На другой стороне зала кипела жизнь — шесть или семь человек усиленно размахивали кирками, с громким хрустом вгрызаясь в неподатливую породу, то и дело оступаясь на валяющихся рядом кирпичах и оглашая пространство задорными выкриками.
— Куда ты машешь… куда ты машешь! Рак!
— Сам рак… ух… здесь гребаный камень… ух…
— Ай! Ранило!
— Хилку выпей. И какого черта ты под осколки подставляешься?
— Отрегеню. А как тут не подставляться?
— Хорош болтать, совсем чуть-чуть осталось!
— Если… ух… этот гад наврал… ух… я его…
— Достал ухать, теннисистка чертова.
— Филин.
— Да пошли вы… ух… надо было кирку нормальную купить… ух…
Меня так увлекло необычное зрелище, что я сделал еще несколько шагов вперед, забыв погасить свой собственный факел. Разумеется, это почти сразу же привлекло внимание общественности.
— Внимание!
— Кто-то идет!
— Стррах!
Я остановился, но было уже поздно — долбившие стену игроки побросали свои орудия труда, вытащили мечи, а затем дружно шагнули в мою сторону.
К счастью, максимальный уровень вероятных противников едва переваливал за четыре сотни, так что возможный конфликт не слишком-то меня беспокоил.
— Эй, эй, я сюда просто так зашел!
Шахтеры остановились, напряженно рассматривая мою броню. Потом самый большой и внушительный из них выдвинулся вперед и спросил:
— Кто тебе рассказал? Санах?
— Не знаю никакого Санаха. Говорю же, мимо проходил.
— Вот и иди себе дальше, — посоветовал кто-то из оппонентов. — Не мешай работать.
Совет был весьма хорош, но у меня в душе успела проснуться легкая зловредность, не позволившая просто так взять и сбежать с места событий.
— А что вы тут вообще делаете?
— Пиастрры, — ни с того ни с сего заволновался попугай. — Пиастрры! Ищщут! Гррабеж!
— Тихо.
Разговаривавший со мной здоровяк нервно покосился на Флинта, сплюнул себе под ноги, а затем слащаво улыбнулся:
— Предлагаю соглашение.
Дневник вздрогнул, я рефлекторно дотронулся до пояса и увидел переданный собеседником контракт.
— Не понял… а, дошло… игрок Чекуш предлагает вам… мифриловая монета… неразглашение… штраф…
— Мы даем “мифрилку”, — пояснил шахтер. — Ты сваливаешь отсюда, навсегда забываешь о нас и никому не рассказываешь об этом месте. Штраф — десятка мифрилом.
— Э…
— Нафиг ему мифрил давать, — заволновался один из сподвижников Чекуша. — Прибьем, да и все.
— Хрен ты его прибьешь, олень, — мгновенно отреагировал еще один копатель. — Молчи и не возникай.
— Так что? Согласен на договор?
Я заново прочитал текст, недоуменно пожал плечами, но все же кивнул:
— Да, если там будут установлены временные рамки.
— Три дня, — быстро ответил Чекуш. — Потом делай, что хочешь.
— Хорошо, договорились…
Полученная на халяву “мифрилка” добавила мне позитива, а обнаруженный всего через двадцать минут спуск на шестой ярус и вовсе раскрасил мир в благостные тона зарождающихся надежд.
Бесконечное подземелье действительно оказалось неплохим местечком. Прибыльным, безопасным…
— Отвали, урод, — донесся до нас приглушенный расстоянием крик. — Отвали, козлина… черт!
Попугай нервно икнул, а я на всякий случай убрал факел и прижался к стене, сделав вид, что меня здесь нет и никогда не было.
— Беги, Джон, — раздался новый отчаянный вопль. — Беги!
— Огонь! В сторону… а…
Мрачный тоннель наполнился тревожными багряными отблесками, мне в лицо подул горячий ветер, но спустя еще пару секунд все закончилось.
Наступила тишина.
— Трревогга.
Чуть подумав, я достал из хранилища камень воскрешения, установил его за ближайшим поворотом и медленно двинулся вперед.
Уже через минуту просторный и широкий тоннель резко сузился, трансформировавшись в длинную тонкую кишку. Затем окружавшие меня камни приобрели нездоровый блеск, а на полу возникли очень характерные потеки от расплавленного и застывшего гранита. Стали попадаться фрагменты сожженных доспехов, перемешанных с обгорелыми костями. В воздухе повис терпкий запах шашлыка.
