— Неплохо, но ваше сопротивление просто жалко, — усмехнулся Борджиа.
Вся напускная доброта пропала, оставляя лишь холодного и жесткого человека.
— Не знаю, что ты о себе возомнил, но тебя можно уничтожить. Ты смертен, — процедил Уильям.
— Разумеется, как и любой человек, — не стал спорить священник. — Вот только вы не учли, что не меньше сотни владеющих магией преданных соратников отомстит за мою смерть… хотя… к чему это я? Вы мне просто неровня.
Бывший крестоносец убрал меч и передернул затвор винтовки. Но стоило выстрелить, как перед Анхелем открылся портал.
— Назад! — воскликнул Хэммет, чувствуя, к чему это ведет.
Еще один портал открылся справа от солдата, и оттуда вылетела его же пуля, чиркнув по затылку.
— Черт!
Михаил никогда не встречал подобной магии. К тому же Борджиа даже не шевельнулся…
— Мимо, Катерина, — усмехнулся священник, оборачиваясь.
Позади оказалась монахиня, только уже без одеяния, а в плотной черной облегающей одежде. На поясе кинжалы, а тело опоясывал ремень с метательными ножами. Рыжие, практически красного цвета волосы коротко острожены, но сзади имелся небольшой хвостик.
Ее карие глаза смотрели холодно, с плохо скрываемой яростью:
— Простите, господин, я опоздала.
— Ничего страшного, все равно эти любители ничего бы не смогли мне сделать. Убей их.
— Может, лучше казнить их публично? — предложила женщина. — Посудите сами, они убили четверых наших верных людей. Они не заслуживают легкой смерти.
— Да, ты права…
— Ах, ты тварь… — процедил Уильям.
Тут мощная волна силы отбросила путешественников назад, впечатав в ближайшую стену. Особенно сильно скривился от боли Уильям, так как за его спиной висел меч.
— Вы такие дураки, — Анхель начал приближаться. — Катерина хорошо разыграла этот спектакль. Так мы всегда делаем с опасными кандидатами. И вы клюнули на ее удочку.
Еще несколько мощных волн, и оба потеряли сознание, так и не успев ничего возразить.
Российская Империя. Симбирск. 1 неделя ноября. 5 день. 1885 год.
Все рухнуло в один момент. Где была допущена ошибка? В том, что следовало действовать по плану Катерины? Нет, даже если бы они достигли успеха, женщина бы от них избавилась, как от лишних свидетелей. Может, дело в самой затее этого глупого расследования? Ведь неизвестно, точно ли эти пластины ищут некроманты. Но раз профессор Гамильтон сказал, что Борджиа искал нечто подобное, и это нечто отыскалось в его кабинете, это не простое совпадение.
Тогда следует направить мысли в другое направление. Для начала, стоило остаться в Шербуре, а не идти с крестоносцами. Ведь кто-то смог выжить в незащищенном городе. И теперь не знают о проблемах — для них все кончилось с приходом кораблей ордена…
— Просыпайтесь, — знакомый голос и толчок носком сапога.
Но это не Уильям. Он лежит рядом, связанный по рукам и ногам. Перевернувшись на спину, профессор увидел Катерину. Но ничего не сказал, ответив лишь холодным взглядом.
— Я пришла не для этого, — тут же ответила женщина.
Больше никакой монашеской рясы. Больше прятать свою истинную натуру не нужно.
— А для чего?! — резко сев, несмотря на веревки, взревел проснувшийся солдат.
И тут же получил хлесткую пощечину, от которой повалился назад. Удар у лжемонахини оказался что надо.
— Сейчас не время для твоего мужланства! И не смей больше орать. Или заткну тебе рот, и буду говорить лишь с Хэмметом. Он, в отличие от тебя, обезьяны, умеет слушать…
Бывшему крестоносцу пришлось проглотить нанесенные оскорбления, хотя, казалось, его руки способны разорвать крепко затянутые путы.
— Вы сами виноваты в том, что вляпались в такую ситуацию, — продолжила Катерина, выпрямившись. — Если бы действовали по моему плану, Борджиа был бы мертв. В его кабинете нет ловушек, но стоит кому-то зайти туда без его ведома, он об этом узнает. Даже в глубоком сне. А после его смерти вы могли бы рыться там сколько душе угодно. Но в чем дело? Марать руки не захотели? А по четырем трупам не скажешь. Вернее, пять, если считать несчастного бакалейщика…
— Что, пришла пристыдить нас? Мы же так сожалеем… — фыркнул Уильям, но был проигнорирован.
Михаил же молчал, слушал рыжеволосую, медленно, словно червяк, ползком приблизившись к стене, чтобы сесть, оперевшись спиной.
— Я знала, что вы чертовы авантюристы, но раз так далеко зашли, то принципов у вас немного. А теперь у нас немного вариантов. Вы едва не подорвали мое прикрытие…
— Я сжег карту, — пожал плечами профессор.
— Борджиа сам ее нарисовал! Мое дело было соблазнить вас сокровищами в его кабинете. Но вместо этого я рассказала вам свои истинные мотивы. И вы все равно поступили, как идиоты…
— Какие у нас варианты? — опустив взгляд Хэммет.
Они связаны, без оружия. Вокруг толпы фанатиков. Хорошо, что их не пытают.
— Я убедила его совершить публичную казнь. Он уничтожит вас с помощью своего устройства. И это единственный момент, когда можно нанести удар — во время концентрации магической энергии. Я убью его. Остается лишь надеяться, что люди, увидев смерть своего бога, разочаруются и не станут за него мстить…
Уильям не выдержал и засмеялся:
— Ну да… не станут. А потом не будут приносить жертвы, чтобы их бог переродился. Это психи с промытыми опиумом мозгами. Они способны на что угодно.
— Вы предпочитаете просто умереть? Удачи. А я планирую забрать с собой этого ублюдка… — твердо заявила Катерина.
— Если фанатики не нападут, то вы останетесь без ответов о своем сыне… — задумчиво напомнил Михаил.
— У меня нет других вариантов. Рано или поздно он догадается о моих истинных мотивах и уничтожит. Если до сих пор не догадался… раньше не хотела так рисковать, но вы убили последнюю надежду на благополучный исход.
Сохраняя хладнокровие, женщина направилась к выходу:
— Я говорю это, что мои действия не стали неожиданностью. Может, вам удастся вырваться отсюда…
Когда хлопнула дверь, Уильям вновь начал беситься, пытаясь разорвать путы. Его щека все еще горела красным от сильного удара.
— Вот тварь! Тварь! Тварь! — кричал он так, будто надеялся, что она услышит. — Подставила нас! Теперь точно нас погубит…
— Мы сами виноваты, Уильям, — возразил Хэммет. — Нам предоставят шанс спастись, цените это…
— Знаете, что, профессор… — бывший крестоносец перевернулся, и посмотрел на собеседника.
— Что? — невозмутимо спросил тот, подарив ответный взгляд.
— Не пытайтесь играть в бесстрашного или умного. У вас не получается ни то, ни другое.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
