– Сонь, – шепнул Демид, дождался, когда переведет на него взгляд. – Мы разберемся со всем этим.
Она нахмурилась пуще прежнего:
– Конечно, разберемся! Где бы мы ни были, понятия о законности удержания невинных людей против воли везде одинаковы! Вот только доберусь до начальника участка! Все попляшут!
Этому невозможно было противиться – разъяренная Софья вызывала в нем восхищение, заставляла улыбаться. Ее воля к жизни и внутренняя сила ошеломляли. Любая другая уже бы закатила истерику в лучших традициях жанра, но только не Софья.
– У нас есть план, – Демид подмигнул ей.
– План? – Софья повалилась на сидящего рядом полицейского.
Тот отскочил и поднял руку так, словно хотел стряхнуть с себя ее прикосновение.
– Я предполагал, что нас арестуют, – сообщил Чернов, – и не сказал тебе, потому что актриса из тебя никудышная.
– Это ещё почему? – как жаль, что нельзя поставить руки в бока – проклятые наручники, будь они неладны.
– У тебя все на лице написано. Ты сама искренность.
Софья прищурилась. Иногда Чернов был просто невыносим.
– Так что там с планом? – решила направить его длинный язык в конструктивное русло.
Демид поерзал на месте, устраиваясь удобнее – как люди раньше днями путешествовали в таких каретах, уму непостижимо:
– Нам с тобой нужно поговорить с представителями власти. Быть арестованными – один из самых быстрых способов добиться этого.
– А где логика? – Софья даже подалась вперёд. – Добраться до представителей власти мы, может, и сможем, но это нас будут допрашивать, а не наоборот.
Демид загадочно приподнял брови:
– Ну, так нам это и нужно.
Софья ненавидела, когда Чернов оказывался прав. Ненавидела. Потому что его предположения, как правило, не сулили ничего особенно приятного. Разумеется, этот раз не был исключением. Приехав несколько кварталов по мощеной дороге, карета остановилась. Полицейские завели пленников в монументальное здание, заставили подняться на несколько этажей вверх и закрыли в душной камере. День был в самом разгаре. Сквозь железные решетки просматривался вдалеке пляж с клонящимися к воде пальмами и танцующими волнами. На жаре воздух прогрелся слишком сильно, а кондиционер нарушителям либо не полагался, либо вообще не существовал на Пангее. Оба варианта были отвратительными.
Софья прошлась по камере, рассматривая раскрашенные стены с лозунгами в стиле Маяковского. Очаровательно. Чернов как ни в чем ни бывало развалился на стуле. Такое впечатление, что ситуация не только его совсем не беспокоила – он томился от скуки и время от времени поглядывал на часы.
– Если твой план состоял именно в этом, – начала Софья.
Но продолжить у нее не получилось. Дверь открылась, и в камеру снова зашли полицейские.
– Наконец-то, – Демид выпрямился, положил руки на стол, дождался, когда представители правопорядка распределятся напротив, а Софья усядется рядом.
– Имя, – отрывисто спросил первый, открывая папку.
– Демид.
– Фамилия.
– Чернов.
– Леди?
– Софья Чернова.
– Причина нарушения общественного порядка?
– А что мы нарушили? – Софья подалась вперёд.
– Не пререкайтесь! – рявкнул полицейский.
– Но я не понимаю.
Демид положил ладонь сверху на ее руку и обратился к полицейскому:
– Лейтенант Черр, могу я обратиться?
Тот перевел на Демида раздраженный взгляд и вопрос проигнорировал. Вместо ответа спросил сам:
– Разрешение на общение с женщиной?
– Что? – возмутилась Софья.
Демид вздохнул:
– Да, я отдал вашим коллегам брачное свидетельство.
– Почему ваша женщина так одета?
– Потому что код 3216.
Полицейский вскинул голову. В его расширенных глазах мелькнули удивление и страх.
– Повторите, – сказал он уже совсем не враждебно.
– 3216.
– Да чтоб меня, – прошептал он.