— Опассноссть.
— Вижу.
Идти черт знает куда, не имея никакой возможности выскользнуть из-под удара неведомой твари, было страшновато. Но продолжавшее терзать меня любопытство все же оказалось сильнее доводов разума.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Тихо. Ни звука.
Тоннель окончательно выпрямился, превратившись в ровную и узкую трубу. Ощущение легкого палева усилилось.
— Тихо…
Вопреки опасениям, нам удалось добраться до конца гнусной кишки в целости и сохранности. А затем я осторожно выглянул наружу — и все разом встало на свои места.
[Нефритовый дракон. Ранг: легендарный. Уровень: 950.]
Свернувшаяся вокруг нагромождения зеленоватых булыжников ящерица вызвала в моей душе очередной приступ ностальгии. Когда-то давно такой враг мог прихлопнуть Фантома одним ударом, для победы над ним требовалось искать окольные пути, собирать морские звезды и буквально выворачиваться наизнанку… но сейчас все было совсем по-другому.
— Умри, неудачник.
Заклинание сорвалось с ладони, долетело до монстра, впиталось в чешую…
— Дуррак, — отчаянно пискнул Флинт. — Дуррак, дуррак!
Ящер нехотя поднял увенчанную множеством костяных шипов голову, распахнул крылья и грозно фыркнул, выдув из ноздрей два длинных фонтанчика пламени. А ко мне совершенно внезапно пришло осознание того факта, что между скелетом тысячного уровня и драконом тысячного уровня есть некоторая разница.
Очень большая разница, если уж на то пошло.
— Вот дерьмо…
— Дуррак!
Единственный путь для отступления располагался у меня за спиной. Пользоваться им не хотелось, однако здоровье противника убывало слишком уж медленно, а оставаться наедине с разъяренным гадом было нельзя. Следовало удирать — как можно быстрее и дальше.
— Стррах!
Наконец-то заметив нас с Флинтом, ящерица зловеще оскалилась, распахнула пасть…
Я отбросил последние сомнения, развернулся и наскипидаренным кроликом метнулся обратно в трубу. Попугай, явно заглянув в будущее и ощутив там запах жареного, сорвался с плеча и устремился вперед, быстро наращивая скорость.
— Дятел… пришло же в голову…
Жить дракону оставалось не больше десяти секунд, но этого времени с лихвой хватило для ответного удара. Тоннель озарился ярким светом, вокруг меня взвихрилось бурлящее пламя, доспехи мгновенно раскалились, лицо обожгло резкой болью, питомец тоненько взвизгнул и бесследно исчез…
— Падла!
Урон оказался не слишком большим — сопротивления вместе с регенерацией позволяли мне худо-бедно существовать в потоке изрыгаемого монстром огня. Но ощущения все равно были не из приятных.
— Сука! Тварь!
Матерясь как последний сапожник, я вырвался из гибельной кишки, пробежал еще двадцать или тридцать метров и лишь затем понял, что никакого пламени вокруг уже нет.
На поясе лениво содрогнулась пряжка — хотя дракон был ниже меня по уровню, полученной с него экспы все же хватило для того, чтобы перевалить на следующий уровень.
Боль начала стихать.
— Жесть, — пробормотал я, ощупывая нос и щеки. — К черту такие импровизации…
Дневник вздрогнул еще раз.
— Не понял?
[Привет. Напоминаю, что у нас сегодня очередной турнир. Не опаздывай, если хочешь получить свои кольца.]
— Блин, опять в эту мясорубку лезть…
— Стой, не ходи туда, — донесся до меня чей-то взволнованный голос. — Там гребаный дракон!
Пока мои мозги старались обработать внезапно поступившую информацию, голос раздался снова:
— От логова дракона вправо. Через сто метров будет сквозной переход на девятый уровень, а там уже рукой подать до гномов. Не отвлекайся.
— Задолбал ты уже со своими нравоучениями.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Расмус, хватит ныть. Пошли.
Догадавшись, что рядом беседуют самые обычные игроки, я осторожно выглянул из-за угла и увидел группу из четырех человек, быстро уходящих куда-то вдаль — судя по всему, на встречу с гномами.
