- Тебе надо было использовать парализатор против этого сумасшедшего, - сказал он.
- Он выбил его у меня из руки, - ответил Фермор, - а теперь я потерял его где-то в грязи, это чертово оружие.
Он наклонился, ища парализатор в жиже, образованной гнилью и соком растений. Священник тоже наклонился и включил фонарик, который Комплейн тут же выбил у него из руки. Однако, священник уже отыскал Вэнтеджа, который лежал и стонал, и опустился над ним на колени.
- Я видел многих, кого это подстегивало, - прошептал Маррапер, - но грань между нормальным состоянием и безумием у бедного Вэнтеджа была такая расплывчатая. Это припадок. Мы, священники, называем это гиперклаустрофобией. Думаю, что все мы в разной степени страдаем от него. Она послужила причиной многих смертей в племени Грина, хотя и не таких стремительных. Большинство больных просто гаснет как лампа.
Объяснив это, священник удовлетворенно прищелкнул пальцами.
- Хватит об истории болезни, монах, - сказал Фермор. - Скажи лучше, бога ради, что нам теперь с ним делать?
- Лучше всего оставить его здесь и убираться, - предложил Комплейн.
- Вы что, не видите, как сильно меня интересует этот случай? - с возмущением спросил Маррапер. - Я знал Вэнтеджа еще тогда, когда он был ребенком, и теперь я должен видеть, как он умирает во тьме. Это чудесно и изумительно - иметь возможность проследить человеческую жизнь полностью. Это все равно что ознакомиться с отработанной композицией, завершенным произведением искусства. Человек отправляется в Долгое Путешествие, но оставляет после себя след в виде истории своей жизни, записанной в памяти остальных. Когда Вэнтедж появился на свет, мать его жила в глуши Джунглей, изгнанная своим собственным племенем. Она дважды совершила измену, и один из ее мужчин ушел вместе с ней, чтобы охотиться для нее. Это была скверная женщина. Мужчина погиб во время охоты, и она, не в состоянии жить в одиночестве в зарослях, нашла убежище у нас в Кабинах. Тогда Вэнтедж был еще ползающим на четвереньках малышом, крохотным созданием с большим уродством. Его мать, как это часто случается с незамужними женщинами, стала наложницей одного из стражников и погибла во время какой-то пьяной драки прежде, чем ее сын достиг зрелости.
- Чьи нервы, как ты полагаешь, должен успокоить этот рассказ? - задал вопрос Фермор.
- У страха нет пространства. Наша жизнь только одолжение нам, ответил Маррапер. - Присмотритесь к судьбе своего несчастного товарища. Как это часто и бывает, конец жизни связан с ее началом. Колесо совершает полный оборот, а потом ломается. Будучи ребенком, он ничего не знал, кроме страданий. Другие дети издевались над ним из-за его матери, которая была скверной женщиной, и из-за его лица. С той поры Вэнтедж стал относиться к этим двум неприятностям, как к одному несчастью. Поэтому он всегда ходил рядом со стеной, чтобы скрыть изуродованную половину лица, поэтому он убивал при любом упоминании о его матери. И вот сейчас, когда он оказался в Джунглях, воспоминания детства вернулись. В нем воскрес весь тот стыд, источником которого была его мать, его охватил детский страх перед тьмой, перед неуверенностью в завтрашнем дне.
- Ну а теперь, когда эта краткая лекция психоанализа счастливо завершилась, - невесело вмешался Комплейн, - может быть, ты будешь так добр, Маррапер, и припомнишь, что Вэнтедж свихнулся и почему-то еще не умер. Он продолжает жить и представляет для нас серьезную опасность.
- А я как раз и собирался его прикончить, - сказал Маррапер. - Зажги на минутку фонарик, но осторожно, не буду же я его тыкать ножом, как свинью.
Комплейн осторожно нагнулся и почувствовал, как прилившая к голове кровь разламывает его череп. Ему захотелось сделать то же самое, что и Вэнтедж - захотелось сбросить с себя эти настырные ограничения, которые накладывает рассудок, и с воплем помчаться сквозь заросли. Лишь гораздо позже пришло к нему понимание: он потому был так послушен священнику в тот критический момент, что неожиданным поворотом к привычному ритуалу священнослужительства Маррапера - и это было несомненно - нашел выход собственный страх. Своеобразная эксгумация детства Вэнтеджа была своеобразной замаскированной попыткой спасения самого себя.
- Мне кажется, я сейчас снова начну кашлять, - произнес Вэнтедж совершенно нормальным голосом, неожиданно приходя в сознание.
В тонком, как карандаш, лучике света от фонарика Комплейн едва узнал его лицо. Обычно худое и бледное, сейчас оно было опухшим и налитым кровью. Оно напоминало бы маску вампира, если бы в глазах вместо огоньков был виден холод смерти. Когда свет упал на него, Вэнтедж вскочил. Комплейн, не подготовленный к нападению, упал, но Вэнтедж только отпихнул его в сторону и, размахивая руками, бросился в заросли.
Фонарик Маррапера вспыхнул и вырвал из темноты еще видную в зеленой поросли спину удалявшегося Вэнтеджа.
- Погаси свет, кретин! - выкрикнул Комплейн. - Я его достану из парализатора.
Но он не достал Вэнтеджа. Тот, только начавший углубляться в заросли, неожиданно задержался и повернул. Комплейн ясно услышал, как он издал какой-то странный свистящий звук. С минуту стояла тишина, потом Вэнтедж вновь издал этот странный звук и закачался, показавшись снова в световом пятне от фонарика Маррапера.
Он зашатался и упал, пытаясь подползти к ним на четвереньках.
В двух шагах от Маррапера он свалился. Какое-то время тело его сотрясалось судорогой, а потом он застыл. Мертвые глаза его с изумлением рассматривали стрелу, торчащую из солнечного сплетения. Они все еще стояли, бессмысленно разглядывая тело, когда из тьмы выступили вооруженные стражники Носарей и охватили их кольцом.
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ. НОС
1
Нос представлял собой новый тип района, который еще ни разу не встречался Комплейну. Солидность Кормовой Лестницы, уютная теснота Кабин, зловещая враждебность Джунглей, даже кошмарное море, на берегу которого он был похищен Гигантами - ни одно из этих помещений он не мог сравнить с Носом, настолько отличен он был от всего этого. Правда, руки его, так же как у Фермора и Маррапера, были скручены за спиной, но его чуткие глаза охотника не отдыхали ни мгновения, когда всю группу ввели в лагерь.
Основная черта, отличающая Нос от многочисленных поселений, затерянных на гниющем континенте Джунглей, быстро стала очевидной. Насколько племя Грина и подобные ему находились в постоянном движении, настолько Нос имел принципиально оседлый характер и стабильные, неизменные границы. Это следовало отнести скорее за счет случая, чем целенаправленной деятельности. У Комплейна никогда не было устоявшихся представлений о Носе. Тем страшнее были теперь картины, которые рисовало его воображение.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
