стопроцентную уверенность, что мы идеально подходим друг другу.
С каждым произнесенным словом я жую, жую и жую пиццу с беконом, с трудом веря своим ушам. Наконец, открываю рот, чтобы ответить, но Джио перехватывает Бруно с вопросом о маркетинговой кампании.
Когда все заканчивается, я все еще зациклена на комментарии Бруно. Вопрос в том, думает ли он, что мы подходим друг другу? После уборки наступает время пирога. У Мерили есть ассортимент вкусов, которые она преподносит с меньшим рвением, чем обычно.
— Я почти объелась, но съем еще кусочек ради блага нашего предприятия, — говорю, хватаясь за живот.
— И семьи, — добавляет Бруно.
— Кстати говоря, когда будет семейная рождественская вечеринка? —спрашивает Томми своего брата.
Бруно открывает и закрывает рот, а затем долго жует. Похоже, он избегает обсуждать это. Типа как я, о том, что мы идеальная пара. Мерили бросает на Бруно взгляд, спрашивающий, действительно ли он организовал семейный ужин.
Я чувствую, что нет.
Вмешиваясь, я машу рукой.
— О, не беспокойтесь об этом. Мы, эльфы, усердно работали наверху, планируя все.
— Мы? — шепчет Бруно.
— Да. Помнишь, мы обсуждали поднятие боевого духа? — Я незаметно подталкиваю его локтем.
— Не знал, что он низкий.
— Брайан, я пытаюсь помочь. Просто доверься мне, — шиплю я, чтобы вывести его из транса отрицания, в котором он находится. Именно в этот момент ему нужно согласиться со всем, что я скажу. Что случилось с игрой в повторение?
Его брови взлетают, и, возможно, впервые, Бруно уступает контроль и передает вожжи.
Прочистив горло, я снова обращаюсь к группе:
— Мы подумали, что могли бы объединиться в пары и украсить венки, чтобы пожертвовать их нуждающимся семьям. Потом могли бы сделать что-то вместе, а также отдать долг.
— Вроде того, как Глория дарит людям по паре тапочек Санты за каждую проданную пару, — говорит Бруно, подхватывая то, что я начала.
Я замираю на месте, удивленная тем, что он поддерживает мое начинание и делает вывод о силе отдачи.
— Именно так. Мы составим бюджет и подберем материалы.
Лука поднимает руку.
— Я обеспечу ветками ели.
— Я испеку несколько особенных пирогов, — добавляет Мерили.
Коста хором говорят о том, что это отличная идея.
— После этого, с теми из вас, кому интересно, мы сыграем в викторину «Офис» и съедим пирог.
— Я в команде Глории, — говорит Бруно.
Все смеются, пока разбиваются на пары.
Миссис Коста улыбается мне по-матерински. Это заставляет меня скучать по своей маме.
Когда мы, наконец, готовимся пожелать друг другу спокойной ночи, мистер Коста похлопывает меня по плечу.
— Ты делаешь нашего сына очень счастливым. Мы рады, что ты есть в нашей семье. — Конечно, он говорит это по-итальянски.
Я собираюсь протестовать, но тут появляется Бруно и говорит:
— Она особенный эльф.
Затем переплетает свои пальцы с моими и уводит меня в ночь. Мой желудок подскакивает, и не потому, что я поскользнулась на обледенелом тротуаре. Кто этот парень и что он сделал с Брайаном? Или это Бруно?
Я не уверена. Но он мне нравится. Даже больше, чем нравится.
ГЛАВА 10
БРУНО
Вернувшись на Акорн-лейн, Глория просит меня пойти с ней в ее квартиру, чтобы забрать несколько вещей. Потолок все еще разрушен, повсюду штукатурка и осколки дерева. Нужно проследить, чтобы Крампус починил его к Рождеству, потому что именно тогда я перееду в свой новый дом.
Не то чтобы я хотел покидать... ее.
На следующий день в офисе и в течение всего утра я чувствую, что что-то забыл. Проверяю электронную почту, расписание и бесконечный список дел, но мои задачи находятся в процессе выполнения или завершены.
Моя нога не перестает подпрыгивать. Встаю со стула, делаю круг по комнате, спускаюсь вниз, иду к машине и возвращаюсь.
Перепроверяю электронную почту и списки. Пальцами барабаню по столу. Хоть убей, не могу избавиться от ощущения, что я что-то упускаю. Забыл какой-то важный пункт.
— Бруно, я только что спрашивала себя, почему испытываю тревожность, а потом поняла, что это потому, что ты не перестаешь двигаться. Переборщил с кофеином? — спрашивает Глория.
Я наклоняюсь вперед над своим столом, балансируя на локтях.
— Нет, только три чашки, как обычно.
— Возможно, тебе стоит успокоиться, ковбой.
Мои губы подергиваются в ухмылке.
— Томми и Мерили еще не знают об этом, но я подтвердил доставку эспрессо-машины.
— Счастливого им Рождества. — Улыбка Глории сияет, как рождественская елка в углу. Оказывается, я не могу насытится ее видом. Сегодня, в платье-свитере, обшитом серебряной нитью, девушка словно тоже сверкает. Мой пульс учащается, усиливая ощущение, что я что-то забыл.
Я щелкаю пальцами.
— Спасибо, что спасла... ужин. Семейный праздник. — То, для чего я изначально искал пару в приложении «Око Свиданий».
— Не за что, но я, наверное, должна получить рождественскую премию за свои усилия.
Я хихикаю.
— Несомненно. Можно было бы подумать, что для них достаточно торжественного открытия, но есть одна вещь, которую ты должна знать о Коста: мы любим праздновать. С едой. Много-много еды. Музыкой. Иногда с танцами. У Нико есть пара отличных движений.
— А у тебя? — Она наклоняет голову в бок, словно ожидая удивления от моего ответа.
— Возможно.
— Если так, я бы хотела увидеть эти движения. — Глория набирает что-то на своем компьютере, и из жестяных колонок раздается песня «Rocking Around the Christmas Tree». Она обходит вокруг моего стола, берет меня за руку и приглашает встать.
— Хочешь потанцевать прямо сейчас?
— Прямо сейчас, мистер Коста. — Она двигается из стороны в сторону простым двухшаговым движением, хлопая в ладоши в такт.
Я присоединяюсь и развожу руки в стороны, энергично танцуя.
Улыбка Глории становится шире, когда мы хлопаем, скользим и покачиваемся, перемещаясь по комнате, пока мои руки не находят ее руки. Мы немного раскачиваемся, прежде чем я кружу ее. Глория приземляется в мои объятия. Меня пронзает желанием, и я откидываю ее назад.
Окружающее ускользает из фокуса. Положив голову на сгиб моей руки и плеча, Глория смотрит на меня снизу вверх, ее карие глаза сияют.
Мой пульс учащается.
Ее грудь вздымается и опадает.
Я наклоняюсь и притягиваю девушку ближе.
Ее веки тяжелеют, губы чуть разомкнуты.
Я так хочу поцеловать ее.
Когда момент затягивается, она говорит:
— Ты действительно умеешь танцевать.
— Почему такое удивление? —
