За Радужным барьером среди Солнечных последовал приглушённый спор. Судя по всему, один из них активно препирался с другими.
И спустя секунду вздрогнула Трейси.
Из рядов Солнечных вперёд вышла Сьюзен Боунс.
(– Ничего себе, – пробормотала Августа Лонгботтом. – Как вы думаете, чему ваша внучатая племянница учится в Хогвартсе?)
(– Не знаю, – спокойно ответила Амелия Боунс, – но я пошлю ей шоколадную лягушку и настоятельный совет выучиться этому побольше.)
Радужный барьер исчез.
Солнечные солдаты снова ринулись в атаку.
Высоким от напряжения голосом Трейси выкрикнула «Инфламмаре!», и Солнечные опять резко остановились, поскольку полусухая трава между ними вспыхнула линией огня, которая увеличивалась, следуя за движениями палочки Трейси. Сьюзен Боунс в ответ крикнула «Фините инкантатем!», и пламя потускнело, вспыхнуло опять и снова потускнело – воля Трейси и воля Сьюзен сошлись в поединке. Остальные солдаты начали прицеливаться в Трейси, и в этот миг с небес с воплем спикировал Невилл Лонгботтом.
* * *
Один из бойцов Драконов, Рэймонд Арнольд, сделал жест рукой, указав вперёд и влево. Среди остальных солдат пронёсся приглушённый шёпот, и все они тихо повернулись в направлении врага. Солнечные знали, что они здесь, обе армии знали, что враг совсем рядом. Но в этот момент все инстинктивно притихли.
Драконы осторожно двинулись дальше, ещё дальше. Неброский камуфляж Солнечных уже виднелся за деревьями в отдалении, но все по-прежнему вели себя тихо, никто не призывал к атаке.
Драко был впереди своих солдат, Винсент следовал сразу за ним, а Падма шла там, где заканчивалась его тень. Если их троица сможет ошеломить лучших из Солнечных, то у остальной армии Драконов будет шанс.
И тут Драко увидел одну из Солнечных, издалека смотрящую на него, в авангарде её собственной армии. Смотрящую на него с гневом…
Их глаза встретились.
У Драко была только доля секунды, чтобы самым краешком сознания задаться вопросом – почему Гермиона Грейнджер так злится. А потом обе армии разразились криками, и все устремились в атаку.
* * *
Другие легионеры Хаоса уже появились из-за деревьев – некоторые из них спрыгнули с деревьев, – битва теперь была в самом разгаре. Все стреляли во всех направлениях в каждого, кто походил на врага. В придачу, некоторые из Солнечных кричали «Люминос!» в Невилла Лонгботтома. Пуффендуец Хаоса уворачивался и метался над полем боя. Его передвижения сложно было описать иначе, кроме как словом «хаотичные».
И так уж случилось – в учебных воздушных битвах такое происходило лишь в одном случае из двадцати, – что метла Невилла Лонгботтома, стиснутая у него в руках, засияла ярко-красным цветом.
Это должно было означать, что Лонгботтом выбыл из игры.
И тут трибуны стадиона Хогвартса вскрикнули.
Боевой реализм. Главное правило профессора Квиррелла. Можно делать всё, что угодно, если это реалистично. А в реальной жизни солдат не исчезает, если в его метлу попадает проклятье.
Невилл спрыгнул с метлы и крикнул: «Приземление Хаоса!». Легионеры Хаоса отвлеклись от битвы и использовали чары левитации (одновременно разбегаясь в разные стороны, чтобы не быть удобными мишенями). Почти все остальные остановились и застыли с открытым ртом…
И Невилл Лонгботтом рухнул на усеянную увядшими листьями землю, приземлившись на колено, ногу и обе руки, словно он преклонил колено для посвящения в рыцари.
Всё остановилось. Даже Трейси и Сьюзен временно прекратили свою дуэль.
Стадион затих.
Воцарилась тишина, состоявшая из изумления, озабоченности и благоговейного трепета, заставляющего потерять дар речи. Все замерли, ожидая, что будет дальше.
Невилл Лонгботтом медленно поднялся на ноги и направил палочку на Солнечных солдат.
Хотя никто на поле боя этого и не слышал, многие на стадионе начали скандировать: «ДУМ ДУМ ДУМ ДУМ ДУМ». С каждым словом скандирование становилось громче. Просто нельзя было наблюдать это и не подумать, что тут нужно музыкальное сопровождение.
– Стадион приветствует вашего внука, – заметила Амелия Боунс. Старая ведьма оценивающе изучала экран.
– Действительно, – отозвалась Августа Лонгботтом. – Если я правильно расслышала, некоторые кричат: «Наша кровь для Невилла! Наши души для Невилла!»
