– И мы сможем покататься на твоей классной машине?
– Тео… – Маджента закашлялась.
– А как же, – отозвался Андреас.
Глаза мальчика вспыхнули.
– Мама, можно я прокачусь с твоим другом?
Она кивнула, когда Андреас спросил, может ли он снять Тео с седла.
– Ты хочешь, чтобы я помог тебе спуститься? – обратился он к мальчику, и тот снова восторженно воскликнул:
– Да!
Глядя на них, стоящих рядом, Маджента почувствовала, как сжалось ее сердце.
Девушка-конюх повела пони в денник.
– Мы едем ко мне домой, – сказал Андреас.
– Нет. Тетя Джоузи готовит для нас ланч. – Маджента взяла Тео за руку.
Ее отговорка звучала слабо, принимая во внимание, что Андреас отменил важную встречу. Но он обязательно спросит, почему она не сказала, что у него есть сын, а у нее не было сил объясняться с ним.
– Что такое, Маджента? Боишься остаться со мной наедине? – с жесткой ноткой в голосе поинтересовался Андреас.
– Нет, конечно, – солгала она.
– Тогда, может, дорогая тетушка Джоузи не станет возражать против гостя? Я, например, жажду с ней познакомиться, так как некоторое время она воспитывала моего ребенка, о котором я даже не знал.
– Ты был в Америке! – задыхаясь, воскликнула Маджента.
– Но не две недели назад, – стараясь говорить спокойно, заметил он.
Да, возможно, она и заслужила его гнев. Но теперь, после ее признания, все происходило слишком быстро. Андреас открыл заднюю дверцу автомобиля и помог Тео сесть.
– Пять лет мальчик принадлежал тебе, – отрывисто проговорил он, когда Маджента села рядом с сыном. – И если он действительно мой, приготовься к тому, что все изменится, и скоро, – угрожающим тоном закончил он.
Джоузи Эштон открыла дверь своего скромного дома, не снимая фартук. Ее коттедж стоял в ряду из одиннадцати таких же домов, построенных для рабочих полиграфического комбината еще в девятнадцатом веке. Дома были двухэтажные, с двумя комнатами на первом и на втором этажах, а также с небольшой ванной.
– Тетя Джоузи, это Андреас Висконти, – чувствуя себя несколько скованно оттого, что Тео стоит рядом и молча пожирает глазами Андреаса, представила гостя Маджента.
– Ну, мне и в голову не пришло принять его за мойщика окон, – кивнула Джоузи Эштон, посматривая на сверкающий «мерседес», который выглядел в этом районе неуместно.
– Андреас, познакомься с моей двоюродной бабушкой.
– Рад встрече, миссис Эштон.
Андреас пожал Джоузи руку. Насколько могла судить Маджента, та уже была очарована гостем и прониклась к нему симпатией.
– Думаю, вы тоже голодны, – с благожелательной улыбкой произнесла Джоузи, открывая пошире дверь, чтобы впустить их.
Когда они вошли в прихожую, их встретил запах жареного цыпленка и пастернака.
– Очень любезно с вашей стороны, миссис Эштон, но я вынужден отклонить приглашение, так как мне нужно кое-что срочно обсудить с Маджентой. Надеюсь, вас не затруднит посидеть с Тео?
– Конечно нет, – улыбнулась Джоузи, вне всякого сомнения, не догадываясь о том, что у ее внучки внутри все сплелось в тугой узел. – Когда Маджента вернется, я подогрею ланч.
Мадженте не оставалось ничего, кроме как сказать Тео, ероша его темные волосы:
– Я ненадолго, родной.
Лучше покончить с этим как можно скорее, решила она.
Маджента наклонилась, чтобы поцеловать Тео, но он вдруг закапризничал:
– Я тоже хочу поехать в большой тачке мистера Конти.
Маджента улыбалась сыну, хотя ей было страшно из-за предстоящего разговора с Андреасом.
– Не сегодня, дорогой, – мягко сказала она. – Разве ты не голоден? Тетя Джоузи приготовила восхитительный ланч специально для тебя.
Ее сын, который редко капризничал, продолжал хныкать:
– Почему я не могу поехать с вами? Я хочу еще раз прокатиться в машине мистера Конти.
Он заплакал.
– Эй, что случилось? Кто тут плачет? – спросил Андреас, нагибаясь к мальчику.
– Я хочу с вами, – всхлипнул Тео и, к всеобщему удивлению, обхватил Андреаса за шею.
Мадженте показалось, что на мгновение Андреас лишился дара речи. Затем он произнес, увещевая Тео:
– Обещаю, что мы покатаемся с тобой в другой раз.
Маджента поджала губы, но позволила себе высказать неодобрение, только когда явно приободренный обещанием Тео отпустил его и подошел к тете Джоузи. Они сели в машину Андреаса.
– Тебе не стоило так говорить. Нельзя давать маленьким детям невыполнимые обещания.
– Не советуй мне, что я должен и чего не должен говорить, Маджента, – процедил он сквозь зубы. – К тому же, поверь, свои обещания я всегда сдерживаю. А сейчас лучше помолчи. Я так зол на тебя, что, боюсь, могу не сдержаться и начну трясти тебя до тех пор, пока ты не объяснишь, почему, черт побери, прятала от меня моего сына!
Андреас молча вел «мерседес» по оживленным улицам, потом через кольцевую дорогу – подальше от городского шума.
Когда две недели назад он вернулся из Парижа и не обнаружил Мадженту дома, он предположил, что увидит ее на следующий день в своем офисе. Однако на столе в кабинете Андреас нашел записку.
Возможно, не стоило удивляться тому, что она ушла, однако он был шокирован. Ведь она не сказала ему ни слова.
Что ж, пусть, решил Андреас. Это и к лучшему. Если бы Маджента осталась, он рисковал бы снова влюбиться в женщину, которую когда-то любил всем сердцем. Но уговоры не помогали – его сердце болело, стоило ему представить, что он больше никогда не увидит Мадженту. К тому же Андреаса замучила совесть: ведь из-за него она лишилась работы, которую рассчитывала получить, а это значит, что он поставил ее в стесненное финансовое положение. Он собрался увидеться с ней и удостовериться, что у нее и сына пока все в порядке. У его сына!
Эта новость была сродни удару обухом по голове. В том, что мальчик его сын, сомневаться не приходилось: маленький Тео выглядел совсем как он в таком же возрасте. У Андреаса хранилась фотография, на которой он играл с отцом в крикет.
Андреас стиснул зубы. Что ж, теперь он желает получить объяснения, почему Маджента отказала ему в праве знать, что у него есть сын. Из-за нее он потерял пять лет жизни своего малыша. Придется ей постараться и убедить его, что у нее были на то веские причины.
Маджента с опаской взглянула на Андреаса, когда он остановил машину на уединенной придорожной стоянке. Они были на вершине холма. Внизу, среди деревьев, голубело озеро.
– Почему ты мне ничего не сказала? – с яростью спросил Андреас, нарушая напряженную тишину. – Почему позволила мне считать, что Тео – сын Рашфорда?
– Ты сам так решил, – возразила Маджента, кусая губы.
– Но ты не стала меня переубеждать. И я хочу выяснить почему.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
