Оливер внезапно повернулся и увидел, что она наблюдала за ним. Он некоторое время выдержал ее взгляд. Потом выражение его лица стало непроницаемым. Он надел очки, развернулся и исчез в толпе.
Пораженная увиденным, она некоторое время просто стояла на месте.
Сара всегда знала, что для того, чтобы любить Оливера, ей нужно быть храброй. Она не могла укрыться от вероятности быть отвергнутой, от возможной обиды.
В тот день, когда она пришла к нему с собакой, она нашла в себе эту храбрость.
Она уже знала, что она храбрая. Ей придется попытаться снова, поставив в этот раз на карту все, что у нее есть. Она больше ничего не может сдерживать. Она не может защитить себя от потенциальной обиды, боли. Но пока что ей придется отпустить его. Ярмарка открывается сразу после парада, и ей нужно было подготовить свой стенд.
Не дожидаясь конца парада, она, так же как и Оливер, затерялась в толпе.
Ярмарка оказалась не только изматывающей, но и плодотворной. Люди гуляли толпами. Сара раздавала бесплатные образцы джема на крекерах. Она еле успевала наполнять подносы и складывать купленные банки с джемом в пакеты.
К ней подошел мужчина. Привлекательный. Хорошо одетый. Она предложила ему поднос и отвернулась к другому покупателю.
Когда она снова повернулась к нему, он вложил ей в руку визитную карточку.
— Позвоните мне, — сказал он и улыбнулся.
Раньше она была бы заинтригована подобного рода приглашением. Сейчас же, устало улыбнувшись ему, она засунула его визитку в свой карман. Она даже была в состоянии посмеяться над собой, когда позже этим вечером достала карточку из кармана. На ней было написано имя Грэя Хедли. Под ним находился хорошо известный логотип джемов Смакерса.
— Снова я неправильно понимаю мужчин, — проворчала она. — Он точно имел в виду не свидание.
Казалось, будто прошла уже целая вечность с того момента, как она неправильно восприняла предложение другого мужчины. Настало время узнать, осталось ли место для надежды в ее жизни. Когда она увидела лицо Оливера сегодня на параде, она осмелилась подумать, что осталось.
Сейчас же, набирая его номер телефона трясущимися пальцами, она не была так уверена в этом.
Она знала, что у него есть определитель номера, поэтому была одновременно и удивлена, и обрадована тому, что он ответил. Он знал, что это она звонит и все равно ответил.
— Здравствуй, Оливер.
— Сара.
От того, как он произнес ее имя, ее всю затрясло. В его тоне сейчас не было злости. Но что-то другое слышалось в нем. Что-то, что он пытался скрыть.
— Поздравляю с успешным первым днем Праздника лета.
Его голос был отчужденным, вежливым. Но она понимала — тот факт, что Оливер поднял трубку, зная, что это она, уже был маленькой победой. Ей захотелось так много рассказать ему. Она почувствовала себя ужасно одинокой оттого, что ей не с кем было разделить свои победы и успехи, свою маленькую радость.
— Оливер, — сказала она тихо, но уверенно. — Нам нужно поговорить.
Тишина.
А потом:
— Хорошо.
Равнодушно, не обещая ничего. И тем не менее для него просто сказать «хорошо» уже было уступкой. Она положила трубку телефона и почувствовала проблеск надежды. Этот проблеск казался светом в темноте, направляющим усталого и замерзшего путника к дому.
Глава 9
Салливан наблюдал за тем, как Сара шла по дорожке к его дому. Она привела с собой пса. Ему хотелось сказать ей, чтобы она не брала с собой собаку. С другой стороны, она могла неправильно его понять, а он совсем не хотел этого. Она могла подумать, что он привязался, и угадать правду.
Привязанности делают мужчину слабым. Любовь тоже не делает мужчину сильнее. Она заставляет его хотеть того, чего мир не может дать ему. И он не найдет способ удерживать эти чувства всегда. Ничто не вечно. Не для него. За время своей карьеры подтверждение этому он видел слишком часто. Любовь, лежащую в руинах.
Если Сара найдет правильного парня, такого как Джонатан, то, возможно, для нее еще не все потеряно. Она могла верить в любовь, если хотела этого. Да, порядочный дантист подойдет ей идеально. Он попросит Джонатана найти ей такого же.
И не важно, что даже мысль о союзе Сары с кем-то другим создавала неприятное ощущение у него в животе. Это нужно сделать. Он всегда был таким мужчиной, который делал то, что нужно было сделать. И он снова поступит так, как надо.
Он отправит ее обратно в мир, которому она принадлежит, где она сможет втихаря мечтать о свадебных платьях и маленьких заборчиках у дома, о детишках на ее руках. Ее не отпугнула его напускная злость и долгое молчание, будто бы из-за обиды и предательства. Это была ложь, но она не помогла восстановить барьеры. Он думал, что получилось. Однако дни без Сары показали ему, насколько пуста его жизнь. Потом, как всегда храбрая, она позвонила сама.
Поэтому у него не было выбора. Он рассчитывал, что, раз ложь не помогла восстановить барьеры, это сделает правда. Он покажет Саре, кто он есть на самом деле, и это отпугнет ее, и она вернется обратно в свой джемовый мир. Сейчас он не мог думать о ее неприязни к приготовлению джема. Он не мог думать ни о чем, что могло бы ослабить его, сейчас, когда ему понадобится вся его сила.
Салливан открыл дверь до того, как она успела постучать.
Он надеялся, что его чувства не были написаны на его лице. Сара не должна узнать, что он обожал ее маленькое розовое платье в фиолетовый горошек. Она не должна понять, что ему хочется в последний раз почувствовать запах ее волос. Она не должна увидеть, что ему хочется потрепать пса за ушко.
Сара Макдугалл никогда не должна почувствовать, что для его сердца она была желанным гостем.
Салливан отступил назад, прочитав всю правду на ее лице. Правду более пугающую, чем любое его откровение о себе. Сара же на всякий случай, если он вдруг неправильно растолковал выражение ее лица, произнесла эту правду вслух.
Она подошла и посмотрела ему в глаза. Он надеялся, что его взгляд был отчужденным и неподатливым. Но даже если он и был таким, ее это не остановило. Сара сделала то, что Оливер ожидал от нее. Она сделала самый смелый поступок, который можно было сделать. Она призналась в своей уязвимости.
— Я так скучала по тебе, — сказала она тихо, но уверенно.
«Я тоже по тебе скучал. Было ощущение, будто мое сердце разрезано пополам», — пронеслось у него в голове.
Но он ничего не ответил, надеясь, что это остановит ее. Но она продолжила, отчаянно ища ответ на его лице:
— Оливер, я люблю тебя.
«Я тоже тебя люблю. Так сильно, что не буду делать того, чего мне больше всего хочется», — про себя подумал он.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
