– Рогнеда, там это, эльфы к князю пришли. Сватают тебя за своего короля!
– Чего? – оторопело вскинулась я. – Кого, меня?
– А у нас в Берестянске других княжон вроде бы не наблюдается! – нахально выдал мой оруженосец, плюхнулся на скамью и залпом допил оставшееся после крысы молоко.
Я задумчиво подергала себя за полурасплетенную косу:
– Белые эльфы? – зачем-то уточнила я, и так прекрасно понимая, что никакие иные представители Первой расы на данный момент не присутствовали ни только в столице, но даже и в ее ближайших окрестностях.
– Они самые! – криво ухмыльнулся Михась. – И учти, батюшка уже согласился. А посему быть тебе, Рогнеда, эльфийской королевой!
И тут меня будто кувалдой огрели. Я внезапно вспомнила страницу из архивных записей Нарронской академии, увековечивающую портрет этого самого легендарного Белого короля. Волна дрожи прокатилась по спине, пробирая до самых костей. Упасите Пресветлые боги, но ведь ему еще до моего рождения стукнуло столько годков, что такая невероятная цифра просто не укладывалась у меня в голове. К тому же облик он имел на редкость отталкивающий – как есть стародавний Кощей Бессмертный из сказок выдумщика Баяна… Оценив масштаб грозящего мне несчастья, я широко разинула рот и истошно завопила:
– А-а-а, дык он же страшнее демона! Не согласная я! Вот пусть батюшка если хочет, то сам за него и выходит…
– Ну-у-у не знаю, как батюшка, – ехидно хихикнул мальчишка, – а братцы твои эльфийского посла так глазами и ели…
– Да хоть бы до костей обглодали! – в сердцах припечатала я. – Король стар и уродлив, и ничего тут не попишешь. Так что не согласная я!
– Тихо! – неожиданно шикнул на меня Михась. – Слышишь, лестница вдалеке поскрипывает, не иначе сваты по твою душу идут…
И правда, щелястые, сто лет как рассохшиеся половицы, ведущие в мою горницу, издавали тонкое, предательское потрескивание. По переходу явно кто-то шел.
– Мама-а-а, – я заметалась по горнице, – что делать то?!
Оруженосец критически осмотрел мою нечесаную голову, простецкую рубаху, криво подпоясанную веревкой, замызганные штаны и огромные домашние лапти на босу ногу. В его расширенных зрачках билась ясно читаемая фраза: «Такая, как ты, ночью приснится – можно и с кровати свалиться от ужаса». Я сердито щелкнула на нахального мальчишку по-упыринному оскаленными зубами. Михась громко икнул и, чуть заикаясь, начал вполголоса творить оградительную молитву, прося Аолу избавить его от моего дурного глаза. Но я понимала, что сватов так просто не зашугаешь – от них требовалось подстраховаться. Гоблин их знает, этих эльфов. Да они же никогда ранее не вступали в брак с представителями иных рас. А вдруг как их король извращенец?
– Мама-а-а! – истерично подвывала я. – Не хочу замуж!
– Княжна, да не паникуй ты раньше времени-то! – принялся усиленно увещевать меня верный оруженосец. – Правда, их посол, ну тот самый пепельноволосый, что с княгиней на ярмарке знакомился, сказал, что, дескать, им твоя внешность неважна, но, подозреваю, он тогда тебя плохо рассмотрел и толком испугаться не успел…
Как известно, лучшим поводом к панике является призыв ей не поддаваться. А после того, как Михась ошарашил меня подробным рассказом о широком жесте сватов, отказавшихся от приданого, я окончательно поняла, что дело плохо, и заревела в голос.
Дверное кольцо стукнуло… С отчаянным воплем в стиле «Пропадай моя молодость!» я выпрыгнула в окно и побежала в курятник, прятаться.
Стратегическое мышление никогда не являлось сильной стороной моей безусловно многогранной, но совершенно нескоординированной натуры. Следовало изначально предположить, что курятник не очень-то подходит для столь ответственного мероприятия. По предательской наводке няньки Матрены, обладавшей невероятным чутьем в отношении моих хулиганских выходок и знавшей свою подопечную как облупленную, нашли меня довольно быстро.
