— Ты знаешь, кто это? — прищурился старик.
— Да кто ж ещё, как ни эта женщина, которая раз за разом подсылает ко мне убийц!
— Та ведьма? Но так ли она могущественна, чтоб заставить алкорского рыцаря рисковать своей жизнью и честью?
— Ещё бы! Когда-то она была весьма популярна при дворе альдора. В неё тогда многие были влюблены, а она отлично умеет манипулировать мужчинами. Не так давно я столкнулся с тем, как куда менее красивая и способная женщина толкнула своего поклонника на роковое безумство. Он убил своего лучшего друга и был готов мечом проложить себе дорогу к ней. Не потому ли Кондар так заботится о том, чтоб отвести от себя подозрение, что надеется затем сбежать с этой злодейкой?
— Это возможно, но как это доказать?
— Любовь ведёт не только к безумствам, но и к обычной глупости. Я слышал, что она часто дарила своим поклонникам вышитые ею платки и другие безделушки. Ни за что не поверю, что он не хранит какую-нибудь из них при себе.
— Ты собираешься обыскать его?
— Нет, поскольку в борьбе с ним мне понадобиться помощь Ликара, я сначала поговорю с ним. Я знаю, что он ненавидит эту женщину, и сама мысль о том, что она в Сен-Марко, да ещё продолжает строить козни, приведёт его в ярость, а там… — на губах Марка мелькнула задумчивая и немного хищная улыбка. — Он сам выдаст мне Кондара!
Подумав, что в столь поздний час благородный энфер уже закончил свои официальные дела и протокольные встречи, однако, скорее всего, ещё не лёг спать, Марк решил не откладывать разговор с ним на утро. Он проводил своего деда до дверей его особняка, после чего отправился во дворец. Он сразу же прошёл в комнаты, предоставленные Ликару, и был беспрепятственно допущен к нему.
— Что привело тебя в столь поздний час? — с явным беспокойством спросил его Элот, который этой ночью дежурил в покоях. — Если честно, я уже не жду от тебя хороших вестей.
— Не знаю, хорошие ли вести я принёс, но я рад, что здесь только ты, потому что то, что я скажу сейчас твоему господину, желательно сохранить втайне от остальных, хотя бы пока всё не выясниться окончательно.
Пройдя мимо капитана, он подошёл к столу, за которым сидел Ликар и так же настороженно смотрел на него. Его парадный камзол был небрежно брошен на бархатную скамью у окна, а вязки нижней рубашки распущены. Он всё ещё держал в руках книгу, которую, видимо, собирался почитать перед сном, но он уже явно забыл об этом, обеспокоенный этим поздним визитом.
— Наверно не зря ты явился ко мне среди ночи, Марк, — проворчал он, указав на кресло возле стола. — Хочешь поговорить со мной о деле Лануора или беспокоишься о безопасности молодого графа и своего оруженосца?
— Ни то, ни другое, — возразил Марк, сев. — Давние интриги вашего двора меня совершенно не волнуют, и мне вполне достаточно вашего слова о том, что Ортанту ничто не угрожает в луаре. Мой оруженосец и вовсе ничем не рискует, и к тому же достаточно ловок, чтоб вывернуться из любой передряги. Однако это дело отвлекло нас от расследования, хоть и дало новые подсказки. Обдумав всё спокойно, я, кажется, нашёл того, кто это сделал, потому что сделать это мог только он.
— И кто же это? — Ликар, наконец, заметил книгу в своей руке и отложил её на край стола.
И Марк снова повторил свои доводы относительно виновности Кондара, умолчав пока о возможной причастности к этому принцессы Морено.
— Кондар? — удивился Элот. — Но зачем ему это?
— Пока не знаю, друг мой, — вздохнул Марк. — И мне это всё тоже не нравится. Однако следует учесть, что первоначальный план преступления указывает на него. Я остался жив по чистой случайности, а если б умер, то подозрение пало бы на несчастного Норана, которому под кровать подкинули плащ и маску. Именно Кондар взял мальчишку с собой в Сен-Марко, он посоветовал ему посетить перед отъездом храма Арба, а потом он же отпустил его бродить ночью по улицам города и под конец указал на него, как на возможного виновника. Я служу в тайной полиции, мой дом хорошо защищён от чужого вторжения, слуги проверены и надёжны. Кто же мог подложить улики в комнату Норана, как ни кто-то из гостей? У меня остановились только три рыцаря с оруженосцами. Тебе я полностью доверяю и не думаю, что ты опустился бы до подлого убийства из арбалета. Остаются Кондар и Лумор. Однако Лумор не имеет никакого отношения к Норану и не мог руководить его действиями, чтоб подставить. Остаются, правда, два оруженосца: твой и Лумора, но они не столь благородного происхождения, чтоб заполучить стрелы Арба, да и ума у них для столь хитрой интриги явно недостаточно.
