приходила, градоначальник откланялся, оставив мне список дел и пухлый кошель. Решил заплатить вперед – видно, верил в меня. Сложно, конечно, тоже в себя верить, когда горит в животе, но я собралась, кивнула девчонке, которая снова чистый пол намывать принялась, и вышла из гостиничного дома. Монетки приятно позвякивали в кармане, и я, не сильно задумываясь, свернула на рынок. Нужно было как минимум купить себе немного рабочей одежды – штаны свои единственные я еще в начале недели прожгла первым, экспериментальным образцом настойки.
Глава 2
– Да как я расскажу-то, если он запретил? – удивилась Добронрава, отсчитывая сдачу и передавая кулек с пирогами покупательнице, которую тут же оттеснили от прилавка. Вокруг уже начинала собираться толпа желающих активно поучаствовать в разговоре. Притом большую часть этой толпы я уже хорошо знала – девки ходили ко мне регулярно.
– Как будто вас это когда-то останавливало, – сложила я руки на груди.
Я себе никогда не льстила и уж точно не думала, что господин маг вдруг воспылал к ведьме нежными чувствами, поэтому отваживал от моего дома мужчин, да еще запретил мне об этом рассказывать! А вот того, что у него что-то гадкое для меня припасено, признаюсь, опасалась. Только разгадать, что именно, пока не могла. Куда мне до его опыта плетения интриг! Кстати, по поводу любовных отношений Айвена с Владиславой я тоже начала сомневаться. То, что она слишком близко к нему подобралась и умудрилась смертельное заклятие наложить, было очевидно, но вот причины, по которым он ее подпустил к себе…
– Так он не первый день нас знает, – хохотнула Любава, невесть как оказавшаяся рядом. – По-любому ведь поостерегся и заклятие на нас наложил.
– Точно!
– Ага…
– Уж наверняка, – поддакивали ей окружившие нас горожанки.
– В прошлый раз, – зашептала Добронрава, наклоняясь ко мне, – когда мы господина мага не послушали, мужья наши несколько дней кряду правду говорили. Ни словом нам солгать не могли!
– И что такого? – удивилась я.
– А то, – хмыкнула старушка, выбирающая сахарные крендельки. – Столько скандалов Дубки еще не слышали, до драк дело доходило!
– Да уж, – загрустила торговка. – Я тогда свою лучшую сковороду об мужа сломала.
Я только головой покачала:
– Все равно, надо было хоть намекнуть!
– А мы намекали, – обиделась Любава. – Как нам запретили, так мы сразу и стали намекать!
Я лоб свой почесала, задумавшись:
– То есть вот эти тики ваши общие…
– Ага! – радостно ответила Добронрава.
– И улыбочки странные…
– Ну так да!
– И глаза навыкате…
– У меня они всегда такие, – расстроилась Зарянка.
Я изумленно замолчала. А ведь верно, ходили девки ко мне чуть не каждый вечер, глазами хлопали, смеялись странно, а я все на стресс от несостоявшегося жертвоприношения списывала, тайком им травки успокаивающие подсовывала. Что уж теперь!
– Ладно, – поняла я. – На подобный случай мы с вами потом придумаем что-то определенное, чтоб точно не перепутать, танец там какой или песню…
– Ой, только не песню, я слова плохо запоминаю, – понеслось из толпы.
– Ты дура, что ли? Танец сложнее, там еще повторить движения правильно нужно… – завязался спор на том конце прилавка.
– Так! – сдвинула я брови. – Я же сказала, потом придумаем! Сейчас есть дело поважнее!
Меня обступили сильнее, и я тихо продолжила:
– Причины! Меня интересуют причины запрета!
– А какие еще причины? – удивилась Добронрава. – Любовь с первого взгляда, конечно же!
Я только глаза закатила:
– Уж больно странно тогда выходит. Маг ваш сначала в одну ведьму влюбился, теперь в другую, как-то слишком подозрительно!
– Кстати, да, – кивнула Любава, задумавшись. – Странно получается.
– Так бабник он! – крикнул кто-то из толпы.
– Был бы бабником, – стукнула по столу ладонью старушка, – уже половину девок бы тут обрюхатил! Тем более вы вон сами на него вешаетесь!
Она кивнула на мой отряд «прекрасных жертв», которые хоть уже и вернули свою внешность, но что-то общее между ними все равно проглядывало, видно, слюна гарпий задерживала остатки зелья в крови.
– Нет, дело не в любви, тут что-то другое, – размышляла я вслух. – Если бы любил, сам бы внимания искал…
– А ведь и правда, – зашептал кто-то в стороне.
– Делаем так, – вскинула я подбородок, и голоса тут же смолкли. – Вы следите за магом, собираете информацию, где он, что делает, с кем общается, а если будет что-то интересное, рассказываете мне!
– А если не сможем? – хмыкнула Добронрава. – Маг наш после истории с бычьей головой пуганый стал, подозрительный!
Я хихикнула, представив господина мага, выглядывающего из-за угла и прячущегося при виде симпатичной девушки.
– Я не прошу за ним ходить постоянно, но если что…
Девки покивали задумчиво и начали потихоньку расходиться.
– И все-таки я ставлю на любовь, – протянула мне покупки Добронрава, когда мы остались одни.
– А я на месть, – поджала я губы, не соглашаясь.
Добронрава только хмыкнула, но спорить не стала. Я забрала у нее свертки и, откланявшись, пошла домой. Совсем немного времени мне понадобилось, чтобы подготовиться к своему первому настоящему заданию по практике. Я предупредила лешего, чтоб на следующее утро был у меня, слила всю свою неудавшуюся настойку в найденную в подполе пустую бочку, разбавила это дело водой и добавила несколько щепоток ядовитой красавки – травки, на заросли которой набрела случайно на прошлой неделе. В идеале зелье должно было помочь отвадить птиц от обжитых человеком мест. А если птички там сильно непростые, то и потравить их к чертям, без церемоний.
Жаль, что я тогда не вспомнила про учебник по Нежитиведению, ведь все могло бы быть намного проще…
Птицы, взбудораженные криком Бурьяна, поднимались в воздух.
– Это нечисть! – крикнула наставнику, рассматривая круживших вокруг меня мертвых тварей. – Против таких яд не работает.
– Сообразил без тебя! – крикнул в ответ леший. – Выбирайся оттуда! Они почему-то не вылетают из низины, будто на стену натыкаются – и обратно!
Легко ему говорить – я почти перестала видеть пригорок, с которого свалилась. Милые птички в полной тишине закручивали вокруг меня воронку, и это очень нервировало. Ведь не собирались же они меня сожрать?
Я нахмурилась, повела плечами – и посыпались на землю черные тушки, тут же обращаясь в прах. Но воронка и не думала уменьшаться: место прежних птиц тут же заняли новые. Сильно потемнело, и я ощутила неприятный холодок по спине.
– Забава! – голос наставника теперь слышался совсем глухо.
– Уже семнадцать лет как Забава, – скрипнула я зубами, соображая, что же делать.
Я совсем потеряла направление: куда ни глянь – пустые черные провалы птичьих глаз. Нутром чуяла – еще
