Лезвие глубоко вошло в глотку генокрада, из раны хлынула горячая кровь ксеноса. Однако он не успел вырвать меч, и его сбили. Он рухнул на землю, меч вырвали из его рук, и Рхамил взвыл от боли в сломанных костях.
Сжав зубы и шепча последнюю молитву богам эфира, он ожидал смертельного удара. Но его не последовало.
На нем сидело одно из существ, придавив его к полу. Рхамил пытался вырваться, но он слишком ослабел. От горячего дыхания генокрада на линзах его шлема проступил пар.
— Ну давай же!!! — закричал он в лицо твари, — Убей меня!
Чужой склонился ближе, длинная струйка слюны закапала на шлем космодесантника. А затем ксено тварь хлещущим движением ударила языком по его шее. Мощный хоботок пробил доспех и вонзился в плоть. Рхамил закричал от боли.
Затем существо отпрыгнуло назад.
Рхамил пытался встать на ноги, потянувшись к мечу. Он поднялся на карачки, готовясь к тому, что твари вновь вернуться к своей кровожадной природе, отрывая ему руки и ноги, но ксеносы продолжили удаляться, растворяясь во тьме…
За мгновение они исчезли, и Рхамил остался один.
Его зрение плыло, а от пульсирующей боли в шее космодесантник застонал. Он решил, что улучшенный метаболизм его тела борется с той мерзкой заразой, которую в него впрыснули, и сопротивлялся внезапно нахлынувшей летаргии.
Что бы с ним ни случилось, Рхамил был уверен, что его усиленный метаболизм справиться с этим. Яд не мог убить воинов легиона. Он верил, что его слабость со временем пройдет.
Больше не думая о странных привычках генокрадов, Рхамил встал и быстро зашагал по оглушительно безмолвным коридорам, идя к месту встречи.
Мардук слышал, как далекая перестрелка резко прекратилась.
— Он стал одним с Хаосом, — сказал Первый Послушник Кхалаксису, чей гнев был ощутим. — Он был хорошим воином. Почтим его память.
Кхалаксис кивнул, хотя его гнев все ещё бурлил.
Они шли большую часть часа до субмарин, поскольку им пришлось идти по новому пути, карабкаясь по ступенчатым подъемам, соскальзывая с других и обходя вертикальные шахты.
Палуба, в которой они оставили субмарины, завалилась набок вместе с остальным кораблем, и была лишь смутно знакомой. Лишь шарообразные силуэты субмарин подтверждали, что они достигли цели, хотя океанические машины разбросало, когда перевернулся корабль. Одну из них выбросило из воды, словно умершего глубоководного кита, завалив на подмостки, погнувшиеся под её весом.
Сжатой командой Кол Бадар приказал Буриасу привести транспорт, и тот прыгнул в воздух, ухватившись за висевшую над субмаринами лестницу. Несущий Икону рука за рукой лез над темными водами, а затем спрыгнул на одну из машин. Он уверенно приземлился на ноги, а затем ухмыльнулся остальным, откидывая верхний люк, и спрыгнул внутрь машины.
За несколько секунд Буриас включил её, два прожектора осветили тьму, словно горящие глаза, и повел её к ожидавшим боевым братьям, оставляя за субмариной завихрения воды.
Один за другим, воины исчезли внутри машины, пока не остались лишь Мардук, Кхалаксис и Дариок-Гренд'аль.
— Ты следующий, — сказал Первый Послушник, кивнув искаженном магосу.
— Приближается биологическая сущность, — сказал Дариок-Гренд'аль, и оба Несущих Слово резко обернулись и вскинули оружие.
— Я ничего не вижу, — прошипел Кхалаксис.
— Там, — сказал Мардук, кивнув в сторону темной боковой галереи. Его палец завис у курка болт-пистолета, но затем он успокоился и сунул оружие в кобуру.
Некто выступил из тени, направившись к ним.
— Рхамил, — засмеялся Кхалаксис, — ублюдок! Я уже начал беспокоиться.
— Мило, братец, — ответил Рхамил неестественным голосом, — Я не умру легко.
Кхалаксис захохотал и хлопнул кровного брата по плечу, отбросив его на шаг.
— Ты в порядке, боевой брат? — спросил Мардук, прищурившись.
— Буду, Первый Послушник, — резко ответил Рхамил.
— Сними свой шлем, Воин Лоргара, — приказал Мардук.
Рхамил стянул шлем и встал перед Первым Послушником. Плоть его широкого, покрытого ритуальными шрамами лица стала бледной и похоже на мозг, а темные круги окружали лихорадочно блестящие глаза. На его шее была покрытая струпьями рана, вокруг которой кожа стала тускло синей.
— Ты… болен? — спросил Мардук. — Яд?
