неё, неужели лишь мы одни спешим в город что-либо продать.
– Почему? Едут утром, скорее всего, деревенские уехали час или два назад, как солнце поднялось, некоторые в городе торгуют на ярмарках, базарах или лавках, знаю, что есть семьи, которые держат в городе лавки. Думаю, что ваша одна из таких, – голос Ренгеля становился тише.
– Поспи, если что-то случится, то я разбужу, – предложила мужу.
Он медленно опустился на траву между прикрытыми овощами.
Осёл мерно шёл по дороге, даже не приходилось понукать, олень лениво перебирал ноги позади телеги, иногда упираясь и пытаясь перегрызть верёвки, возомнив себя хищником. Жаль, что не было книги, как бы самой не уснуть.
В какой-то момент послышался шум воды, мы подъехали к реке, натянув поводья, спрыгнула с телеги, подошла к широкому мосту и уставилась на раскорёженные брёвна. Кто-то вытащил первые три и бросил их сбоку от моста. Я с сомнением посмотрела на широкую дыру.
– Боюсь, что колёса застрянут, – прошептала я, поворачиваясь, чтобы разбудить Ренгеля.
– Точно застрянут, – вздрогнув от грубого голоса, почувствовала, что в мой бок ткнулось что-то острое.
Глава 22. Бриллиантовая неожиданность
Я замерла от страха. Неужели нас сейчас будут грабить? В этот момент других мыслей, таких, как «убивать», в мой современный урбанистический мозг не пришло.
Помня, что жизнь дороже вещей, подняла руки вверх.
– Девка, ты чего руки-то задрала? – рассмеялся мужик. – Как баба ты мне неинтересна, опусти. А вот твой прекрасный олень очень даже нам нужен.
Сбоку появились ещё два разбойника, они уверенным шагом направились к оленю.
– Хрустальный, – констатировал один из них. – Можно неплохо продать, если поторговаться, то и десять серебряных получи-и-м….
Мужчина договаривал последнее слово в воздухе.
– Отпусти мою жену, – Ренгель резко сел, выглядел он похлеще тех разбойников, волосы всклокоченные, запутанные, украшенные травой, один глаз, как всегда, прикрыт. – Почините мост, или голова твоего подельника расколется о ближайшее дерево.
Похоже, нам повезло, что мужчины не являлись магами, тот, что удерживал меня, вздрогнул и отступил, я отбежала к мужу, и именно в этот момент он закрыл глаза, побледнел и упал обратно в телегу.
Мужик, что летал на приличной высоте, с криками упал на землю.
– Убью! – завопил он, но подниматься не спешил, держась за пострадавшую спину. – Брат, отомсти за меня, – потребовал разбойник у третьего мужика.
– Нет, не трогайте! Забирайте всё, оленя, телегу, только мужа в живых оста…
Мои глаза расширились, так как за спиной одного из бандитов возникла гигантская змея неизвестной мне разновидности. Она была в три раза выше простого человека и в обхвате как баобаб, ну, может, я чуть преувеличиваю, у страха глаза велики. На голове присутствовал капюшон, как у кобры, а чуть повыше глаз в воздухе мерцала красная корона.
Мужчины тут же были подняты в воздух магическими потоками, другого объяснения их взлёта у меня не было, так как никаких верёвок я не видела. Все трое закричали, но, встретившись со взглядом змеи, которая, раскрыв пасть, высунула длинный раздвоенный язык, резко взмолились.
Как нас убивать, так пожалуйста, а как их, так взмолились.
Страшно было до ужаса. Эта же змея точно приползла за нашим оленем. А что, если она питается не только магическими оленями, но и глупыми людьми без магии? Тоже, что ли, молиться? Жалко мужиков. Нет, мне их не было жалко как разбойников, но я никогда не видела чью-то смерть и не хотела. Кошмары же по ночам сниться будут.
– Госпожа королевская змея, – тихо позвала я, двигаясь к оленю. – Не ешьте их, мы отдадим вам оленя, вот, берите, – дрожащими руками начала развязывать узел. – Зачем вам, брильянтовой красавице, эти безмагические грязные мужики, вы их съедите, пользы не будет, магии не прибавится, только изжогу заработаете.
Что я несу, мамочка! Узел никак не поддавался, змея наклонилась вперёд и неожиданно положила кончик хвоста на мою руку, я замерла, чувствуя, что она её отталкивает.
– Вы сами желаете развязать? Не буду мешать, – но та убрала хвост. – Не хотите оленя? – я зажмурилась и поняла, зачем она приползла. Это деревенские разбойники не могли учуять спрятанные перцы, возможно, даже обшарив наши вещи, они бы не обратили на него внимания, но тут другое дело, моя огородная змейка сразу поняла, что за перец растёт на грядках, значит, и этот исполин знает, что у меня в сумке.
Хотелось заплакать.
– Я отдам то, за чем вы пришли, – смирившись с потерей самого дорого, что было в телеге, посмотрела на змею. – Но у меня одна просьба: пусть разбойники починят мост, муж болен, мы в город спешим.
Та кивнула, и мужчины словно куклы бросились к брёвнам.
Я наблюдала за змеёй, никаких эмоций на чешуйчатой морде, но тут же себя одёрнула. Кто вообще когда-либо видел эмоции на мордах пресмыкающихся?
Проверив, как муж себя чувствует, запустила руку в сумку, аккуратно вынула завёрнутый в ткань перец.
Ничего, олень остаётся, денег залечить рану мужа хватит. Развернув ткань, положила перцы на телегу.
Змея заинтересованно потянулась к красным стручкам и взяла лишь один. Ткань сама по себе завернулась, перцы тут же оказались вновь в сумке. Моему удивлению и счастью не было предела.
– Слуги? – шипяще произнесла змея.
Мужчины как раз починили мост и направились в мою сторону, не удивлюсь, что их руками и ногами руководил бриллиантовый хозяин.
– Нет, нет, – я замахала руками. – Такие слуги и даром не нужны. Кто в своём уме в услужение берёт разбойников? Их властям нужно отдать, чтобы больше не грабили простых людей.
Змея согласилась, мужчины тут оказались привязанными крепкими верёвками к телеге.
В душе я была очень недовольна: возиться с ними не было желания и времени. Мужу было плохо.
– Уходите! Это тебе за угощение, – в мои ладони упал маленький красный камень. – Положи мужу на грудь, ему легче станет.
– Спасибо, большое спасибо! – очнувшись, крикнула вслед исчезнувшей змее.
– Такую фиг прокормишь, хорошо, что у меня маленький ужик на огороде, боюсь представить себе, что будет, если такой зверь решит навестить мой огород, –
