человеку, которого вообще не знаю. Меня уже начинают посещать мысли, что он меня околдовал. А самое необъяснимое это то, что у меня пропало желание куда-либо сбежать или исчезнуть.
Наоборот мне хотелось оставаться здесь. Я желала, чтобы мужчина смотрел на меня. Чёрт, это так дико звучит.
Интересно, что сейчас испытывает Вернер после поцелуя? Или это только меня топят чувства?
Погруженная в мысли, я совсем не заметила, что забежала не в ту спальню.
Это ведь комната Демьяна. Именно здесь я застала его полуголым. Стало так неловко и стыдно.
Комната утопала в тёмных цветах, мебели почти не было. Мрак и темнота.
Я мигом подорвалась и хотела выбежать из спальни, как заметила знакомое фото на комоде. На нём изображена маленькая я, в обнимку с Димой. Это парень из моего двора, который меня частенько защищал. Я всё думала, вот вырасту, и обязательно выйду за него замуж.
Как это глупо и наивно сейчас звучит. Но всё же. Откуда у Вернера это фото. Может он знает, где Дима. Ведь уже около десяти лет я совсем не знаю, куда он пропал.
Послышались шаги за дверью. Не знаю, чем я думала, но сунула фотографию себе под кофту.
Дверь отворяется и на пороге появляется Вернер. Мужчина тяжело меня оглядывает, а у меня как у больной трепещет каждый нерв. По выражению лица Демьяна ничего не понять, кажется, словно он злится, а может это только так видится.
— Ой, — вырывается у меня, когда он делает шаг вперёд. Я отступаю. Это получается инстинктивно. Выглядит так, будто я боюсь его.
Мужчина именно так это и понимает, потому что его взгляд мрачнеет, становится темнее ночи. Где-то там в глубине этой бездны, наблюдается скрываемая боль.
Мне хочется сказать ему, что я не боюсь его, что меня тянет к нему, как магнитом. Но я не могу.
Язык прилип к небу, духа не хватает.
Щеки горят адским пламенем, внутри вновь бушует ураган из эмоций.
— Что ты здесь делаешь? — без единой эмоции голос Вернера ощущается, как режущий на части острый нож. Он смотрит на меня холодно, как тогда смотрел на Долгова, будто я перестала что-то значить в его жизни.
По моей спине пробежал морозный поток мурашек.
— Я просто ошиблась дверью, — лепечу больше себе под нос, чем объясняю ему. Замечаю, как грудь Демьяна вздымается. Он контролирует себя. От чего? От жестокости? От эмоций?
Не могу понять этого человека. Машинально смотрю на его губы. Именно они пару минут назад кружили мне голову, подавляли, подчиняли.
И этот терпкий вкус Демьяна всë ещё ощущался на языке. Просто невероятно. Я думаю об этом, как о чем-то приятном и желанном. Что со мной? Поцелуи Долгова были настолько противными, что мне хотелось блевать. Эти слюни и гадкие прикосновения...
А с Демьяном, это, как какое-то волшебство, которое я не могу объяснить даже себе. От его рук всё тело плавилось, изнемогая от желания получить больше.
— Раз ошиблась, иди к себе, — грубо бросил мужчина и подошёл к кровати. — Не надо здесь переминаться с ноги на ногу.
Я стояла, как вкопанная. Боялась и шаг сделать. Просто следила за Вернером, загипнотизированная его взглядом, энергетикой.
— Или хочешь присоединиться? — грубая фраза вывела меня из сказочных размышлений.
Демьян смотрел на меня до омерзения презрительно. Мне стало так обидно. Какая-то гнетущая боль развивалась по всему телу. Я собрала свою волю в кулак и быстро вышла из его спальни.
Сердце заходилось в бешенном ритме. Почему он такой? То грубый, то... То... Целует. Чёрт возьми, что с моим телом, что со мной? Почему так тянет к нему.
Я влетела в свою спальню. Старалась отдышаться. Осторожно достала из под кофты фотографию в рамке и поставила на столик. Нужно в душ, только тогда смогу здраво рассуждать. Слишком много событий, чересчур много эмоций, захлестнувших меня с головой.
Горячая водичка — это самое то, чтобы расслабиться и привести мысли в порядок.
Глава 35 Олеся
Глава 35 Олеся
Горячий душ особо не помог освободиться от витавших в моей голове мыслей. Я устало присела на кровать и взяла рамку с фотографией. Провела пальцами по изображению, боясь, что оно растворится. Я была такой счастливой рядом с Димой, и нас совсем не ограничивала разница в возрасте. Мы с ним начали дружить, потому что были соседями, а дальше как-то пошло и пошло. Мы уже не представляли жизни друг без друга. Помню, как мечтала в детстве, чтобы, когда я вырасту у меня был парень, похожий на него.
— Олеська, а Олеська, — ко мне подбежал задира-старшеклассник, который раньше вообще в мою сторону не глядел. — Говорят, ты разбогатела. Родители магазин открыли.
— И что? — я не понимающе уставилась на улыбающегося задиру.
— Ну как что? Организуй-ка мне ящик какого-нибудь алкоголя.
— Миш, ты серьезно? Тебе тринадцать лет, а мне вообще десять. О каком алкоголе ты говоришь? Я не буду этого делать, — хотела обойти старшеклассника, но он мне преградил дорогу.
— Слушай, — он прицыкнул, как какой-то гопник. — Я тебя никогда не трогал, но ведь могу и исправить. Хочешь, чтобы тебе жизни в школе не давали?
— Прекрати меня пугать, — я скрестила руки на груди и насупилась.Что вообще за разговоры. Мы ещё такие мелкие, а он ведёт себя, словно ему давно уже за двадцать. — Я не буду этого делать, потому что мы маленькие!
— Сучка ты очкастая, — выдал мне Миша. В школе я носила очки, чтобы поправить зрение. Соответственно это было одним из предметов насмешек надо мной.
— Проблемы? — раздался за спиной голос Димы. Он улыбался и смотрел на меня. Как же он вовремя, впрочем, как и всегда. Каждый день забирал меня со школы. У него было больше уроков, поэтому я ждала его в продленке, чтобы нам вместе пойти домой. Парень устало потянулся и медленно направился к нам. Высокий, сильный и такой офигительный.
Миша серьезно свел брови к носу и не собирался отступать.
— Сидоров, кажется, я предупреждал насчет неё? Пора, видимо, свергнуть твою власть в школе. А то что-то от тебя слишком много шума в последнее, — Дима говорил так размеренно и уверенно, я просто любовалась этим зрелищем. Он такой... такой классный.
— Диман... ну блин, я просто хотел выпить, у неё ж родители
