Протянула она с таким удовольствием и тайной тоской! Кэш залюбовалась светом в ее глазах. Так говорят, когда вспоминают что-то очень хорошее, самые счастливые времена.
— В те края пришло тепло. Ты знаешь, как пахнет молодая трава?
Кэш покачала головой.
— Сладко, свежо и пряно. Я нашла себе какую-то нору. Помню, что долго копалась в ней, рыла, чтобы вычистить чей-то дух. Лисий! Да, то была лиса! Я думала, что останусь там. Я хотела остаться зверем. Я чувствовала себя, как никогда счастливой, правильной, без выбора, вечных проблем человеческого мира. Потом узнала, что так и происходит первое обращение, но это случилось много позже.
Чтобы заглушить первую боль в кровь выпускается нереальное количество эндорфинов и адреналина. Что потом? Оборотень перепрыгивает в человека, не задумываясь, не контролируя себя. Он чувствует себя дико уставшим. Словно пробыл несколько дней в спортзале. Потом хуже. Потом он видит все, отслеживает каждое изменение, организм привыкает к коктейлю из гормонов.
— …такая ночь! Звезды так близко! Здесь они близко? Нет! Там! Ты и сам словно звезда!
Кэш слушала ее словно во сне, кажется, что она видела все ее глазами.
— Проснулась. Было так холодно. Нос замерзал, а рядом он. Спит рядом и в ухо мне дышит. Щекотно. Рычит на меня, кусает за загривок только бы я не елозила. А мне любопытно! Кто он? Кто этот волк, что прибежал за мной, нашел посреди ночи, уловил запах моей тропы?
Кэш встряхнулась. Это очень личное. Но Хлою было не остановить.
— Это точно был он?
— В первую ночь мне было все равно. Мне было тепло и спокойно. Так хорошо. Утром он сбежал, оставил меня одну.
— Это точно был он?
— Да-да! Я помнила его запах, я вернулась в лагерь и видела его. Он уже был человеком. Он забылся, не удержался и погладил меня, когда я подбежала к нему, а потом отшатнулся…
Она закурила сигарету, молча выкурила ее. Вся ее радость сошла на нет. Она долго жевала фильтр, затем закинула давно потухшую сигарету в урну.
— Это унизительно! Это обидно! Неужели я такой урод? Что во мне не так?
Вроде все так. Симпатичная. Чуть-чуть воинственная из-за своего боевого раскраса. Глаза такие выразительные, украшенные черным веером густых ресниц. Зеленые. Колдовские, как любят их описывать писатели.
— Так повторяется каждое лето и зиму. Последнюю зиму нет. Он остался в Крейге. Ты не веришь мне? Вот!
Хлоя задрала футболку, показывая ей следы зубов на животе, затем оголила плечо, задрала рукав, показала бока. Она была покусана. Все тело пестрело метками. Одинаковыми. Если только Кэш хоть что-то понимала в следах!
— Сначала никто не верил мне, но только до тех пор пока не увидели следы. Дошло до того, что на брачную охоту выпустили только нас, договорились за нашей спиной. Дэна. Волки вернулись, а мы как угорелые носились по лесу. Некому было ставить это! Не один волк не оставил бы свою пару! Не дал бы кому-то спать рядом с ней! Он так и делает и по сей день, сбегает каждое утро.
— Хлоя!
Грозный окрик, как раскат грома посреди ясного неба заставил подскочить обоих девушек.
— Вот и сказочки конец! — быстро проговорила девушка, забиваясь в угол мойки.
Это выглядело очень дико. Испуганный вид женщины шокировал.
“Он что же бьет ее?”
Память услужливо преподнесла ей недовольный вид Дэна, а потом…
“Почему она раньше не могла выловить меня? Почему только сегодня?!”
Дэн появился в дверях ровно в тот момент, когда Кэш загородила собой Хлою.
— Я что тебе сказал?!
— Конкретно мне нечего, — ответила за нее Кэш.
Рукоять меча из сумрака ткнулась ей в ладонь. Все, что ей нужно сделать — сжать его и он будет здесь. Она моргнула и пожалела об этом! Пожалела о своей легкомысленности; прокляла тот день, когда заигрывала с ним и дала себя поцеловать; эту секунду, что взглянула на него в мире теней. Человек с волчьей головой.
Нет.
Волк стоящий на задних лапах.
