Денис довольно улыбнулся и похлопал себя по карману:
— У нас есть хорошие цифровые глаза, многократно приближающие интересующий объект и милые-милые голубушки в госучреждениях, всегда готовые поделиться планами любого помещения.
— Понятно.
Грязнов достал из пакета ручной домкрат и осторожно открыл окно.
Действовать предстояло сверхосторожно. Не дай бог, кто-нибудь с улицы заметит или сторож что-нибудь услышит. Денис подобрался поближе к прутьям и пристроил домкрат. Он попробовал нажать и почувствовал, как железные прутья поддаются.
Через несколько минут щель была достаточно большой, чтобы через нее мог перелезть и Филя, и более крупный Денис. Грязнов-младший протянул руку и подергал окно. Открыто. Потрясающе удачная беспечность.
Денис пролез внутрь. Следом — Филя. Включили фонарики.
Два стола, два компьютера, по два телефона на каждом столе, по три картины над каждым столом — в этой комнате сидели два секретаря. И столы были настолько похожи, что казалось, можно проверить только один — второй будет его близнецом.
Филя подошел к стене и приподнял одну из картин. Пусто. Он поднял остальные две, пока Денис возился со столом и заглянул под них. Ничего. Не было ничего и на противоположной стене. И в столах. Ничего не было и под столами. Самое противное, что он не знал, что же они все-таки ищут. Так и проглядеть недолго. Филя оглянулся на Дениса — тот целенаправленно и методично обыскивал свой угол. Вот жук, ведь наверняка знает, о чем идет речь! Хотя Филя его прекрасно понимал. Если бы, скажем, сам Филя был не уверен в том, какую именно улику найдет, он бы тоже вряд ли поделился с кем-то: слишком велика опасность «замылить» глаза. В общем, причин молчания шефа можно было найти массу. И потом, все равно в комнате ничего нет.
Он закрыл последний ящик и подошел к Денису. Тот поднял голову и кивнул на кабинет боссов.
Дверь в кабинет не внушала опасений: либо Макаров с Шахмамедовым не боятся ни бога, ни черта, либо слишком уверены в сигнализации и стороже, которого, кстати, до сих пор не было слышно. Будто по команде где-то в коридоре ухнула дверь, и мужской голос приглушенно выругался. Грязнов с Филей переглянулись и повернулись к двери. Надо быстрее проверить все, пока охранника не понесло проверять кабинеты.
Дверь оказалась заперта. Филя достал армейский нож, с которым не расставался с самого Афгана, и поддел язычок — дверь, тихо щелкнув, открылась.
Кабинет боссов оказался обставлен богаче. Картин, правда, на стенах не было, но были девятнадцатидюймовые плазменные мониторы и столы с затейливой отделкой и специальной полочкой — для мобильного. Обстановка кабинета тянула на несколько десятков тысяч «зеленых». Да уж, эти бы деньги да на мирные цели! Филя живо представил себе новенькую спортивную «БМВ» и вздохнул. Можно не новенькую. И можно даже не «БМВ», но тратить деньги на такие понтовые столы — это уж совсем расточительство.
Денис подошел к столу у правой стены и дернул за ручку первого ящичка.
— А почему они в одном кабинете сидят? — задумчиво спросил Филя. — Деньги у ребят есть. Место тоже. Какие идеи? Или, может, здесь только один из них?
— Да я тоже об этом думал, — Денис оторвался от содержимого ящика и подошел к Филе. — Я думаю, они просто редко вместе в офисе бывают. А так даже удобнее — если люди друг другу доверяют, то им удобнее контролировать дела, сидя рядом.
— А если не доверяют? Что-то я первый раз слышу, чтобы боссы вместе сидели.
— Не знаю. Но другого кабинета тут нет. Все остальные помещения менеджерам отдали и как склад используют.
Денис достал из кармана фотоаппарат и подошел к столу. Ничего интересного здесь не было, но само рабочее место он решил все-таки сфотографировать — вдруг придется возвращаться. Филя уже обшарил ящики противоположного стола и повернулся к шефу:
— Сейфа нет. Наверное, у бухгалтеров стоит.
— Только вряд ли они у бухгалтеров в сейфе будут улики хранить. Так что там тоже наверняка ничего.
Филя насторожился и подошел поближе к дверям. Послышалось?
В коридоре щелкнуло еще раз. Денис осторожно вышел из кабинета и закрыл за собой дверь. Где-то в нескольких метрах от кабинета тоже закрыли дверь. Потом осторожные шаги прошелестели по коридору ближе и снова щелкнул замок. Сторож пошел на ночной обход.
Филя метнулся к столу, вернул на место стул, который отставил в сторону, чтобы осмотреть ящики, и замер: шаги раздавались уже совсем близко. Денис и Филя в два счета оказались на подоконнике и перелезли в спокойное пространство комиссионки. Здесь по-прежнему стояла удушливая жара. Но если с той стороны окна откроют дверь, сквозняк шелохнет створки окна и сторож может насторожиться. Денис перегнулся через подоконник и осторожно потянул раму. Она не поддавалась.