– В самом деле. – Амелия сделала глоток из чашки, которой ещё мгновением раньше не было. – Судя по всему, у парня есть лидерский потенциал.
– Эти крики, – ещё более ошеломлённо заметила Августа, – кажется, несутся с рядов Пуффендуя.
– Это факультет верных, дорогая, – сказала Амелия.
– Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор! Что, во имя Мерлина, происходит в этой школе?
Люциус Малфой взирал на экран с ироничной улыбкой на лице. Его пальцы отстукивали по подлокотникам что-то неритмичное.
– Я не знаю, что пугает больше: мысль, что за всем этим стоит какой-то его тайный план, или мысль, что этого плана нет.
– Смотрите! – закричал лорд Гринграсс. Элегантный молодой человек привстал в кресле и показал пальцем на экран. – Она идёт!
* * *
– Набрасываемся на него одновременно, – прошептала Дафна. Она знала, что пары страшных минут настоящего боевого опыта несколько раз в неделю может быть недостаточно, чтобы сравниться с регулярными дуэльными занятиями Невилла вместе с Гарри и Седриком Диггори. – Ни ты, ни я не справимся с гним поодиночке, но мы вместе… я использую свои чары, а ты просто попытаешься его ошеломить…
Стоявшая рядом Ханна кивнула, и затем они обе закричали что было сил и бросились вперёд, двое Солнечных солдат поддерживали их чарами левитации, позволяя им двигаться быстро и легко. Дафна уже кричала «Тонаре!», а Ханна поддерживала перед ними огромный щит Контэго. Сила левитации на миг увеличилась, они взмыли над головами впереди стоящих солдат и приземлились перед Невиллом. Их волосы развевались на ветру…
(Фотографировать на всех играх Хогвартса было строго запрещено, но тем не менее, каким-то образом эта сцена оказалась на следующий день на первой странице «Придиры».)
… и сразу же – драки со старшими хулиганами выжгли малейшие остатки нерешительности – Ханна выстрелила первым Усыпляющим заклинанием в Невилла (она начала произносить его ещё в воздухе), а Дафна, стараясь ударить быстрее, нежели сильнее, рубанула своим Древнейшим клинком туда, где по её ожиданиям должны были оказаться бёдра Невилла после того, как он увернётся…
Но Невилл подпрыгнул вверх, а не вбок, подпрыгнул выше, чем она могла ожидать, и её светящийся меч разрезал лишь воздух под его ногами. Дафна осознала, что Невилла всё ещё левитируют другие солдаты Хаоса, и вскинула свой меч высоко над головой, но Невил упал слишком быстро, и когда его Клинок опустился на её меч, девочке показалось, будто в неё попали бладжером. Дафна рухнула на траву и больно ударилась спиной. Её спасло лишь то, что Невилл сам слишком сильно ударился о землю и опустился на колени, судорожно втягивая воздух. И прежде чем он вновь замахнулся своим светящимся мечом, Ханна крикнула «Сомниум!», и Невилл лихорадочно увернулся назад – хотя, конечно, никакого заклинания она не выпустила, девочка не могла восстановиться так быстро после первого Сонного проклятия – что дало Дафне секунду, чтобы подняться на ноги и снова взяться за палочку обеими руками…
* * *
– О, Мерлин, – вымолвила Леди Гринграсс взволнованно, её аристократизм дал трещину. – Моя дочь бьётся чарами Древнейшего клинка. На первом курсе. Никогда бы не подумала, что у неё… настолько выдающиеся способности…
– Отличная кровь, – одобрительно заметил Чарльз Нотт. Августа фыркнула.
– Моя добрая леди, – серьёзно произнёс профессор Квиррелл, – не обижайте свою дочь. Сейчас вы наблюдаете не просто способности, – его голос стал чуть бесстрастнее. – Скорее, вы видите, что происходит, когда дети вкладывают свои соревновательные усилия в игру, которая требует настоящего использования заклинаний.
* * *
– Экспеллиармус! — крикнул Драко, стараясь, чтобы его голос не дрогнул, и одновременно уворачиваясь от сияющего красного сгустка, выпущенного в него Гермионой. Мышцы заныли, поскольку уворачиваться пришлось в неожиданном направлении – Гермиона прицелилась ему в левую часть тела, а затем неуловимым движением дёрнула палочку и выстрелила правее.
Гермиона увернулась от быстро движущегося дуэльного проклятия и почти без паузы крикнула «Стелеус!» Это проклятие распространялось широким углом, поэтому Драко не мог от него увернуться, но ему удалось направить палочку на своё лицо и крикнуть «Квиескус!», прежде чем внезапный позыв вдохнуть превратится в приступ чихания, который мог бы закончить битву.