Даже, если Хлоя лжет, вот так бесцеремонно, нагло, правдиво. Она не забудет этого никогда!
— Чтобы она тебе не сказала…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— А что ты делаешь здесь? — вырвалось у Кэш. — Хлоя сколько тебе лет?
— Двадцать три, — она пыталась отодвинуть ее и ту же убирала руку. Через секунду все повторялось.
— Сестра говоришь? Наверное, несовершеннолетняя? Ты ее опекаешь и смотришь за тем, чтобы она сделала во время уроки?
Кэш двинулась вперед, отталкивая Дэна, так что он отлетел назад.
— Она лжет. Все было не так!
— А как все было?
Кэш толкнула его еще раз.
— Это все сплошной отстой! Надо было говорить мне правду еще тогда! Когда я рассказала тебе о встрече с ней на дороге!
Кэш обернулась и ткнула в так и стоящую на кухне Хлою. Она смотрела на них расширившимися от страха глазами, напомнив ей котенка, что повстречал взрослого кота.
— Выглядит…
Она покачала головой.
— Отвратительно! Расскажи мне, что все неправда и она лжет мне. Давай! Как все было?!
Кэшеди не хотела слушать. У нее это в печенках сидит! Почему она раз за разом вляпывается в это дерьмо? Увлекается мужчинами, которые делают из нее дуру?!
— Она хочет, чтобы все выглядело именно так! Она увязалась за мной! Девчонка, что осталась без пары!
— Не надо! — выкрикнула она не то с досадой, не то с болью. — Не надо!!!
Кэш выставила вперед руку и пошла к двери, распахивая ее с диким стуком и треском, отбрасывая в сторону, оставшуюся в руках ручку.
— Подожди!
Ключи от машины выпали из трясущихся рук прямо в осеннюю грязь. Дэн держал дверь рукой, не давая ей открыть ее.
— Это ничего не значит! Не достаточно быть только зверем!
— Не достаточно зваться мужчиной. Отойди! Я сказала прочь с дороги!
Она вытянула руку, с зажатым в ней мечом.
— Пудри мозги кому-нибудь другому. Расскажи это Баркер или еще кому-нибудь кто не сможет разобраться и дойти до сути!
— Не смей! — бросил он ей, сделав шаг назад, не отнимая руки от двери авто. — Это не твоя территория.
Пожалуй это отрезвило больше прочего. Этот тон! Эта угроза, что слышалась в нем. Это был приказ!
— Это будет нападение.
— Да, пошел ты!
Кэш дернулась вперед. В руку ей вцепилась собака, пробив своей мордой стекло автомобиля. Меч выпал из рук. Кэш закричала, не столько от зубов, сколько от боли в плече.
— Хлоя!
Дэн оттаскивал ее от Кэш, разжимал пасть, но в ответ получал одно лишь рычание. Наконец, все закончилось.
Он разжал челюсти оборотня, отшвырнув ее в стену ельника.
— Ты как?
Кэш стояла оперевшись на капот, глядя как Дэн бросив на волчицу последний взгляд, устремил его на нее. Она ждала озабоченности, участия или тревоги, но не получила ничего из вышеперечисленного.
— Как быстро затянется?
Кровь еще капала на землю, рана начала зарастать с мучительной болью, яркими вспышками в сознании, вместе со скрежетом зубов.
— Да, пошел ты!
Кэш подобрала меч и ключи, открыла дверь сквозь разбитое стекло и, усевшись на усыпанное мелкой крошкой сидение, отправилась домой.
____________
[1]Аскавхетео — он держит часы (индейское имя)
Глава 16
Глава 16
Кэш остановилась на обочине. По щекам катились слезы. В данную минуту было не до обиды, а просто больно.
— Как же это все достало! Осточертело!
Она добавила еще парочку слов вдогонку, крепких, совсем не для широкой аудитории. Завалившись на бок, девушка шарила здоровой рукой под сиденьем в поисках аптечки. Коробка с набором первой помощи точно была где-то там.
— Да, где же ты мать твою?!
В окно дул холодный ветер из руки все еще хлестала кровь, заливая собой ноги, руль, а теперь и сиденье автомобиля. Боль в плече и того хуже — была просто невыносимой.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Что случилось на этот раз?
Одно сплошное дежавю! Теперь она в сознании, но все еще ранена и рядом — он.
— Пэйн! — Кэш уткнулась носом в старую кожаную обивку, выдержала секунду. — Ты что следишь за мной?
