– Где это место? – спросил Кирилл.
– Это наверху, в небесах, приятель. На полпути откуда-то, куда-то. Место во времени, когда мы имеем в баках достаточно топлива, чтобы забраться туда, куда двигаемся, но недостаточно, чтобы вернуться туда, откуда вылетели. Так что, как я сказал, я сообщу по радио о поломке в турбине. Заставим их малость поволноваться. Пускай подгонят технику. Не слишком значительная поломка, только намек. Затем я пригоняю колымагу, касаюсь грунта, поднимаю закрылки и врубаю реверс.
– Это возможно?
– Нет. Но там нет никого, кто мог бы заметить подвох. Вы уверены, что в округе нет пилотов?
Роб сделал заметку в своем блокноте.
– Об этом мы позаботимся.
– Хорошо. Так что мы прокатимся по посадочной полосе не слишком удачно. Тормоза не способны остановить машину, когда она полностью загружена. Я буду использовать реверс, когда это понадобится. Но они не узнают об этом. Так мы проедем до тех пор, пока не выедем с посадочной полосы и не уткнемся в снег. Приятно и солидно.
– Мне это нравится, – сказал Роб. – Как тебе, Кирилл?
– Это здорово. Я никогда не радовался при мысли, что придется ломать шасси.
– Олл райт. Давай-ка посмотрим, как самолет выглядит изнутри.
Взбираться по ступенькам на палубу было занятием долгим и трудным. Они вошли в распахнутую дверь на уровне с рядами окон. Бисквит шел следом, и, войдя, застыл.
– Что тут такое?! – закричал он.
Усиленная палуба была заполнена большими деревянными ящиками, привинченными и закрепленными на своих местах. Все они, за исключением первого ящика со сломанным крепежом, были целыми. Неуклюжие металлические болванки вылетели из ящика, оставив проломанные дыры в нем. Они, видимо, ударились в переборку, погнув и покорежив ее.
– Выглядит реалистично, не правда ли? – улыбнулся Роб. – Сделано для реальности. На время полета все будет упаковано. Затем все разбросаем, когда окажемся на земле. Один взгляд на это, и они будут уверены, что большинство груза сдвинуто. Они даже не будут пытаться разобрать завал. А сейчас смотри сюда.
Пространства едва хватало, чтобы протиснуться мимо искореженной тары. Роб подошел к следующему ящику и громко постучал по грубому дереву. Передняя стенка целиком открылась, и оттуда выдвинулся сержант Грут.
– Все приведено в порядок, полковник. Они хорошо потрудились.
Внутри длинной кабины, которая разместилась по всей длине упаковочного ящика, было светло. Ряды сидений прикреплены к полу. Сиденья выглядели более крепкими, чем обычные пассажирские кресла, используемые в коммерческих самолетах, и были снабжены ремнями для плеч.
– Роскошно, – сказал Кирилл. – Я завидую, сержант. Сейчас давайте-ка осмотрим полетную палубу.
Они поднялись по спиральной лестнице и попали в кабину пилота.
– И здесь то же самое! – широко раскрыл рот Бисквит, оглядывая громоздкий радиопередатчик, который был совершенно разбит и громоздился за спинкой кресла пилота.
– Реализм, – сказал Роб. – Вы потеряете сознание. Здесь есть очевидная причина. Вам не будут задавать вопросов. Так что вам останется только спокойно лечь, чтобы второй пилот мог добраться до вас со своего кресла.
– Будь я проклят, если они не подумают, что здесь разыгралась трагедия!
– Мы так не думаем. Но знаем, – сказал Кирилл, внезапно становясь серьезным, – что нельзя допустить ошибки. Эти создания имеют оружие, которое может уничтожить наш мир, если они откроют, чем мы тут занимаемся.
– Они не должны обнаружить это, – сказал Роб. – Мы собираем все сделать так, как надо. Их способ – медленное и специальное обескровливание мировых ресурсов. Мы должны ударить и обнаружить их слабое место. Возможно, тогда мы сможем сделать оружие, чтобы драться с ними. Это наш план, и мы намерены воспользоваться им.
За его словами последовала тишина. Через некоторое время Бисквит спросил:
– Когда мы выступаем?
– Через три дня мы будем готовы.
15
Все системы работают
В тринадцати тысячах футах внизу расстилалась холодная антарктическая пустыня. Сияющее серебро льда и снега. Над самолетом несколько длинных лент перистых облаков прочертили полосы через наполненное звездами небо. В темноте зрелище выглядело очень эффектно. Бисквит проверил показания приборов и сказал:
– Все в норме, Роб.
Тот откинулся на спинку сидения второго пилота.
– Здесь, наверху, вид намного лучше, чем у пассажиров, – сказал он. – Теперь мне понятны причины, по которым ты выбрал эту работу, Бисквит.
– Но это не единственная причина. Это и то, что у меня здесь есть еда из парного класса, такая, какую я захочу.
– Даже в военно-воздушных силах?
– Ну, об этом мы не будем говорить. Только что получили рапорт о состоянии погоды на антарктической базе. Шторм приближается, ветер усилился. Температура сорок градусов ниже нуля. Не забудь мне напомнить надеть арктическую одежонку перед тем, как мы сядем. А если они выдвинут защитный экран, чтобы встретить нас, когда мы пойдем на посадку? Это будет неприятно.
– Почему?
– Я видел, как это бывало раньше с непогодой. Они всегда держат экран, но когда приступают к работе, экран слабеет. Это подтверждается появлением снега на конце посадочной полосы. И так далее.
– Как будто специально для нас.
– И не говори.
Бисквит надел наушники и придвинул микрофон ко рту.
– Сейчас как раз подходящее время, чтобы с нашей маленькой турбиной возникли некоторые трудности. Роб, ты не мог бы приготовить для нас кофе, пока я все это организую? Дежурный поседеет от всех этих разговоров. И захвати с собой несколько сэндвичей.
По мере того, как они продвигались, можно было видеть, как погода на курсе изменяется. Появились облака. Их становилось все больше и больше. Гигантский самолет неуклонно несся вперед. Его мудрое электронное оборудование непрерывно выдавало данные. Бисквит, расправившись с сэндвичем, залил в горло солидную порцию кофе, затем потянулся, ухватился за штурвал и выключил турбину.
– Пора начинать терять высоту. Будем опускаться в эту кашу. Время сообщить деревянной лошади пристегнуться и сделать то же самое самим, не так ли, Роб?
– Естественно. Не мог бы ты выключить тепло на нижней палубе?
– Сказано – сделано, – Бисквит вытянул руку и щелкнул несколькими выключателями. – Я отключил подачу тепла, но оставил герметизацию. В обезьяннике скоро наступит зима.
– Как раз то, что нам надо.
Солдаты взглянули на Роба выжидающе, когда он вошел. Температура снаружи самолета составляла 55 градусов ниже нуля и внутри тоже начинала падать.
– Я приказал отключить подачу тепла. Так что оденьте арктическую одежду. А если кому будет жарко, оставайтесь незастегнутыми до тех пор, пока мы не сядем на брюхо. Как только вы оденетесь, пристегнитесь. Вполне может случиться так, что мы жестко приземлимся.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