– Лучше слезай оттуда сама, подобру-поздорову! – не предвещающим ничего хорошего тоном потребовал отец, сконфуженно разглядывая мои разношенные лыковые лапти.
На побагровевшем от гнева лице князя красноречиво проступали все пришедшие на ум, но благоразумно не высказанные вслух эпитеты, характеризующие его отношение к внешнему виду и поведению будущей эльфийской королевы. Стыд и позор всему Красногорью!
Но несговорчивый «позор» судорожно вцепился в спасительную балку и отрицательно помотал взъерошенной головой:
– Фигушки, мне и тут хорошо. Так что живой не дамся, не слезу, и не надейтесь! – строптивой скороговоркой пробормотала я, окончательно порушив идею уладить все миром, без применения грубой силы.
Рядом нахально восседал Михась, снова и, кажется, уже бесповоротно впавший в вызванное волнением заикание. У входа в курятник заинтересованно переминались эльфийские сваты, похоже испытывавшие огромное удовольствие от всего происходящего. Увидев пепельноволосого красавца, засветившегося в скандальной истории псевдоспасения княгини Зои, я скорчила недовольную мину. Ишь как прямо спину держит – словно кол проглотил, да еще и важничает, спасу нет. Такой не отступится! И я молчком, про себя, от всей души послала благородного гостя к разэтаким гоблинам, порекомендовав убираться подобру-поздорову. Словно сумев каким-то неведомым способом прочитать крутящиеся у меня в голове мысли, красавец окинул довольным взглядом мою раскоряченную на стропилах тушку, радостно потер руки и расплылся в сладкой улыбочке.
– Снимите княжну с этого… – восхищенная улыбка стала еще ослепительнее, – с этого насеста. Мы ее берем!
Батюшка заморенно вздохнул и приказал позвать дружинников…
Короче, нужно отдать должное моей отчаянной храбрости, держалась я стойко, до последнего. Извлечь из-под крыши курятника меня сумели одним-единственным способом – выпилив вместе с изрядным куском балки, к которому я приклеилась, будто муха к патоке. Княжеские дружинники бережно опустили на земляной пол получившийся при распилке чурбан, на котором восседала взбешенно ругающаяся королевская невеста, предоставив сватам, уж если на то будет их горячее желание, вести меня под венец в обнимку с бревном. Эльфийский посол подошел еще ближе и иронично воззрился на меня сверху вниз, очевидно в полной мере смакуя и заношенные штаны, и лапти, и обсыпанные прошлогодней соломой косы. Понимая, что выгляжу совершенно нелепо, я нахально хмыкнула и протянула эльфу свою измазанную грязью ладошку. Посол мягко сжал мои пальцы, помогая подняться на ноги.
– Лорд Денириэль к услугам вашей светлости. Надо полагать, вы меня помните?
– Нет, я не злопамятная, – ехидно шмыгнула носом я. – Да к тому же подозреваю, что и в будущем относительно вас у меня тоже не сложится хоть сколько-нибудь хорошее мнение! Так что, может, честь по чести отвалите домой, пока не поздно, и доложите своему повелителю, что я скоропостижно скончалась на месте от радости, услышав его предложение руки и сердца?
Денириэль расцвел улыбкой облегчения:
– Могу констатировать, что вы не блещете красотой, зато находчивы и остроумны даже сверх меры. Хотя если вас приодеть, подкрасить, причесать, – он задумчиво прикоснулся к моей толстой косе, – то вы перестанете выглядеть дурнушкой…
– Ну-ну, ты руки-то не распускай! – Я звонко хлопнула по его ухоженному маникюру. – Уж какая есть, да не про твою честь!
– Да, ваша светлость, – поклонился эльф, пряча улыбку. – Из вас получится весьма неординарная королева…
– Как бы вам не пришлось уехать отсюда несолоно хлебавши, – поспешила пригрозить я, – я ведь еще не согласилась!
У нас за спинами сердито засопел батюшка.
– Зря вы сомневаетесь, княжна, – почти подхалимски замурлыкал посол, видимо весьма сведущий как в тонкостях дипломатии, так и в тактике уламывания несговорчивых девиц. – Ну подумайте сами, что вам делать в этом захолустном Берестянске? Лапти плести, – он иронично покосился на мои ноги, – или коров пасти? И так всю жизнь? Брр… А в Хрустальной долине вы увидите много интересного…
