В прохладном воздухе раздался тихий смех.
— Раз уж мы заговорили об этом, я нашла подходящего человека. Это лорд Джон Хэнсон. Вы с ним знакомы? Он пообещал прочитать законопроект и добыть для нас списки. А теперь мне нужен опытный счетовод для составления сметы.
Эшби стиснул зубы. Его не должен был раздражать тот факт, что Изабель все же нашла бедолагу, согласного выполнять ее требования. Эшби понимал это, но все равно злился.
— Так зачем же вы пришли сюда, раз есть кто-то вроде лорда Джона Хэнсона, способного для вас горы свернуть?
Улыбнувшись, Изабель запрокинула голову.
— Вам действительно нужно спрашивать об этом?
Заглянув в глаза Изабель, Эшби вдруг встретился с тем, кого не видел уже давно. Мужчиной, обедавшим на Дувр-стрит вместе с Уиллом и чувствовавшим себя живым. И теперь перед ним стояла не какая-то обычная женщина, пробудившая в нем желание, а Изабель. Его Изабель.
— Нет, не нужно. — Эшби коснулся тубами соблазнительных губ девушки, напоминающих спелые вишни. Внезапно она обмякла, и Эшби инстинктивно обхватил рукой ее талию и притянул к себе. Изабель обвила его шею руками, прильнув к нему своим гибким, источающим сладковатый аромат телом.
— Эшби…
— Да? — Он слегка прикусил ее губы, наслаждаясь их восхитительным вкусом, в то время как его руки поглаживали ее талию, словно пытаясь примерить ее нежные изгибы к своему твердому телу.
— Я… не могу поверить, что я здесь, с вами…
Эшби и сам был изумлен не меньше, и все же он хотел получить ответ.
— Почему вы не верите?
Изабель еле заметно напряглась. Ее ресницы дрогнули, словно крылья бабочки, но взгляда она не отвела. Ее голос был подобен песне сирены.
— Я люблю вас, Эшби… Всегда любила…
Ее признание обезоружило Эшби.
— Парис, — прошептал он. — Меня зовут Парис.
Эшби погасил возглас изумления обжигающим поцелуем. Он накрыл ее губы своими и поцеловал со всей страстью, пульсировавшей в его жилах. Губы Изабель оказались нежными и сочными, и Эшби захотелось наслаждаться ими до тех пор, пока ее ответное желание не станет таким же горячим и необузданным.
«Она невинна. Действуй медленно, ради всего святого», — взывала его совесть, но Эшби заставил ее замолчать. Он увлек Изабель в сторону и прижал её к стене беседки, целуя до изнеможения. Вздохнув, Изабель окунулась в его поцелуи с не меньшей страстью. Языки влюбленных сошлись в чувственной схватке. Его ладони скользнули вниз и сжали ее ягодицы, словно хотели сделать ее частью себя. Святый Боже! На ней не было панталон, только сорочка — шелковая, как казалось на ощупь. По опыту Эшби знал, что нижнее белье отсутствует из-за покроя платья, а вовсе не потому, что Изабель хотела его соблазнить, и все же Мистер Джонс встрепенулся и отсалютовал, словно слишком рьяный корнет.
Очаровательная плутовка подалась навстречу. Кончики ее пальцев ласкали затылок Эшби, срывая с его губ стоны.
— Эшби…
— Парис, — настойчиво повторил он. — Ты заставила меня открыть тебе свое имя, так сделай же его реальностью.
— Парис, — выдохнула Изабель, и на ее губах заиграла улыбка. — Ты настоящий. Такой настоящий…
— Знаю-знаю. Идиотское имя. — Эшби криво усмехнулся. — Одному Богу известно, чем руководствовались мои родители, дав мне имя одного из самых жалких героев Гомера.
— Парис не жалок. Он влюблен. Но, возможно, родители назвали тебя в честь города.
— Города Наполеона? — Эшби едва не задохнулся от возмущения.
— Когда ты родился, Наполеон еще не обладал властью. Не обладает он ею и сейчас благодаря тебе.
— Да, я победил его в одиночку. Спасибо, что напомнила мне о возрасте.
Серебристый смех наполнил воздух. Изабель встала на цыпочки, чтобы их глаза оказались на одном уровне.
— Парис… Я обожаю твое имя. — Девушка чувственно улыбнулась, и ее прекрасные глаза блеснули во мраке ночи. — Оно темное и таинственное… как и его обладатель.
— Думаю, ты представляешь сейчас город. — Эшби посмотрел на молочно-белые холмики, прижатые к его груди, с трудом подавив желание уткнуться в них лицом. Дорога сюда заняла всего двадцать девять секунд, и ему потребуется гораздо меньше, чтобы отнести Изабель в свою спальню. — Ты забыла, что знаешь меня почти десять лет. Я вовсе не загадка.
Загадкой была она, эта юная богиня, превращавшаяся по ночам в самое желанное, самое женственное создание на земле. Эшби чувствовал, что взорвется, если не овладеет ею. А потом Стилгоу придет к нему, держа пистолет на изготовку, и он не станет даже пытаться защитить себя. Эшби всегда думал, что где-то есть пуля, на которой вытравлено его имя. Просто чудо — или проклятие, — что ему удавалось ее избежать.
Изабель нежно коснулась его губ кончиками пальцев.
— Я так мало знаю о тебе. Каково твое второе имя?
Желание затуманило разум Эшби и ему пришлось тряхнуть головой, чтобы прогнать наваждение.
— Николас.
— Парис Николас Ланкастер. — На смену пальцам пришли губы. Они ласкали и дразнили Эшби, превращая его мозг в безвольную субстанцию. — Тебе понравился главный город Наполеона?
До Эшби не сразу дошел смысл вопроса.
— Наверное… Я не мог судить… объективно… когда мы вошли в него. Не могу сказать, что оценивал его привлекательность… с точки зрения заезжего путешественника. А вот здесь… — Эшби поцеловал ее шею, источающую аромат ванили, — я бы попутешествовал.
Изабель обладала самой нежной кожей на свете. Когда она тихонько заурчала, Эшби захотелось схватить ее и перекинуть через стену в свой сад. Разве постель так необходима? Еще никогда в жизни Эшби не был так возбужден но он не мог, знал, что не может. Или?..
Не в силах сдержаться, он накрыл грудь Изабель ладонью. Он нежно массировал ее, наслаждаясь богатством, которое держал в руках. При виде удовольствия, написанного на лице Изабель, Эшби задрожал от вновь охватившего его желания.
— Никто еще не пробуждал во мне таких ощущений, как ты, Парис.
Сердце сжалось в груди графа. Изабель обладала поразительной способностью точно описывать ощущения, которым сам Эшби затруднялся дать определение.
— Изабель, ты заставляешь меня чувствовать себя одурманенным любовью школьником. — Эшби накрыл ее губы в опустошительном поцелуе, вырвав из ее груди стон. Он сгорал от желания стянуть с нее платье и попробовать на вкус везде, хотя именно сейчас он не мог оторваться от ее губ. — Кто научил тебя так целоваться?
— Никто. — Знойный голос Изабель окутывал Эшби подобно изысканной ласке. — Ты…
— И ты не целовала никого, кроме меня? — скептически спросил он, испытывая при этом какое-то глупое удовлетворение.
