— Только не вздумай что-нибудь с ним делать, — подал голос из своего угла Айлери. — Пока лечение не окончено, больной погружен в глубокий сон и все, что нужно, получает через доспехи. Если его сейчас потревожить, я думаю, ему будет очень, очень больно. Он может этого и не выдержать. Или, может, ты передумала? — в его голосе промелькнула надежда. — Хочешь, чтобы он помучался перед смертью?
— Злой ты, — грустно констатировала я. — За что ты его так не любишь? Он не сделал тебе ничего плохого.
— Когда дракон будет медленно поджаривать нас обоих, ты будешь думать совсем по-другому. Но если тебе его так жалко, давай я придушу его по-тихому. Он умрет, даже не проснувшись. И, может быть, дракон нас не тронет.
— Ты с ума сошел! Теперь я не отойду от этого парня ни на шаг — буду следить, чтобы ты к нему не приближался, — подтверждая свои слова, я соорудила удобное кресло возле постели больного, в котором устроилась с максимальным комфортом.
Обреченно вздохнув, Айлери вернулся к прерванной работе.
Верно говорится: можно бесконечно смотреть на горящий огонь, текущую воду и чужую работу. Наблюдать за Айлери тоже было настоящее удовольствие. Сидеть на мраморном полу, видимо, оказалось жестко и неудобно, и фей умостился лежа на животе, опираясь на локти. Подолгу всматриваясь в очередное украшение, выловленное в куче, он чаще всего небрежно отбрасывал его себе за спину в горку, кажущуюся удивительно маленькой. Пожалуй, на встречу с колдуном мы брали больше. То, что лежало перед парнем, вызывало лишь грусть — пара колец и медальон с синим камнем. Ну, не стоило ожидать, что каждое украшение в золотом хламе будет артефактом, да и впереди еще поле непаханое. Бедняга…
Исполнившись неожиданного сострадания, я подошла к заерзавшему фею, пытающемуся устроиться на жестком мраморном полу с максимальным удобством. Получалось явно не очень.
— Хоть бы коврик или подушку себе наколдовал, — посоветовала я.
— Я говорил тебе, что я не колдун, — яростно блеснул на меня глазами этот чудак.
— Ладно, фей. Просто звучит это как-то странновато, — миролюбиво поправилась я.
— Как? — вызверился парень, но потом решил сбавить тон: — не умею я, — признался он уныло.
— Странно. С улицей у тебя получилось очень даже не плохо. А тут какой-то жалкий коврик вызывает у тебя приступ паники.
— А ведь и правда… Я совсем забыл. Сейчас нарисую подушку.
— А ты попробуй просто представить. Так же, как тогда, когда изменял свое тело, — надеюсь, результаты не будут столь же впечатляющими.
Глаза фея заблестели от предвкушения. Пускай развеется. Отдохнет от монотонной нудной работы, да и в магии потренируется. Глядишь, если будет тренироваться почаще, комплексовать начнет поменьше. А там и вообще человеком, а не затурканным феем станет.
Задумчиво глядя куда-то в потолок, он сосредоточился и вдруг ахнул. Вместо коврика или подушки под ним бугрилась мягкими боками роскошная перина. Да, парень явно склонен к преувеличениям! Но, совсем неплохо.
— Отлично! — словно не заметив столь "мелкого" промаха, похвалила я зардевшегося от удовольствия Айлери. — Надеюсь, теперь ты можешь продолжить. В комфорте, на мягком, в окружении золота — ну чем не султан, — и, не позволив встрять с вопросом, развивающим захватывающую тему "кто такой султан", поинтересовалась: — А каким способом ты определяешь, артефакт это или просто безделушка?
— А то ты не знаешь, — недоверчиво протянул фей.
— Не-а, — я честно помотала головой.
— Надо сосредоточиться на предмете, пытаясь по формуле вычислить резонанс ее ауры. Если он более тридцати процентов отличается от резонанса составляющих этого предмета в отдельности, значит, в нем есть магическая составляющая. А потом надо сопоставить это изделия с аналогичными артефактами. Желательно, конечно, чтобы под рукой был образец, похожий по своим свойствам. Тогда можно с большой достоверностью определить предназначение этой вещи, — боюсь, за время его монолога, мое лицо приобретало все более глупое выражение. Смилостивившись надо мной, парень решил пояснить подробнее: — Смотри, — протянул он мне отобранное кольцо, — это украшение сделано из золота, составляющего не менее двух третей объема этой вещи, и камня. Так как природу камня мы можем определить как рубин, то можем, в общем, выставить индекс не магической ауры. Ее определяют по таблицам, но золото и многие драгоценные камни каждый студент должен знать наизусть. Они составляют… Да ты меня совсем не слушаешь, — менторский тон, явно позаимствованный у преподавателей, сменился возмущенным воплем. Каюсь, китайская грамота, которую монотонно, словно зазубренный, но так и не понятый урок, талдычил мне Айлери, навевала жуткую скуку.
— Ну, прости, — покаялась я. — А попроще никак нельзя?
— Если бы можно было, я бы уже половину этого барахла перебрал, — он небрежно кивнул в сторону совершенно не уменьшившейся кучи.
Вот такое непочтительное отношение к золоту меня весьма порадовало, и я решила поделиться с ним своими наблюдениями. Пока он рассказывал о, безусловно, очень научных и важных, но уж слишком занудных теориях определения магической сущности предмета, я заметила, что внутри всех отобранных им артефактов кружатся будто собранные в плотный клубок волшебные нити. И в ответ на мысленный вопрос, что же делает кольцо, которое Айлери выбрал в качестве примера, увидела дорожку, уходящую от украшения за пределы пещеры.
— Не обижайся, но, слушая тебя, я вспоминаю собственные уроки математики. Я ненавидела этот предмет всеми фибрами неокрепшей юношеской души до тех пор, пока не появился новый учитель. Я перестала с внутренней дрожью тупо зазубривать формулы, увидев красоту того, что прячется за ними: великолепие домов, уходящих ввысь и ажурных невесомых мостов, выдерживающих невероятные нагрузки. Только что ты пользовался магией, включив лишь свое воображение. Это универсальная формула любой науки. Вглядись в эти вещи и просто задай им вопрос: "Что вы можете?", и я уверенна, они не устоят перед твоим обаянием.
Айлери выслушал мою проникновенную проповедь с явным недоверием. Но под моим укоризненным взглядом поднес перстень к глазам, то ли понял, что все равно я не отвяжусь, то ли решил доказать мою неправоту: по себе знаю: отбросить предубеждения — занятие весьма травмирующие психику.
— Вижу, — тихо прошептал парень. — Вижу! Представляешь, я вижу дорогу! Это же кольцо перемещения.
— Вот и я о том же. А что оно делает? — фокус удался, хотя скептицизм фея не внушал веры в положительный результат. Он мог чисто из вредности ничего не увидеть.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
