– Вряд ли Бомонт занимается чем-то подобным в гостиной, со спущенными до щиколоток панталонами. Для этого он слишком благопристоен.
Роберту душил безумный смех.
– Вы… вы правы, – едва выговорила она и тут же подумала о Вильерсе. Вот его легко представить со спущенными панталонами, склонившимся над женщиной, перегнувшейся через подлокотник кресла!
Почувствовав взгляд Деймона, она подняла глаза.
– Вы думаете не о моем зяте, – объявил он, слегка прищурившись. – Итак, моя дорогая Роберта, кузина и родственница, о ком вы думаете?
Роберта охнула, но промолчала.
– Вильерс? Не так ли? Я и забыл, что вы уже обрели любовь всей своей жизни.
Он сжал ее подбородок, и Роберте вдруг показалось, что мир перестал вращаться и замер. Остались только они, и расстояние между ними было не больше волоса…
– Разумеется, я думала о Вильерсе, – кивнула она, отстраняясь и стараясь сохранить самообладание.
Он отсалютовал ей бокалом:
– За множество блаженных дней, проведенных в гостиной вместе с мужем.
– Вам не следует так говорить, – упрекнула она, снова пригубив бренди.
– Но почему?
У него зеленые глаза!
Она не замечала этого раньше. Думала, что они голубые, как у сестры. Но нет, они зеленые, и притом прекрасной формы: чуточку раскосые, приподнятые к вискам.
– Потому что я молодая леди, – буркнула она, глядя в огонь.
– Полагаю, молодые леди не думают о распутниках, совокупляющихся в гостиных?
– Никогда.
– Но разве вы, Роберта, не выделяетесь среди других молодых леди? – весело спросил он.
– Ничуть, – покачала головой девушка и едва не задохнулась, сделав огромный глоток бренди. Огненная жидкость попала не в то горло, и она судорожно закашлялась.
– Я думаю, вы… вы сказали правду.
– Конечно, я всегда говорю правду, – пролепетала она и осмелилась снова взглянуть на него. Выражение глаз изменилось. В них появилось что-то дерзкое, восхитительное, совсем не похожее на вчерашнего Деймона. Роберта дрожала от волнения, но все же ей в голову не пришло покинуть библиотеку, что, конечно, нужно было сделать.
– Что касается правды, – заметил он, снова вытягивая ноги, – я нахожу всю сцену весьма возбуждающей. А вы?
Роберта не могла придумать, что ответить. Вероятно, слово «возбуждающий» относилось к ощущениям вроде странного тепла внизу живота.
– Взгляните-ка! – воскликнул он, очевидно, считая тему беседы не более важной, чем болтовню за чаем. – Леди Пиддлтон порвала мне чулки.
Прямо через стрелки, вытканные на внешней стороне чулка, пролегала большая дорожка. И тут Роберта заметила, что выше, там, где облегающие панталоны переходили в жилет…
Нет, необходимо притвориться добродетельной молодой леди, которая даже не имеет права обращать внимание на подобные детали.
– Каким образом ей удалось так изуродовать чулок? – выпалила Роберта и почувствовала, как полыхают щеки. Раньше подобные мысли не приходили ей в голову. Поэтому она уставилась на каминную полку, чтобы случайно не взглянуть на его панталоны.
– Леди Пиддлтон, Роберта?! – расхохотался он. – Да ей уже под пятьдесят! С лицом, похожим на донышко ржавого соусника!
– Я просто удивилась ее неловкости, – вывернулась Роберта.
– Каблуки, усаженные драгоценными камешками. За ужином, невзирая на почтенный возраст, она гладила туфлей мою ногу под столом.
– Э-это недвусмысленное приглашение! – ахнула Роберта.
– Вы так удивлены? Это явное оскорбление! – притворно нахмурился он.
На секунду она увидела его глазами леди Пиддлтон: широкоплечий, мускулистый мужчина, двигавшийся с ленивой грацией, в раскосых глазах которого плясали смешливые искорки.
– Не удивлена… то есть полагаю, что нет.
– Есть кое-что, чему нужно учиться быстро, особенно если хотите стать женой Вильерса. Но сами вы хотите именно брака? Потому что…
Она была совершенно уверена, что Вильерс не задумался бы наспех обслужить ее в гостиной.
– Только брак, – твердо объявила она.
– Придется обманом заманить его в сети, – посоветовал Деймон.
– Придется? – уточнила она, хотя втайне сама была в этом уверена.
– Вы красивы и вполне можете стать самой завидной невестой на брачном рынке этого года. Вот только Вильерс этот рынок игнорирует. У него и в мыслях нет поискать себе невесту. Кроме того, нужно брать в расчет его детей.
Роберта кивнула:
– Четверо?
– Думаю, что только двое. Но одного родила незамужняя девушка, дочь лорда Киллигру. Поэтому вы очень ошибаетесь, если воображаете, что, забеременев, заставите его идти к алтарю.
Роберта снова кивнула.
– Значит, ни о каком обольщении не может быть и речи, – продолжал Деймон. – Только ведь вы не знаете, как приступить к делу, верно? Вас когда-нибудь целовали?
– В общем, да, – призналась она, наслаждаясь легким удивлением в его глазах. – Пусть я до сегодняшнего дня ни разу не видела совокупляющихся пар, зато меня вполне определенно целовали.
– А вы? Вы кого-нибудь целовали?
– Конечно, – заверила она, хотя, откровенно говоря, не совсем понимала, в чем разница.
Деймон поставил бокал на пол, рядом с диваном.
– Сейчас покажу, как целуются, – прошептал он, нежно касаясь губами ее губ.
– Вам не следует меня целовать, – наставительно заметила Роберта, чье сердце глухо забилось в груди. Но она сказала себе, что всему виной неприличие происходящего. – Вы мой кузен…
– Не совсем, – перебил он.
– Ну, вы знаете, что я имею в виду. И потом, я влюблена. Действительно влюблена! Вам следует это понять. Влюбленные леди не целуются с другими мужчинами!
– Вот как? – задумчиво пробормотал он. – Я встречал так мало истинно влюбленных, что совсем не усвоил этот урок.
– Но это чистая правда, – заверила Роберта, ощущая некоторое сожаление, потому что он выглядел безутешным. – Я не имею права вас целовать. Мне полагается целовать Вильерса.
– Он сделал предложение?
Зеленые глаза загорелись так ярко, что ослепленная Роберта заморгала.
– Еще нет. Мы только что встретились и один раз танцевали. – Она невольно улыбнулась. – Он будет приезжать в этот дом, чтобы играть в шахматы с Джеммой, и пообещал увидеться со мной тоже.
– Ха! Полагаю, вы слышали о двух матчах сразу?
– Конечно!
– Теперь моя сестрица добавит очередную, абсолютно непристойную, выходку к долгой и пестрой истории нашей семьи.
Роберта подумала, что со стороны Джеммы очень благородно заманить Вильерса в дом, но благоразумно промолчала.
– Теперь, когда я поцеловал вас, – продолжал Деймон, – почему бы вам не поцеловать меня в ответ? Вам следует научиться этому, если хотите поймать Вильерса. Он переспал с большинством лондонских дам.
