Конрад пожал плечами и, чтобы не отвечать, взялся за пиво.
– Ну, так как? Пять лет твоей жизни, пять лет приключений в самых дальних уголках мира, пять лет риска и опасностей.
– А мне будут платить?
– Платить? Платят торговцам, лавочникам и крестьянам. Ты будешь получать свою долю. Мы с тобой будем добывать богатства, награды и выкупы, и все это будет наше общее. Послушай, у меня бывали такие деньги, какие тебе и не снились! И еще будут.
Конраду никогда и ни за что не платили, а потому он решил, что даже если ничего и не заработает у Вольфа, разница будет невелика.
– А что случилось с вашим прежним оруженосцем? – спросил он.
– Повздорил с кем-то в темном переулке – и проиграл. Погиб из-за собственной глупости. Мне кажется, Конрад, ты не дурак, так что решай. Но учти: если скажешь «да», обратного хода уже не будет. Ты отдашь мне пять лет своей жизни, начиная с этого дня. Ты будешь принадлежать мне безраздельно, как мой конь, как мой меч. Но, клянусь, я хороший хозяин. Так что ты решил?
Что он мог ответить? Конечно, «да».
– Хорошо. – Вольф забрал у Конрада кружку. – Теперь все, никакого пива. Из нас двоих буду пить только я. Мое имя – Вольфганг фон Нойвальд, но ты будешь называть меня «сэр». А теперь заплати за пиво и отведи моего Миднайта к кузнецу.
– У меня нет денег, – сказал Конрад, бросив взгляд в сторону хозяина таверны.
– Ничего, ничего, пожалуйста, – торопливо заговорил тот, стараясь не смотреть на Конрада. – За счет заведения.
– Вот это мне нравится! – сказал Вольф. – В таком случае еще пива!
Конрад вышел на улицу, спрашивая себя: что он сделал и зачем? Он оглянулся на дверь таверны. А что его держит? Можно взять и уйти. Пять лет. Это же целая вечность!
Да, но куда он пойдет? Работы у него нет, идти ему некуда. А, кроме того, служить Вольфу так долго не обязательно. Если ему что-то не понравится, кто сможет его удержать?
Конрад подошел к коновязи, где стоял огромный белый жеребец. Издали лошадь казалась гладкой и ухоженной, но при ближайшем рассмотрении Конрад обнаружил на ее шкуре несколько шрамов, и, кроме того, у нее недоставало одного уха.
Конрад потянулся к уздечке. Жеребец фыркнул и прижал уши. Затем попятился, присел на задние ноги и вдруг рванулся вперед. Конрад отскочил в сторону, едва избежав удара копыт.
– Миднайт! – раздался рев из таверны. – Все в порядке. Этот парень с нами.
Конь тут же успокоился. Оглянувшись, Конрад увидел Вольфа, который стоял в дверях и прихлебывал пиво.
Осторожно подойдя к коню, Конрад отвязал поводья, затем несмело погладил животное по мощной шее.
– Хороший мальчик, – сказал он, – хороший.
Когда вчера он вошел в город, то сразу заметил, где находится кузница. Туда он потихоньку и повел Миднайта, осторожно ступавшего на правую заднюю ногу, с которой слетела подкова.
Пока кузнец прилаживал новую, Конрад отошел подальше, чтобы, в случае чего, не испытать на себе гнев жеребца. Бродя по двору, он оказался в каком-то заброшенном сарае, где принялся разглядывать всякие ржавые металлические штуки, которые висели по стенам и валялись на грязном полу.
И тут он внезапно что-то почувствовал…
– Чем это воняет? – спросил один голос.
– Вроде как браконьером, – ответил второй.
По обеим сторонам дверного проема стояли Карл и Хайнц. У обоих были в руках ножи, и тогда Конрад тоже потянулся к своему малайскому клинку – крису…
– Ну, надо же! – сказал Карл.
– Привет, малый! – сказал Хайнц.
– Что вам нужно? – резко спросил Конрад.
Левую руку Карл держал за спиной, а когда он ее вытащил, Конрад увидел, что в ней. Это была веревка.
– Нам нужно сделать то, что хотел барон. Повесить тебя!
– Он так любил нас, парень, так любил. А теперь он умер, и все из-за тебя. Как это несправедливо!
Двое мужчин стали медленно подходить к Конраду.
– Вы меня не повесите! – сказал он, отступая назад.
– Ладно, тогда мы разорвем тебя на куски.
– Теперь тебе никто не поможет, малый.
Конрад уже привык к темноте, а Карл и Хайнц только что зашли в сарай с улицы, поэтому он видел их лучше, чем они его.
Конрад начал с Хайнца. Издав отчаянный вопль, он бросился вперед и со всех сил ударил его головой в грудь, после чего вонзил ему в живот свой нож – раз, затем второй.
После третьего удара Конрад отбежал в сторону.
Хайнц не вставал. Он лежал на боку, истекая кровью.
Но не успел Конрад опомниться, как на него навалился Карл.
Сцепившись, они покатились по земле. Бросив веревку, Карл намертво вцепился в правую руку Конрада, а тот держал левую руку Карла, в которой был зажат нож.
Карл был крупнее и тяжелее, и это решило дело. Усевшись на Конрада верхом, он накрепко прижал его к земле. Нож Конрада выпал из его руки.
– Есть! – ухмыльнулся Карл. – Ты будешь умирать медленно, парень, очень медленно.
Конрад извивался, пытаясь вырваться, но Карл держал его крепко. Конрад пытался достать его ногами, но у него ничего не получалось.
– Слушай, у меня есть деньги, – сказал Конрад.
– Нет у тебя денег.
– Не у меня. У человека с татуировкой. Я знаю, где он их держит. Только помоги мне их стащить.
– Врешь!
– Нет! Мы украдем деньги вместе. Если я вру, вы меня убьете.
– Убей его, Карл! – выдавил Хайнц, который, приподнявшись на локтях, пытался руками остановить хлещущую из раны кровь.
– Если вы меня сейчас убьете, денег вам не найти.
– Где он их держит?
– Карл, нет!
– Заткнись! – прикрикнул на своего раненого подельника Карл, слегка повернувшись в его сторону. Этого оказалось достаточно – на какую-то долю секунды Карл ослабил хватку.
Собрав все силы, Конрад рванулся так, что Карл потерял равновесие и отлетел в сторону, а Конрад, уже держа в руке крис, навалился на него.
Тот попытался его сбросить, но нож вошел в его грудь почти по самую рукоятку, пройдя между ребрами и вонзившись в самое сердце. Хлынула кровь. Карл застонал, изогнулся – и затих.
– Долго же ты возился, – раздался сзади чей-то голос.
Держа нож наготове, Конрад мгновенно обернулся – в дверях стоял Вольф.
– Сколько вы уже здесь?
– Довольно долго. Ты делаешь успехи, парень, но под моим руководством ты достигнешь большего, гораздо большего. А теперь прикончи вот этого и поедем.
– Нет, пожалуйста! – начал умолять Хайнц.
– Убить его? – спросил Конрад.
– Он же хотел тебя убить, – сказал Вольф. – Никогда не оставляй в живых раненого врага. Вообще любого врага. В этом и состояла ошибка Крейшмера, помнишь?
Конрад посмотрел на Хайнца, который пытался отползти. Минуту назад Конрад с радостью вонзил бы в него нож, но тогда он сражался с вооруженным врагом.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
