Я похлопала раба по плечу и позвала следующего пациента.
Лихорадка – вот что творилось в колонии. Сейчас царило временное затишье – в конце концов, королевские войска возвращались в Англию, – но тревожные поветрия неумолимо двигались в разные стороны, разнося гнев и недовольство все дальше и дальше. Стычки с регуляторами были только предвестниками настоящего столкновения.
Я опустила лопатку для прижигания в маленькое ведро с очищенным виски, а потом сунула ее обратно в угли. Капли алкоголя полыхнули на огне с тихим шипением.
В душе зарождалось мучительное предчувствие. Письмо губернатора, прожигавшее дыру в спорране Джейми, станет языком пламени, от которого вспыхнут тысячи мелких пожаров. Одни пожары удастся погасить, другие затихнут сами – а большинство будет пылать долго и яростно, разрушая дома и семьи. Конец этой лихорадке положит только беспощадная рука хирурга; но прежде чем раскаленный ружейный металл прижжет открытую рану, прольется кровь.
Неужели нам с Джейми так и не суждено пожить в мире?
* * *
– Есть еще Дункан Маклауд. У него огромный надел в три сотни акров рядом с рекой Ядкин. Правда, на этой земле хозяйничают всего два человека – он сам и его брат.
Джейми вытер мокрое лицо рукавом. Моргнул пару раз и по-собачьи мотнул головой, стряхивая капли с волос.
– Дункан, – он указал на столб дыма, поднимавшийся от костра Маклауда, – приходится родней Робби Кокрейну. Робби не смог приехать на Сбор – говорят, заболел водянкой, – но у него одиннадцать взрослых сыновей. Рассеялись по горам, как зернышки на пашне. Поговори с Маклаудом по душам и убедись, что он приедет по доброй воле. А потом попроси замолвить словечко перед Робби. Через две недели соберем всех во Фрейзер-Ридже.
Он замолчал на несколько мгновений, придерживая Роджера за руку. С задумчивым прищуром прикинул план действий. Вдвоем они обошли уже три лагеря и заручились согласием четырех горцев. Сколько еще добровольцев найдется на Сборе?
– После Дункана ступай к овчарне. Ангус Ог наверняка будет там… ты же его знаешь?
Роджер кивнул, перебирая знакомых Ангусов Огов. За прошлую неделю он повстречал четверых шотландцев с таким именем; один из них пах овечьей шерстью и водил за собой пастушью собаку.
– Кэмпбелл, да? Вечно согнутый, как рыболовный крючок, косит на один глаз?
– Точно. – Джейми одобрительно кивнул и отпустил Роджера. – Старый ворчун, сам в ополченцы не пойдет, зато своих племянников отправит. И заодно расскажет про ополчение всем поселенцам в округе. Значит, Дункан, Ангус и… Ах да! Джоан Финдли.
– Джоан?
Фрейзер ухмыльнулся.
– Да, старушка Джоан. Она вместе с братом, Иэном Мором, устроила лагерь неподалеку от Иокасты.
Роджер кивнул.
– Хорошо. Беседовать нужно именно с ней?
– Больше не с кем, – ответил Фрейзер. – Иэн Мор говорить не может. У Джоан есть еще два брата и взрослые сыновья. Она отправит их к нам.
Джейми посмотрел на небо; стало теплее, и дождь превратился в мелкую морось. Сквозь тонкую облачную завесу проглядывал бледный диск солнца – все еще высоко, но скоро начнет клониться к горизонту. До сумерек оставалась пара часов.
– Ну и хватит, – решил он, снова утерев нос рукавом. – Возвращайся к костру после беседы со старушкой Джоан, надо поужинать перед свадьбой.
Джейми лихо заломил бровь, улыбнулся и пошел было прочь, однако повернул обратно, прежде чем Роджер успел тронуться с места.
– И сразу представляйся как капитан Маккензи, – посоветовал он. – Будут слушать внимательнее.
Джейми снова развернулся и потопал по тропе в поисках более несговорчивых кандидатов.
От костра Маклауда поднимались клубы густого дыма. Роджер направился к нему, твердя имена про себя, словно мантру. «Дункан Маклауд, Робби Кокрейн, Ангус Ог Кэмпбелл, Джоан Финдли… Дункан Маклауд, Робби Кокрейн…» Ничего особенного, повторить три раза – и они накрепко засядут в его памяти, как слова новой песни, параграфы из учебника или инструкции по психологическому подходу к набору ополченцев.
Он понимал, что тесть хочет отыскать как можно больше добровольцев прямо на Сборе, пока горцы не разъехались по своим фермам и хижинам. И Роджер искренне радовался тому, что шотландцы, с которыми Фрейзер успел переговорить, встречали призыв в ополчение мрачными взглядами и выразительным покашливанием, но не выказывали сопротивления.
