Оглянувшись на меня, как будто ища моей поддержки, Бригитта заворожено сделал пару шагов вперед. Я серой утицей просеменила за ней.
Демоница, вытянув руки и наклонив лоб, опять ринулась по направлению к деду. Я–то понимала, что Бри просто хотелось обнять вздорного старика, а вот он, почему–то, усмотрел в этом жесте угрозу для своей особы, поэтому непроизвольно стал пятиться от внучки.
– Вы, наверное, пришли поговорить о бухгалтерских книгах?– растеряв все свое высокомерие, растерянно вопрошал он.– Не надо, деточка. Книги я посмотрю позже. А сейчас, правда, у меня мало времени – мне хотелось бы объехать угодья вашего папаши и составить королю докладную записку. Служба…
Он отступал, Бригитта наступала. Я стояла, боясь пошевелиться, всячески зажимая готовый вырваться смех.
– Дедушка–а–а–а,– нараспев проговорила девчонка,– это же я – ваша внучка. Давайте обнимемся.
– Не стоит,– Люцифуг обвел глазами пустую комнату, уже догадываясь, что сам загнал себя в ловушку.– Э–э–э, деточка, я не ваш дедушка. Я не признал вашего отца. Ваша бабка была особой легкомысленной, и нет никаких подтверждений, что он мой сын.
Бригитта обиженно опустила нижнюю губку.
– Но как же так, дедушка? Мне папа сказал. А мой папа никогда не врет. Я думала, что вы умерли, а вы живы–здоровы. Счастье–то какое!– радостно взвизгнула она.
– Врет ваш папа, врет как сивый мерин,– не растерялся старик, – если бы он был моим сыном, были бы бумаги, подтверждающие это. Ан, никаких бумажек–то и нету. Я не его отец, следовательно – и не ваш дедушка.
Бригитта снова нерешительно замерла. На ее лице играла целая гамма чувств – от непонимания до обиды– вон и нижняя губка затряслась, сейчас заплачет демоница. Пришлось мне снова вмешаться, хотя я и не планировала. Эх, Светка! Ну что за дурацкий характер? Вечно тянет помочь обиженным и обездоленным.
– Бумаги – это ерунда, герцог,– решительно проговорила я.– У людей Наверху, где я имею честь служить на благо нашему королевству, существуют тесты ДНК. Не поверю, чтобы у вас ничего подобного не было. Вы бы присмотрелись к девочке–то повнимательнее. Вон у нее такой же, как у вас, решительный подбородок (услышав это, Бригитта выдвинула эту часть лица вперед) и глаза как у вас – большие и красивые (Бригитта с готовностью выпучила свои красные глаза).
Герцог с сомнением оглядел выпучено – выдвинутую физиономию вновь приобретенной внучки, его спокойствие как ветром сдуло, по сузившимся глазам было видно, что он лихорадочно придумывает отмазку. Я не знаю, что он собирался выставить контраргументом, но его последующие слова сыграли фатальную роль.
– Некоторое сходство…э–э–э… согласен есть: подбородок и два глаза…
И все. Больше ничего сказать он не успел, потому что с восторженным криком «дедушка» Бригитта ломанулась в его сторону, сделала невероятный кульбит в воздухе и все–таки повисла у него на шее.
Колени Люцифуга сделали какой–то вихлястый финт, и два тела упали на пол. Причем, внушительная дочка герцога Сантана умудрилась полностью подмять под себя тело королевского проверяющего. Раздался страшный хруст, а за ним и болезненный вскрик.
Я уже не смогла удержать гомерического хохота, душившего меня, и дала волю естеству. Бригитта сопела, герцог стонал, а я хохотала как безумная. Наконец, отсмеявшись, я поняла, что для меня такое проявление веселости чревато самыми ужасными последствиями, поэтому все–таки выдавила извинения:
– Простите, господа, я так рада, так рада, что воссоединение семьи состоялось. Говорила тебе, Бригитточка, что твой дедушка – душевный и благородный человек.
Душевно–благородный человек уже не кричал, а лишь глухо стонал под телом своей хорошо откормленной внучки.
Я потянула за руку демоницу и помогла ей подняться. Дед так и остался лежать на полу. Его нога была как–то неестественно подогнута, лицо побелело, губы приобрели фиолетовый оттенок.
– Вам плохо, герцог?– Рванулась я к нему.– У вас что–то с ногой? Лежите, лежите, я позову доктора. Бригитточка, помоги дедушке подняться.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Демоница торопливо подскочила к деду, недолго думая, схватила его поперек туловища (от чего больной закатил глаза) и шмякнула его в одно из кресел, хорошенько приложив головой об спинку оного. Раздался еще один хруст, и герцог благополучно потерял сознание.