Замок щелкнул где-то совсем рядом, и шаги замерли перед дверью кабинета боссов. Денис дернул раму сильнее и чуть не упустил ее — рама вдруг поддалась.
Уйти сейчас было бы самым разумным, но надо привести прутья в первозданный вид, иначе кто-нибудь обратит внимание, Макаров с Шахмамедовым насторожатся, и все, что можно было найти, будет спрятано так, что с собаками не сыскать. И вот приходилось стоять, подперев раму, и надеяться, что охраннику не захочется открыть окошко и подышать воздухом.
Судя по всему, сейчас он остановился в центре комнаты… Денис услышал уже знакомый приглушенный голос, что-то напевающий. Время текло невыносимо медленно. Филя стоял у дверей на лестницу и тоже прислушивался.
— Что там?
— Кто-то есть. Похоже, алкаши.
— И далеко?
— Да практически под дверью устроились. Придется что-то придумать.
— Ага. Будем прорываться с боем мимо дедули-сторожа. — и Денис невесело усмехнулся.
Но сторож потоптался еще немного и пошел к дверям. Свет погас, щелкнул замок, и через пару секунд Денис осторожно открыл окно. Оставалось надеяться, что в комнате боссов не бывает такого идеального порядка, как у секретарш, и завтра никто не заметит следов их поспешного бегства.
Грязнов высунулся из окна и позвал Филю:
— Домкрат подай.
Через несколько минут прутья были на месте, и только придирчивый осмотр мог обнаружить следы проникновения. Но придирчивый осмотр — вещь выборочная, без подозрений не проводится, поэтому можно было успокоиться.
Филя у дверей подобрался и потянулся за ножом. За дверью алкаши, уже достаточно набравшиеся, решали — ограбить им комиссионный магазин или все же не стоит.
— Да ладно! Откуда в комиссионке водка? — говорил пьяный голос.
— Водки нет, зато есть деньги! — собеседник икнул и неопределенно хрюкнул. — А на них водку мы в лотке купим.
— Да нет, — третий голос был почти трезвым, и это настораживало больше всего, — денег там тоже нет. Деньги, скорее всего, они по вечерам сдают. Пошли лучше отсюда. Нечего по пустякам нарываться. — И вся троица с шумом и матюгами отправилась по лестнице.
Филя с облегчением вздохнул и спрятал нож.
Уже в машине Денис неожиданно произнес:
— Придется ехать к нему домой.
— К кому? — не понял Филя.
— К Шахмамедову.
— Во как! Понятно… — Филя помолчал. — Помощь нужна?
— Отдыхай пока, если что — позову. — И Денис поехал в сторону Филиного дома.
4
В один из несчастных дней своей не самой счастливой жизни Михаил Борисович Савельев пришел на работу чуть раньше обычного. Произошло это, потому что у его дочери Катерины вновь появились боли в ноге. Встав под утро и волоча за собой изуродованную ногу, она добралась до кухни и, вынимая из шкафчика шприц и ампулы, случайно задела локтем кастрюлю со вчерашней кашей. Кастрюля, слетев с плиты на пол, прокатилась по кухне, сбивая составленные под столом трехлитровые банки для засолки и вываливая на них вязкое содержимое. Михаил Борисович открыл глаза, потер виски и, поднявшись с постели, поплелся на кухню. Катерина стояла у плиты и молча плакала, поджав испачканную кашей ногу. Взяв в туалете тряпку, Михаил Борисович, тоже молча и зевая, стал собирать с пола стеклянные осколки и кашу.
— Я сама, — выдавила наконец Катерина сквозь слезы.
— Ладно уж, иди лучше ногу помой.
Катерина, хлюпая, ушла в ванную и, высморкавшись там, громко спросила:
— А что завтракать-то теперь будешь?
— Да ничего, перехотелось уже…
Через десять минут Михаил Борисович надел брюки и рубашку, нацепил галстук и, причесав редкие волосы, взял пиджак и вышел из дома раньше времени. Он жил в старом пятиэтажном блочном доме, что затерялся в глубине Калужской улицы между современными монолитными многоэтажками. На работу Михаил Борисович обычно добирался на автобусе, и на сей раз это не заняло много времени. Научно-исследовательский институт целлюлозно-бумажной промышленности находился в самом конце улицы Вавилова. Михаил Борисович поднялся на третий этаж и открыл кабинет своим ключом. Повесив пиджак на спинку стула, он вышел в секретарскую и включил кофеварку. И вот тут появилась Кошкина. Юлия Игоревна Кошкина была его коллегой и, так же как и он, преподавала в МГУ на кафедре неорганической химии. Но вот уже десять лет, несмотря на давно защищенную кандидатскую, она оставалась в его подчинении руководителем группы хромотографии.