Капитан Маккензи. От звания, которым походя наградил его Фрейзер, в груди поднимался прилив гордости и смущения. «Солдат быстрого приготовления, – пробормотал Роджер себе под нос, расправляя плечи под мокрой курткой. – Просто добавь воды».
Несмотря ни на что, его охватывало радостное волнение. Нынешняя суета больше напоминала игру в солдатики, но при мысли о том, что совсем скоро он будет шагать в полковом строю – ружье на плече, руки пахнут порохом…
До начала войны оставалось меньше четырех лет. Пройдет совсем немного времени, и ополченцы выстроятся на зеленых полях Лексингтона. Не суровые вояки, а те самые горцы, с которыми он беседовал под дождем, – точно такие же, как сам Роджер.
От ощущения неизбежности по коже пробежал холодок и меж ребер засела странная тяжесть.
Скоро начнется. Господи, совсем скоро.
* * *
С Маклаудом все прошло гладко, а вот Ангуса Ога Кэмпбелла найти удалось не сразу – он торчал посреди стада овец и явно не ждал гостей. Слова «капитан Маккензи» не произвели на старого пройдоху должного впечатления, зато упоминание «полковника Фрейзера» – с легким намеком на угрозу – все-таки помогло привлечь его внимание. Ангус Ог хмуро пожевал нижнюю губу, неохотно кивнул и вернулся к своим делам, бросив напоследок: «Хорошо, расскажу кому следует».
К тому времени, как Роджер выбрался на склон горы к лагерю Джоан Финдли, облака начали расходиться, а изморось почти прекратилась.
«Старушка Джоан», к его удивлению, оказалась привлекательной женщиной чуть старше тридцати лет. Из-под мокрого арисэда на Роджера с любопытством взглянули умные карие глаза.
– Дело дошло до ополченцев? – сказала она, выслушав его объяснение. – Не зря, значит, солдатик сегодня утром выступал.
Джоан задумчиво похлопала себя по губе деревянной ложкой.
– Знаете, в Хиллсборо у меня живет тетя. В небольшой комнатке в Кинг-Хаусе, прямо напротив дома Эдмунда Фаннинга – точнее, того места, где раньше стоял его дом. – Она коротко, безрадостно рассмеялась. – Тетя прислала мне письмо. Писала, что толпа хлынула на улицу, размахивая вилами, как черти из преисподней. Они срезали опорные брусья у дома Фаннинга и развалили все здание прямо у нее на глазах. А теперь мы должны отправить туда своих мужчин, чтобы Фаннинг мог разгрести жар чужими руками?
Роджер отвечал с осторожностью; он много чего слышал про Эдмунда Фаннинга и знал, что тот не пользовался особой любовью среди горцев.
– Не могу сказать точно, миссис Финдли. Но губернатор…
Джоан Финдли громко фыркнула.
– Губернатор, – процедила она и плюнула в костер. – Ха. Скорее уж губернаторские друзья. Бедняки всегда платят кровью за золото богачей, так ведь?
У Джоан за спиной появились две девчушки, бесшумные и безмолвные, как маленькие призраки в теплых шалях. Женщина повернулась к ним.
– Анни, приведи братьев. Джоани, следи за похлебкой. И помешивай хорошенько, чтобы ко дну не пригорело.
Вручив ложку младшенькой девочке, Джоан поманила Роджера за собой.
Лагерь выглядел небогато. Меж двух кустов было подвешено шерстяное одеяло – плохонькое укрытие от непогоды. Джоан Финдли присела на корточки перед навесом, и Роджер пригнулся, заглядывая ей через плечо.
– Брат, к нам пришел капитан Маккензи, – сказала она и протянула руку мужчине, лежавшему на куче сухой травы. Вид этого человека поразил Роджера, но он сумел сдержать свое удивление.
Церебральный паралич – вот как назовут такую болезнь пару веков спустя; интересно, как ее называют сейчас? Возможно, у нее пока нет названия; Фрейзер просто сказал, что Иэн не может разговаривать.
Двигаться он тоже не мог. Руки и ноги были слабыми и худыми, тело изгибалось под невообразимым углом. На больного накинули потрепанный плед; от постоянных подергиваний он сбился в кучу и плотно скрутился вокруг ног, а изношенная рубашка задралась слишком высоко, обнажая плечо и ребра. В тени навеса бледная кожа отливала холодной синевой.
Джоан Финдли помогла брату повернуть голову, придерживая его под щеку.
– Это мой брат Иэн, мистер Маккензи, – сказала она твердым голосом, словно бросая Роджеру вызов.
Лицо Иэна искажала судорожная гримаса, по растянутым губам стекала слюна, но карие глаза смотрели ясно и проницательно. Взяв себя в руки, Роджер склонился и пожал искривленную судорогой ладонь. Под ледяной, как у трупа, кожей прощупывались хрупкие тонкие кости.
– Иэн Мор, – тихонько сказал он. – Мне о вас рассказывали. Джейми Фрейзер просил передать свои наилучшие пожелания.
