Джордж не унаследовал от отца страстной любви к нефтяному бизнесу и гениальности финансиста. Его больше привлекала спокойная карьера калифорнийского адвоката. Но жизнь все повернула иначе. Похоже, что судьба Джорджа была уже предрешена тем, что он носил имя деда и являлся старшим сыном Пола Гетти.
В 1942 году, когда восемнадцатилетний Джордж был первокурсником Принстона, его отец напомнил сыну о той роли, которую тот должен сыграть в династии Гетти в будущем. В это время Джордж уже был призван в армию США, но твердо намеревался после окончания войны вернуться в университет.
Однако повышенный интерес к нему со стороны родителя и поездка с ним в Бартлесвиль — туда, где родилась компания деда и прошло детство отца, — внесли смятение в душу юноши.
Там, на почерневшей от нефти оклахомской земле, Пол Гетти стал убеждать сына в том, что его будущее должно быть связано с нефтяным бизнесом и что именно он должен однажды возглавить семейное предприятие.
Мог ли Джордж отказаться от подобной перспективы? Конечно же нет. Однако впереди его ждали четыре года военной службы — сначала в качестве офицера пехоты, а затем в комиссии по расследованию нацистских преступлений. В 1946 году он был демобилизован и вместо того, чтобы вернуться в Принстон, присоединился к отцу.
Джордж был очень смышленым и добросовестным парнем и довольно быстро разобрался в сложной иерархии империи Гетти. Усердно отслужив в качестве представителя отца в Саудовской Аравии, он вернулся в Калифорнию, где в возрасте тридцати одного года стал вице-президентом компании «Тайд Уотер Ойл». Казалось, что после такого поворота судьбы его ждет успех в бизнесе и счастливое будущее.
Однако как бизнесмен он имел роковой изъян. Еще в раннем детстве ему передалось от матери чувство благоговейного страха перед родным отцом, и чувство это не покидало его всю жизнь. Чем больше ему доверял отец, тем больше страшился Джордж обмануть его доверие, и это в конце концов загубило его карьеру бизнесмена.
Однако проблемы Джорджа были сущим пустяком по сравнению с тем, что выпало на долю его несчастного сводного брата Рональда. Того, являвшегося наполовину немцем, в семье Гетти с самого рождения считали изгоем.
В 1932 году, после того как Гетти удалось наконец развестись с Фини, мать и сын обосновались в Швейцарии. Там они прожили целых семь лет и благодаря заботам отца Фини Отто Хелмле были избавлены от каких-либо сложных житейских проблем.
В те же годы доктор Хелмле, будучи правоверным католиком, стал секретарем германской партии Центра, предшественницы послевоенного Христианско-демократического союза Германии.
В 1933 году Хелмле отказался занять пост министра экономики в правительстве Гитлера. Его внутренняя неприязнь к нацистам начала перерастать в нечто большее. Он был счастлив, что дочь с внуком находятся в нейтральной стране, и из Карлсруэ он мог добраться туда довольно легко. Рональд, выросший в Швейцарии, считал себя швейцарцем, хотя говорил только по-немецки. О том, кто его настоящий отец, он знал весьма смутно. Мать с дедом упоминали его имя крайне редко.
В 1939 году Отто Хелмле и его другу и соратнику по партии Конраду Аденауэру запретили заниматься политической деятельностью, а через несколько месяцев посадили в тюрьму. Обеспокоенный за судьбу дочери и десятилетнего внука, он убедил Фини уехать с Рональдом в Лос-Анджелес. Именно там второй сын Гетти впервые узнал о том, кем был его настоящий отец.
«Мы с мамой, — вспоминал Рональд, — иногда навещали мою бабушку Сару, но я помню о ней лишь то, что это была довольно милая старушка в инвалидном кресле, которая почти ничего не слышала, и поэтому разговаривать с нею было совершенно бесполезно. Мой отец был в то время директором авиационного завода в Талсе, и я никогда его не видел. В день рождения я обычно получал от него чек на небольшую сумму, а однажды он прислал мне пару роликовых коньков и какие-то безделушки. Не скажу, что я думал о нем часто, но когда я видел мальчишек, игравших с отцами в мяч, меня охватывало ощущение какой-то зависти и горечи».
Позже Рональд узнает о том, что в довершение ко всему он был лишен и многого другого, уже более материального, чем отцовская любовь. Его сводные братья Джордж, Пол и Гордон были упомянуты в документах доверительного фонда Сары Гетти как будущие законные наследники богатств династии Гетти. О Рональде же не было сказано ни слова.
Сам Рональд, безусловно, ничем не провинился перед отцом. Эта жестокая несправедливость была лишь отмщением Пола своему бывшему тестю, который вынудил его раскошелиться во время развода и, затянув процесс, помешал жениться на Энн Рорк до рождения Пола-младшего.
Тем не менее, лишив наследства Рональда, Пол оказался более снисходительным к его детям и уравнял их в правах с другими своими внуками. Принимая такое решение в 1936 году, Гетти не мог знать о том, что через три года Отто Хелмле окажется в тюрьме, а нацистская судебная машина лишит его всего состояния.
После войны Фини с сыном каждым летом готовились к возвращению в Германию или Швейцарию, и Рональд любил повторять, что Лос-Анджелес для него лишь временное пристанище и его родной дом в Европе. Он всегда считал себя европейцем, а не американцем.
Гетти возник в жизни сына лишь в 1951 году, когда двадцатидвухлетний Рональд уже заканчивал обучение менеджменту в университете Южной Калифорнии. Так же, как и Джорджу, он предложил ему принять участие в управлении стремительно расширяющейся нефтяной империи. Рональд вспоминал: «Я был очень польщен предложением отца работать у него, но наша беседа носила чисто деловой характер и совершено не походила на задушевный разговор отца с сыном».
В 1953 году, после недолгой стажировки в «Гетти Ойл», Рональд приступил к работе в отделе маркетинга принадлежавшей отцу компании «Тайд Уотер Ойл». Через три года способности и усердие Рональда были вознаграждены. Совет директоров назначил его начальником этого отдела с окладом 40 тысяч долларов в год.
Работая в «Тайд Уотер», Рональд неизбежно был вынужден вступать в деловые контакты с вице-президентом этой компании, своим сводным братом Джорджем. Неуверенный в себе Джордж начал завидовать карьере Рональда и стал натравливать на него отца, совет директоров компании. Неприязнь братьев друг к другу начала перерастать в ненависть. Обиды Рональда на несправедливое исключение его из наследников фонда Сары Гетти разрастались подобно метастазам и в будущем превратили его жизнь в сплошной кошмар.
У сыновей Гетти, подаренных ему несостоявшейся кинозвездой Энн Рорк, подобных проблем пока не было скорее всего благодаря тому, что папочка не соизволил вмешиваться в жизнь детей, оставив их полностью во власти амбициозной матери.