— В твоих словах есть смысл, — согласился Ликар, немного подумав. — Меня и самого удивило странное решение Кондара нанять Норана перед этой поездкой. Ведь он точно знал, что мальчишка может встретиться здесь с тобой и совершить какую-нибудь глупость. Он слишком умён, чтоб допустить подобную оплошность. Но ты говоришь, что в Сен-Марко у него есть сообщники?
— Конечно! Ведь кто-то следил за мной, кто-то увёл меня от таверны «Маленькая куропатка», чтоб отвлечь от него. Хотя в тот вечер он, кажется, был с вами на пиру?
— Я не видел его, — возразил энфер. — Я сидел во главе стола с Жоаном и вдовствующей королевой. Мне некогда было отвлекаться на рыцарей свиты, — он вопросительно взглянул на Элота.
Тот послушно задумался, вспоминая тот пир.
— Я сидел рядом с Лумором и Танрэлом, мы любезничали с дамами, которые затем познакомили нас с рыцарями из дворцовой охраны. Я припоминаю, что видел чуть в стороне Алмарина, он беседовал с бароном Делагарди, но там уже сидели бароны и графы. Нет, Марк, нас всех рассадили так, чтоб между нами были фрейлины и кто-то из местных. Кондара я не видел, пока мы не встали из-за стола, потому что в соседнем зале начались танцы. Он уже танцевал с леди Баларэд.
— Танцы начались ближе к полуночи, — припомнил Ликар.
— К тому времени он уже мог вернуться из «Маленькой куропатки», — задумчиво кивнул Марк. — И заметьте, он указал нам на Норана, едва вы разрешили мне допросить членов вашего посольства. Может, он поторопился подсунуть нам виновника нападения, чтоб у меня не было причин выяснять, кто из ваших спутников в то время отсутствовал во дворце? Он боялся, что никто не вспомнит, что видел его тогда на пиру, потому что на самом деле он уходил оттуда? Впрочем, это несложно выяснить, потому что он должен был пройти мимо королевского привратника, а у того замечательная память. Значит, убийцей мог быть сам Кондар, однако, кто-то должен был проводить его туда и вывести с восточной окраины на Королевскую площадь. А второе покушение и вовсе было подстроено кем-то, похоже, лишь для того, чтоб отвести от него подозрения.
— Но как он нашёл в Сен-Марко помощников, если никогда не был здесь? — расстроено воскликнул Элот. — Я не говорю, что это Лумор или кто-то из оруженосцев, но для меня ваш город, как дремучий лес, и пожелай я тут найти кого-то, кто помог бы мне в столь опасном деле, как бы я мог это сделать?
— Могу лишь предположить, что этот сообщник знает Кондара давно, а значит, бывал в луаре, — пожал плечами Марк и обернулся к Ликару, вопросительно взглянув на него.
— Может быть, — нехотя согласился тот. — Но как это доказать? Согласен, если взглянуть на картину в целом, твои заключения выглядят вполне логичными, но прямых доказательств виновности Кондара нет. К тому же я не понимаю, с чего он так тебя возненавидел, что замыслил убить, да ещё так тщательно всё спланировал и подготовился. Вы же всегда были приятелями!
— Я не знаю, благородный энфер, — покачал головой Марк. — Потому и не могу вести дальнейшее расследование открыто. Я боюсь, что если Кондар почувствует, что всё же находится под подозрением, он уничтожит оставшиеся улики до того, как мы до них доберёмся. Суд в Сен-Марко нынче строг к доказательствам, потому я должен добыть все улики, какие можно, и для этого мне нужна ваша помощь, а, вернее, для начала хотя бы разрешение тайно обыскать комнату Кондара в моём доме.