Затем подскочил со стула, бросив папку на стол, и умчался вон из камеры, будто за ним гналась стая волков. Остальные стражи растерянно переглядывались, оставаясь при этом на месте. Софья откинулась на спинку стула, кипя от ярости, что в сочетании с духотой, которая становилась уже не выносимой, привело к легкому головокружению. Вы только посмотрите! На общение. Разрешение. Ну-ну.
Потом дверь открылась, и внутрь заглянула хорошенькая девушка. Пробежав глазами по собранию, она слегка улыбнулась и протиснулась внутрь:
– Одежда для леди. Лейтенант приказал принести.
Полицейские посторонились, и она прошла вперед, положила на стол бумажный конверт.
– Здесь все, – многозначительно сообщила она Софье, понимающий взгляд прогнал яростный настрой. Девушка, очевидно, сочувствовала и хотела помочь.
– Спасибо, – озадаченно ответила Софья, подтянула конверт ближе.
Незнакомка снова улыбнулась и обернулась к полицейским:
– Господа, леди нужно переодеться. Не могли бы вы выйти на несколько минут?
Стражи наперегонки выбежали из камеры.
– Мне тоже выйти? – Демид встал со стула.
Щеки девушки порозовели:
– Нет, конечно, – затем снова глянула на Софью. – Переодевайтесь, у вас только 10 минут.
И она ушла, оставив за собой тянущийся шлейф из неотвеченных вопросов.
– Ну и дурдом, – Демид шагнул к столу и подтащил сверток ближе. – 10 минут, Сонь, давай не будем терять время.
– Ваше сиятельство желает меня одеть? – она тоже встала со стула, наблюдая, как Чернов проворно развязал скрепляющий жгут и развернул бумагу.
В свертке оказалось платье, синее, простое, без изысков – прямой лиф треугольным вырезом и свободная юбка до колен. А также нижнее белье.
Демид поднял взгляд на Софью, к ее глазам, полным обиды и гнева:
– Оденься сама, – но когда она протянула руку к платью, удержал ее запястье: – Сонь, не смотри так. Это не я навесил тебе клеймо собственности.
– Я знаю. Отвернись.
Чернов развернулся и отошел к закрытому решеткой окну. Положив руки в карманы, глянул далеко в море. Где-то там в небе находился проход домой. События развивались совсем не так, как хотелось бы, усложнялись и запутывались. И если поначалу следовало всего лишь найти горючее и поднять самолет в воздух, то теперь для возвращения домой требовалось проявить креативность и выдержку. Местные, которых они встретили возле самолета в день крушения, были неким аналогом службы безопасности, разведкой. Они давали защиту от дикарей-сепаратистов, предлагали переехать в общий сектор и примкнуть к группе исследователей, как это делали предыдущие межвременные путешественники, – чтобы ускорить развитие цивилизации Пангеи за счёт знаний пришельцев. Взамен требовалось отдать самолет и раскрыть технологии его работы. Ах да, и небольшая деталь – предложение касалось только мужчин. Женщин требовалось “отвезти в надежный сектор под защиту” – по этому вопросу местные идти на компромисс категорически не хотели. Отказ Демида аборигены приняли с пониманием. Словно знали, что позже он все равно согласится, поэтому оставили код доступа на всякий случай.
Демид устало потер лицо ладонями. Хорошо хоть успел обеспечить безопасное передвижение для Софьи. Пангея затягивала их. Интересно, с остальными было то же самое?
– Я готова, – сказала Софья.
Демид обернулся. Мадам Светополова стояла перед ним в тех же джинсах и белой футболке. Только волосы расплела и взбила руками. Светлые кудряшки обрамляли ее воинственное лицо, а платье валялось у ног, разорванное в клочья.
Демид не сдержался и широко улыбнулся. Что за женщина!
– И так будет с каждым! – сказала она. – Кто попытается говорить мне, что делать.
– Окей, – Чернов поднял ладони вверх, демонстрируя, что и не думал посягнуть на ее свободу.
Дверь резко открылась. В камеру, широко шагая, зашёл мужчина в форме. Его спина была идеально прямой и широкой, виски посеребрены сединой, а осанка и выправка указывали на военное прошлое. Глянув на Софью, он неодобрительно нахмурился, но обратился все же к Демиду:
– Генерал Ролланж, – сказал, протянув руку.