– Чего это он?– Недоумевала нежная внучка.
– Стой тут с ним. Я побегу к герцогу или к Ягиусу, кого найду. Нужно позвать ему врача. Посмотри, как у него нога вывернулась.
– У нас нету врачей,– растерянно протянула Бри.
– Тогда лекаря, доктора, эскулапа,– завелась я.– Короче, сиди, карауль. Я скоро.
Видимо в меня был встроен какой–то нужный навигатор, потому как я ни разу не ошиблась в поворотах и прилетела к кабинету Сантана за считанные секунды. Прошмыгнув под рукой бдительного стража, я вбежала в кабинет и принялась с порога кричать:
– Беда, герцог, беда. Бригитта ранила вашего отца. Ему срочно нужен доктор.
На мой вселенский крик герцог, который сидел за столом в своем кабинете, непроизвольно вскочил.
– Что случилось? Чего вы так кричите? Где Бригитта? Что с ней?
Путаясь в словах, я быстро пересказала случившееся. Чего я ожидала? Я думала, что Сантан начнет давать распоряжения, созовет консилиум докторов и сразу же начнет разруливать непростую ситуацию. Так вот, я ошибалась.
Великий и ужасный герцог, выслушав мою сбивчивую речь, спокойно опустился в кресло, хищно улыбнулся и самым светским тоном попросил пересказать мне все еще раз.
– И спокойнее, с подробностями,– сказал он мне.
Я просто опешила.
– Но герцог там лежит в глубоком обмороке. У него даже губы посинели.
– Ничего, ему полезно,– прошипел Сантан.– Рассказывайте еще раз.
Я, прискакивая от нетерпения, пересказала все минувшие события и с надеждой уставилась на демона.
Он неторопливо поднялся, подошел к стенному шкафу, открыл небольшие резные дверцы и неторопливо принялся перебирать какие–то склянки. Замер в раздумье, мне снова пришлось его поторопить. Наконец, герцог выбрал один пузырек, взял второй, что–то капнул в него из третьего, встряхнул жидкости. Снова замер. Да что он делает–то? Решил алхимией заняться? Я нетерпеливо фыркала в проходе. Меня услышали, кивнули головой и пригласили следовать за собой.
Когда мы вошли в покои Люцифуга, перед моими глазами встала идеалистическая картинка: герцог продолжал полулежать в кресле, он уже пришел в себя и тихонько постанывал, а Бригитта расположилась на коленях перед ним и подсовывала подушки под его больную ногу. Изредка королевский проверяющий вскрикивал, тогда юная демоница начинала дуть и нежно–нежно ворковать.
Решительной походкой Сантан подошел ближе.
– Что тут у вас?– Сухо спросил он.
– Зачем ты пришел, щенок?– Тут же взвился Люцифуг.– Хочешь поглумиться надо мной? Послал эту … кобылицу, и она сломала мне ногу.
– Дедушка, ты что? Я же извинилась,– плачущим тоном вступила Бригитта.– Я не хотела, ты сам упал.
– Как ты назвал мою дочь, мерзавец?– Прорычал Сантан.– Я не шевельну и пальцем, чтобы тебе помочь, пока ты не извинишься.
Люцифуга скрутила очередная волна боли, его лицо перекосилось.
– Дай мне напиток от боли,– просипел он.– Немедленно. Иначе, я пожалуюсь королю при встрече на непозволительное ко мне отношение.
– А извиниться?– Невозмутимо переспросил Сантан.
– Папулик,– Бригитта подбежала к отцу,– не мучай дедушку, дай ему напиток.
– Сейчас, доча, дедушка извинится, и я дам ему напиться.
А герцога тем временем скрючило основательно, он умоляюще смотрел на Сантана, но гордость не позволяла ему произнести слова извинения.
Бригитта всплеснула руками, набрала в рот воздуха и принялась визжать. У всех присутствующих сразу заложило уши, а Сантан в один прыжок подскочил к Люцифугу и сунул ему в руку пузырек.
Тот вытянул пробку и жадно отпил из него. Через несколько минут, его тело расслабилось, а лицо вернуло былую красноту. Старик приподнялся, взял больную ногу двумя руками, резко дернул, вставил колено на место и бессильно откинулся на спинку кресла. Фу! Какая гадость! Треск стоял страшный.
