расположен город Аспенд с довольно многочисленным населением, основанный аргивянами. Над этим городом лежит Петнелисс. Далее идет другая река и много островков перед ней. Потом следует Сида — колония кимейцев со святилищем Афины. Поблизости находится побережье Малых Кибиратов. Затем следует река Мелан с корабельной пристанью на ней. Далее — город Птолемаида, а за ним — границы Памфилии и Коракесий — начало Киликии Трахеи. Все плавание вдоль берегов Памфилии составляет 640 стадий.
83. По сообщению Геродота[2241], памфилийцы происходят от народностей, предводимых Амфилохом и Калхантом, какой-то помеси племен, которая последовала за ними из-под Трои. Большинство их осталось здесь, а некоторые рассеялись по разным местам земли. Каллин утверждает, что Калхант окончил свою жизнь в Кларе, а люди его под предводительством Мопса перешли Тавр и частью остались в Памфилии, частью же рассеялись по Киликии, Сирии и даже вплоть до Финикии.
V
1. Что касается Киликии за Тавром, то одна часть ее называется Трахеей, а другая — Педиадой[2242]. Что до Трахеи, то ее побережье почти вовсе не имеет или же только немного равнинной земли; кроме того, она лежит у подошвы Тавра с редким населением вплоть до северных склонов в области Исавров и гомонадов вплоть до Писидии. Эта страна называется также Трахеотидой, а ее обитатели — трахеотами. Киликия же Педиада простирается от Сол и Тарса вплоть до Исса, сверх того, до тех частей, над которыми на северном склоне Тавра живут каппадокийцы. В большей части этой страны много равнин и плодородной земли. Так как одна часть ее лежит по эту сторону Тавра, а другая за Тавром и так как о первой была речь уже выше, то теперь я скажу о части за Тавром, начиная от трахеотов.
2. Итак, первый пункт в Киликии — это сторожевое укрепление Коракесий, расположенное на крутой скале. Укрепление это служило опорным пунктом Диодоту, прозванному Трифоном, когда он поднял в Сирии восстание против царей и, сражаясь с ними, то одерживал победы, то терпел поражения. Наконец Антиох, сын Деметрия, запер его в каком-то месте и вынудил покончить самоубийством. Восстание Трифона вместе с ничтожеством царей, преемственно правивших Сирией и одновременно Киликией, послужили киликийцам первым толчком для организации пиратских шаек. Ибо вслед за его восстанием подняли восстание и другие; таким образом, взаимные раздоры братьев отдали страну в жертву нападающим извне. В особенности побуждал к насилиям приносивший огромные выгоды вывоз рабов; ибо поимка рабов производилась легко, а рынок, большой и богатый, находился не особенно далеко, именно Делос, который был способен в один день принять и продать десятки тысяч рабов. Отсюда пошла даже поговорка: «Купец, приставай и выгружай корабль, все продано». Причина этого в том, что после разрушения Карфагена и Коринфа римляне разбогатели и нуждались в большом числе рабов. Ввиду такой 9легкости сбыта пираты появились в огромном количестве, они сами охотились за добычей и продавали рабов. Цари Кипра и Египта помогали им в этом, будучи врагами сирийцев. И родосцы не были друзьями с сирийцами, поэтому не оказывали им поддержки. Вместе с тем пираты под видом работорговцев непрестанно продолжали творить свои злодеяния. Римляне тогда еще мало обращали внимания на племена за Тавром. Они послали, однако, Сципиона Эмилиана, а затем несколько других полководцев, чтобы изучить на месте положение племен и городов. Они решили, что пиратство явилось только следствием испорченности правителей, хотя и постыдились устранить последних, так как сами утвердили порядок наследования в роде Селевка Никатора. Такое состояние страны привело к господству парфян; последние завладели областью за Евфратом, а под конец — и Арменией. Парфяне покорили не только страну за Тавром, вплоть до Финикии, но уничтожили даже царей и — насколько могли — весь царский род, а море отдали под власть киликийцев. Затем, когда могущество парфян возросло, римляне были вынуждены сокрушить их войной и военной силой, хотя и не препятствовали раньше их усилению. Впрочем, трудно, обвинять римлян в небрежении: ведь они, занятые более близкими и не терпящими отлагательства делами, были не в состоянии принимать в расчет положение на далекой окраине. Это я решил сказать вкратце в виде отступления от моего описания.
3. После Коракесия идут город Арсиноя[2243], а затем Гамаксия — поселение на холме с якорной стоянкой, куда свозят корабельный лес, преимущественно кедровый; и эта область, по-видимому, превосходит другие своим корабельным лесом. Поэтому-то Антоний отдал Клеопатре эту область как пригодную для строительства ее флота. Потом следует Лаэрт — сторожевое укрепление с якорной стоянкой, расположенное на холме в форме женской груди. Затем идут Селинунт — город и река, а дальше Краг — обрывистая скала около моря. Потом следуют крепость Харадрунт с корабельной стоянкой (над ней возвышается гора Андрикл) и скалистое побережье под названием Платанист. Затем идет мыс Анемурий, где материк ближе всего подходит к Кипру против мыса Кроммия, на расстоянии 350 стадий. Морским путем вдоль берегов Киликии от границ Памфилии до Анемурия 820 стадий; остальная же часть побережья до Сол составляет около 500 стадий. На этом побережье первый после Анемурия город — Нагид, затем — Арсиноя с якорной стоянкой, далее — местность Мелания и город Келендерида с гаванью. Согласно некоторым авторам (в числе которых и Артемидор), началом Киликии является Келендерида, а не Коракесий. Артемидор утверждает, что расстояние от Пелусийского устья до Орфосии 3900 стадий, до реки Оронта — 1130 стадий, до Сирийских Ворот — 525 стадий, наконец, до границ[2244] Киликии — 1260 стадий.
4. Затем следуют Гольмы, где прежде жили теперешние селевкийцы, но после основания Селевкии на Каликадне они переселились туда; обогнув берег, образующий мыс под названием Сарпедон, тотчас подходим к устью Каликадна. Вблизи Каликадна лежит Зефирий, также мыс. Река судоходна вверх по течению до Селевкии — хорошо населенного города, который сильно отличается обычаями от киликийских и памфилийских. Отсюда родом были наши замечательные современники — философы перипатетической школы Афиней и Ксенарх. Первый из них занимался в родном городе государственными делами и был некоторое время вождем народа. Затем он вступил в дружеские отношения с Муреной, а после раскрытия заговора против Августа Цезаря был схвачен вместе с Муреной во время бегства. Когда обнаружилось, что Афиней не виновен, Цезарь отпустил его на свободу. По возвращении из Рима[2245] на приветствия и расспросы первых встречных философ отвечал стихом из Еврипида:
Я здесь, Аида, своды и ворота тьмы
Покинув...
(Гекаба 1)
Он прожил