— Оплодотворение яйцекладом, — монотонно сказал Дариок-Гренд'аль.
— О чем говорит машина? — спросил Кхалаксис.
— Я не знаю, — ответил Мардук.
— Источник: Магос Биологис Аттик Фэйн, Лекции Ксенос Биолгиэ, 872.M40, Совещание Никаэ, Тенебриа, Q.389.V.IX. Ref.MBim274.ch.impttck. Представители ксеновида «Генус Корпоратор» иногда имплантируют генетические модели в тела жертв, — сказал Дариок-Гренд'аль. — Изменение генетического кодирования задокументировано. Биогеносмещение замечено. Заключение: Корпоратор Хоминус изменяет генетическую структуру жертв, доминирует над функциями верхних слоев коры головного мозга. Предположение: Корпоратор Хоминус является авангардным видом, засекающим и порабощающим местное население. Генетическое искажение местных видов предположительно является методом приманивания флота-улья к удобным мирам-добыче.
Три Несущих Слово удивленно уставились на магоса.
— Потенциал отторжения зараженными жизненными формами генетической коррупции: ноль, — завершил Дариок-Гренд'аль.
— Искажение генов, — прошептал Мардук.
— Машина лопочет бессмыслицу, — прорычал Кхалаксис.
— Говори яснее, Дариок-Гренд'аль, — сказал Мардук, — словами, которые мы поймем.'
— Верят, что генокрады проникают на потенциальную добычу-миры, чтобы приманить тиранидов, — сказал магос. — Они заражают местное население, а некоторые считают, что коллективный контроль над несущими их гены людьми действует как психический маяк, привлекая органы флота-улья к тем мирам, где огни горят ярче всего.
— Значит эта… имплантирующая атака, которой подвергся Рхамил, меняет генетический код? — спросил Мардук.
— Это так, хозяин.
— Тела воинов Лоргара есть священные храмы, ибо в них мы несем Его знак. Из его генетического кода мы созданы, — сказал Мардук, — а такое… искажение богохульно.
Первый Послушник посмотрел на Рхамила, скривившегося от очередной волны боли.
— Ты понял, что нужно сделать, Брат Рхамил, — сказал Мардук. Это было утверждением, а не вопросом.
— Я понял, мой повелитель, — сквозь сжатые зубы сказал Рхамил и опустился на колени перед Первым Послушником.
— Что если машина ошибается? — спросил Кхалаксис, — Разве не смогут хирургеоны на «Инфидус Диаболис» изъять это искажение?
— Машина не ошиблась, брат, — сказал Рхамил. — Я ощущаю, как это действует во мне, меняет меня. Позволь мне уйти с честью, брат мой.
Он плотно зажал глаза от боли.
— Прошу тебя, сделай это, Кхалаксис, — умоляя, зашипел Несущий Слово. — Сделай это для меня, брат мой.
Кхалаксис посмотрел на Первого Послушника. Мардук мрачно кивнул.
— Это единственный выход, — сказал он.
— Как пожелаешь, брат мой, — сказал Кхалаксис, встав перед коленопреклоненным воином.
Мардук передал чемпиону практически уничтоженного 17-го круга болт-пистолет, и высокий воин с великим почтением взял его. Затем Кхалаксис поднес пистолет ко лбу Рхамила.
— И во тьму сошел он, — процитировал Мардук «Испытания Завета», — во пламя ада, гордо подняв голову и улыбаясь.
— Покойся с миром, — сказал Кхалаксис.
Рхамил улыбнулся, посмотрев на чемпиона сверкающими от веры глазами, и сказал, — Встретимся на другой стороне, брат мой.
Болт-пистолет дернулся в руках Кхалаксиса, и в фонтане крови затылок Рхамила исчез.
Мардук обмакнул в кровь палец и нарисовал восьмиконечную звезду на лбу боевого брата, с раной в центре.
— Что произошло? — тихо спросил Буриас, когда они вошли в субмарину, глядя на понурого Кхалаксиса.
— Ничего, — ответил Мардук, — погиб храбрый воин, мы будем его оплакивать.
Четырнадцатая глава
Толпа закутанных культистов поджидала их, когда субмарины вошли в док пруда шахтерской колонии, зашагав вперед, когда Буриас карабкался на причал. Впрочем, они держались на расстоянии, опасаясь гигантов в красной силовой броне и излучаемой ими ауры свирепости.
Несущий Икону спрыгнул на пирс и мрачно уставился на толпу. Он дал переменам завладеть им и угрожающе зашагал вперед, наслаждаясь страхом, от которого люди отшатнулись. Но они не бежали, крики и насмешки доносились из толпы. Это было необычным для смертных поведением. Буриас не понимал причины. Он всегда вызывал абсолютный ужас в низших существах, так почему же эти не бегут?
