Эмбер… да, с ней я тоже поступила нехорошо. Завезла на Кангу и бросила там.
– Бросила? – удивился Макс, которому я пожаловалась на свой эгоизм. – Дел, она там счастлива. Она наконец-то избавилась от тотального контроля своей матушки. Эмбер звонила мне вчера, у нее все хорошо, и больше всего она не хочет уезжать. Матушка в жизни не позволила бы ей гладить диких зверей – это же негигиенично, опасно, они укусить могут. Стрелять не позволила бы, ездить верхом, одевшись в камуфляж, – это не для девушки из приличной семьи…
– Как ты думаешь, у нее с Августом что-нибудь получится? – спросила я, усилием воли прогнав воспоминание: девушка-гадюка подлащивается к Августу.
– Что? – Макс даже выпрямился. – Ты о чем?
– Не знаю, мне казалось, они нравятся друг другу.
– Пф, – сказал Макс уверенно, встал и потянулся за шампанским. – Выброси из головы. Маккинби никогда на ней не женится. По той же самой причине, по которой не женился я.
Я почувствовала себя почти оскорбленной.
– Что, родом не вышла?
– Ну щаз. На тебе-то я женился, хотя ты по роду еще ниже. Нет, с происхождением у Эмбер все в порядке. Мелроузы – младшая ветвь Гамильтонов, примерно того же уровня, что Торны, Люкассены, Рублевы. В принципе она нашего круга. Честно говоря, она настолько не похожа на тебя, но при этом такая естественная, что я в какой-то момент думал – ты меня отвергла, а вот девушка, с которой я если и не буду счастлив, то, по крайней мере, не буду и несчастен. С ней можно дружить. Она умница, хорошенькая, очень добрая. Но оказалось, что с мужчинами ей хочется только дружить. Для всего остального Эмбер предпочитает женщин.
Я онемела.
– Да, – понимающе ухмыльнулся Макс, – а ты думала, почему ее мама контролирует так плотно? Дочку надо замуж выдавать, да подороже, а у девочки глупости всякие на уме. Вот если ей не разрешать, глядишь, и отвыкнет.
Я потрясенно качала головой.
– Макс, но она так восхищалась Августом…
– И поверь – искренне восхищалась. Она и мне рассказывала. А он как раз тот типаж, с которым ей нравится дружить. Стопроцентное попадание. Но влюблена она не в него, а в тебя.
Я наконец опомнилась.
– Черт, Макс, зачем ты мне это сказал? Выдал девичью тайну…
– Она сама попросила. Она робеет, потому что тут же мало в любви объясниться. И попросила меня как-нибудь деликатно выяснить, что ты думаешь. Потому что она хотела бы большего от ваших отношений. Ей показалось, что ты совершенно разочаровалась в мужчинах, но нельзя же допускать, чтобы ты разочаровывалась в любви.
– И ты согласился сказать все это мне?! – я уставилась на него с недоверием.
– Конечно. Я же знал, что ты ответишь. – Макс подал мне бокал. – Кстати, Эмбер я предупредил. Я все-таки хорошо тебя знаю. В этом смысле ты плохой разведчик.
Я фыркнула.
– А вообще я не боюсь тех, кто по тебе вздыхает. У меня только один реальный конкурент. Зато, блин, качественный.
Я с подчеркнутым удивлением вскинула брови.
– Маккинби, – пояснил Макс. – Единственный человек, которого я опасаюсь. Не боюсь, нет, но опасаюсь. Главное, никогда нельзя сказать наверняка, что у него на уме. И какой номер он выкинет в следующую секунду. Непредсказуемый.
– Макс, я в школе была влюблена в Карла Второго. Стюарта, если что. Английского короля. Правил в семнадцатом веке. Ты не хочешь и его записать в реальные конкуренты?
– Он давно помер.
– Какие мелочи, право слово. Смерть любви не помеха. Так вот, Макс: у тебя больше поводов для ревности к Карлу Второму, чем к Августу. Я только его ассистент. И то у меня через восемь дней истекает контракт.
– И что? – Макс обрадовался. – Какие планы на будущее?
– Ни-ка-ких, – отчеканила я. – Потому что Август двое суток не отвечает на мои сообщения. Вообще.
– Так ему не до почты, – убежденно сказал Макс. – Ты чего, у него сейчас ни секунды свободной нет. Сама подумай…
– Я и подумала. Я все отлично понимаю. Но если он за своими офигенно важными личными делами забудет продлить мой контракт… А если верить твоим словам про Джиллиан Фергюсон, то он забудет.
Макс растерялся.
– Джил? А при чем здесь Джил?
– При том, что Август съездил на свадьбу своей сестры, познакомился там с этой вашей серийной чаровницей. Я видела фото, она от него не отходила. Не успел вернуться, тут же выпроводил меня на Эверест, а сам рванул обратно на Землю. Мне сказал, что по неотложному личному делу.
Макс хмурился и моргал.
– Дел, ты новости смотрела?
– Нет.
– Понятно. Нет, если он спутался с Джил, то я ему не завидую. Но вообще-то он на Земле по другому поводу. Собственно, поэтому я и пришел тебя поздравить…
Ничего больше Макс рассказать не успел, потому что в коридоре раздался истошный крик.
В следующую секунду в номере погас свет, что-то взорвалось, и вылетела дверь.
* * *
Доли мгновения, между криком и вторжением, нам хватило. Я успела схватить пистолет, а Макс – меня за шкирку. Когда дверь разлетелась в пластиковую труху, Макс перебросил меня через спинку кресла, а сам одним прыжком махнул через полгостиной, оказавшись у стены.
Стреляла я, ориентируясь по запаху.
По орочьей вони.
Их было минимум четверо. Огромные, я таких крупных еще не видела. Тут я и пожалела, что оставила дома большой пистолет: мой калибр этим как медведю дробина. Впрочем, учитывая оружейное законодательство Эвереста, мне пришлось бы везти большой пистолет нелегально.
Макс ударил очередью, послышалось рычание, ответная пальба. Выстрелы мигом переместились в коридор, где тоже была кромешная тьма. Я с двух попаданий все-таки свалила одного орка – повезло – и откатилась в угол. Толку-то… орки в темноте видят превосходно. На меня напали сразу двое, взяли в коробочку. Можно быть сколько угодно лучшей на своем курсе, но против орка у человека почти нет шансов. Особенно у женщины. Орки выше на метр и вдвое тяжелее среднего мужчины. А еще у них чертовски длинные руки. Если у орка оппозитные пальцы не удалены и не атрофировались – такое встречается примерно у каждого десятого, – то он без проблем схватит тебя ногой. А потом перегрызет тебе горло.
Патроны кончились. Я схватилась за шокер и нож. Максимальная мощность… один из тех, кто зажал меня, выпал из реальности, зато второй легко вывернул мне руку с шокером. У меня оставалась еще одна рука, с ножом, жаль, коротким, но я полоснула его, все равно полоснула поперек туловища, как можно ниже, стараясь распороть брюхо – там много нервных окончаний, будет болевой шок. Проклятье, орк был в плотных штанах. Огромная лапа схватила меня сзади за шею, и я поняла – даже «Отче наш» прочитать не успею, все кончено.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
