врага, когда при этом лишаешься волнующего воспоминания о его изначальной сути? Победа теряет свой смысл, если не знать, над чем она одержана.
– Но при этом можно умереть.
Она отвлеклась от меню и подняла на меня глаза:
– Что ж… лишний повод точнее рассчитывать время.
Воронофф приближался к конечной точке маршрута. Я уже еле различал его.
– Сейчас пойдет перегрузка, – сказал Фишетти. – Он начинает притормаживать. Потрясающая координация… Видите?
Веревка натянулась почти до предела, замедляя падение прыгуна. Но расчет действительно был точен – Воронофф не обманул ожидания поклонников. На три-четыре секунды он исчез в мутной белизне тумана. Потом веревка начала сокращаться, вытягивая игрока из Бездны.
– Как по учебнику, – прокомментировала Сибиллина.
Снова послышались аплодисменты, но на этот раз их переполняла энергичная восторженность – люди даже колотили по столам приборами.
– Знаете что? – сказал Уэверли. – Он освоил прыжок в туман, но это занятие ему вскоре наскучит, и придется выдумывать нечто еще более опасное. И по-настоящему безумное, попомните мое слово.
– А вот и следующий, – произнесла Сибиллина, когда последний прыгун шагнул с балкона. – По виду координация неплохая – лучше, чем у той бедняжки. Впрочем, он мог хотя бы подождать, пока поднимется Воронофф, просто ради приличия.
– А как он поднимется? – спросил я.
– В снаряжение входит моторизованная лебедка, так что он сам себя вытащит.
Я увидел, как последний прыгун ринулся в Бездну. На мой неискушенный взгляд, этот прыжок не уступал предыдущему. Тепловые потоки не прижимали падающего к краям кратера, а его поза казалась восхитительно изящной. Затихшая толпа напряженно следила за прыжком.
– Что ж, он не новичок, – произнес Фишетти.
– Просто скопировал расчет, – возразила Сибиллина. – Я следила за планерами, когда прыгал Воронофф.
– Это не возбраняется. Вы же знаете, за оригинальность очков не дают.
Прыгун все падал, светящееся снаряжение превратило его в зеленый болид, уносящийся в туман.
– Ого! – Уэверли показал на веревку, кольцами свернувшуюся на балконе. – Веревка должна была размотаться!
– Судя по тому, как прыгал Воронофф, да, – согласилась Сибиллина.
– Этот идиот отмотал себе слишком много, – сказал Фишетти. Потягивая вино из бокала, он с живейшим интересом глазел в Бездну. – Ну вот, запас израсходован, но теперь уже слишком поздно.
Он был прав: достигнув верхней кромки тумана, светящаяся точка нисколько не снизила скорость. На экране снова показалась фигура человека, снятая откуда-то сбоку, потом все исчезло в белой дымке – осталась только веревка. Прошли секунды – три, четыре… к этому времени Воронофф уже успел вынырнуть из тумана. Десять… двадцать… Через полминуты люди занервничали. Очевидно, это был не первый случай, и они понимали, чего следует ожидать.
Прошла почти минута, прежде чем прыгун показался из тумана.
Мне уже рассказывали о том, что происходит с пилотами планеров, рискнувшими заблудиться в тумане, но я не думал, что это выглядит настолько скверно. Защита костюма оказалась слишком слабой, чтобы выдержать давление и температуру. Он умер, сварившись заживо за несколько секунд. Камера задержалась на трупе, смакуя подробности. Я поспешил отвернуться от экрана. На войне мне доводилось видеть и не такое, но не сразу после роскошного ужина.
– Что ж, ему стоило взять веревку покороче, – пожала плечами Сибиллина.
Позже мы прошли по Стеблю назад, к посадочной площадке, где нас ожидал фуникулер Сибиллины.
– Таннер, куда прикажете вас отвезти? – спросила она.
Должен признаться, общество этих людей вызывало у меня все меньше энтузиазма. Все пошло из рук вон плохо. Я был благодарен за ужин и экскурсию на Стебель, но ледяное спокойствие, с которым они отреагировали на гибель прыгунов, наводило на неприятные мысли. Возможно, мне стоило предпочесть общество пресловутых свиней.
Однако я не мог упустить шанс.
– Наверное, вы хотите вернуться в Полог? – Сибиллина выглядела очень довольной. – Если желаете поехать с нами, это абсолютно не проблема. Простите, но я рискну настаивать.
– Только не чувствуйте себя обязанными. Вы уже проявили достаточное великодушие. Но если это не нарушает ваших планов…
– Ничуть. Садитесь в машину.
Фуникулер распахнул двери, Фишетти снова уселся в кабине водителя, остальные разместились позади, и мы взмыли в воздух. Теперь движение вагончика казалось привычным, и я, без преувеличения, получал удовольствие. Земля быстро исчезла внизу, мы достигли паутины Полога, и фуникулер вошел в размеренный ритм, пробираясь по одному из главных путей.
Именно тогда я снова подумал о том, что мне стоит рискнуть и пообщаться со свиньями.
– Как вам понравился ужин? – спросила Сибиллина.
– Это было великолепно. И вид, как вы и обещали, бесподобный.
– Хорошо. Вам нужно было запастись силами, они еще пригодятся. – Женщина откинула панель в плюшевой обшивке салона, проворно пошарила в нише и достала пистолет весьма угрожающего вида. – Как вы, очевидно, догадались, это оружие,
