Вы же знаете, — продолжал Куусинен со своим типичным финским акцентом в чистой русской речи, — что в результате упорного сопротивления финской армии, неподготовленности наших войск быстрая, в течение трех недель, победа не состоялась. В начале марта 1940 года из секретных источников стало известно, что Англия и Франция решили вступить в войну против Советского Союза на стороне Финляндии и для этого уже подготовили стотысячный экспедиционный корпус. При такой ситуации, на пороге большой войны с Англией и Францией, мы штурмом взяли город Выборг и тем самым понудили Финляндию подписать с нами мирный договор. В силу этих обстоятельств Англия и Франция изменили свои намерения, но и наш план советизации Финляндии по образу прибалтийских государств остался невыполненным, — без сожаления добавил Куусинен.
Чуть позже он сказал, что недавно, будучи в Москве на одном совещании, встретился со Ждановым[15] и Молотовым, и они обменялись мнением о будущей судьбе Финляндии, поскольку победа над Германией не за горами. Там он высказал свою личную точку зрения, что после войны Финляндию он хочет видеть суверенной демократической республикой, дружественной Советскому Союзу. Однако у Жданова была иная точка зрения.
Когда беседа о Финляндии закончилась, нам принесли чай. Отхлебнув глоток, Куусинен с большой грустью заговорил. Он поведал мне, что когда в 1941 году немцы подошли к Москве и началась эвакуация женщин и детей из столицы, он отправил вместе со школьниками одной московской школы своего внука на один из уральских заводов. Там старших школьников, в том числе и внука Отто Вильгельмовича, мобилизовали на работу в механический цех завода. В цехе было очень холодно и продували сквозняки. Внук вскоре заболел ангиной, а затем крупозным воспалением легких и умер.
— Это сын моей дочери Герты.
Я как мог успокаивал его, говоря, что сейчас в Советском Союзе почти каждая семья переживает утрату родного, близкого человека. Жестокая война не щадит и детей. Немного успокоившись, Куусинен сказал, что поскольку я выезжаю в Стокгольм и после подписания перемирия с Финляндией выеду прямо в Хельсинки на постоянную работу, то он просит меня все им сказанное о смерти внука сообщить Герте по выходе ее из концентрационного лагеря, куда ее запрятали на время войны.
Я, конечно, обещал это сделать, но заметил, что лучше будет, если он сам напишет письмо дочери и сообщит ей трагическую правду о смерти сына, а я постараюсь, насколько можно, облегчить ее горе.
На следующий день он вручил мне письмо.
Подходя к завершению своей оперативной подготовки, я приступил к изучению самой Швеции, где придется работать до выхода Финляндии из войны.
Что же это за страна варягов, которая несколько столетий вела войны с Россией? Я прочитал много книг и дипломатических документов об этой стране, беседовал с учеными, дипломатами и разведчиками.
Особое внимание уделил я историческим разделам об агрессивных действиях Швеции на востоке и юге, начиная с XIII по начало XIX века.
В 1708 году шведские войска вторглись на территорию России, грозя расчленением русскому государству, но в Полтавском сражении 1709 года преобразованная Петром I русская армия нанесла Карлу XII сокрушительный удар. Поражение в этой войне имело своим результатом низведение Швеции на положение второстепенной державы в Европе. По мирному договору 1721 года Швеция утратила все свои владения в восточной и часть владений в южной Прибалтике, а также юго-западную Карелию и Выборг.
Последний раз Швеция воевала с Россией в 1808 году. В 1809 году она заключила мир, по которому вынуждена была уступить России Финляндию и Аландские острова.
Естественно, что в войнах и следующих за ними мирных переговорах большую роль играли разведчики и дипломаты. Особенно следует отметить флигель-адъютанта русского царя Александра I графа А. И. Ч ернышева,[16] талантливого русского разведчика. Он внес выдающийся вклад в установление прочного мира между Россией и Швецией в начале прошлого столетия.
История этого разведчика весьма любопытна. В январе 1810 года император Александр послал Чернышева в Париж с поручением находиться в распоряжении Наполеона в качестве личного представителя российского императора. Чернышев был дружески принят Наполеоном. Воспользовавшись расположением императора, он быстро начал расширять связи среди приближенных к нему сановников: Талейраном,[17] Шампаньи, Бертье,[18] Дюроком, Савиньи.
Чернышев бывал также у любимой сестры Наполеона, принцессы Боргезе, королевы Неаполитанской, вращаясь, таким образом, в самом тесном домашнем кругу императора. Здесь узнавал он все подробности, касающиеся двора, разговоры, мысли Наполеона, остававшиеся неизвестными прочим дипломатам. Чернышеву тем легче было выведывать все придворные тайны, что сестры Наполеона были раздражены появлением новой императрицы Марии-Луизы.[19] Оскорбленное самолюбие склоняло их часто на откровения, имевшие политическое значение. Прикидываясь волокитой и весельчаком, Чернышев был трудолюбив и регулярно посылал в Петербург подробные донесения о политической жизни Франции.
Чернышеву удалось установить доверительные отношения с французским военным министром, от которого получал ценные сведения относительно расписания войск и мест расположения их.
Осенью 1810 года Чернышеву стало известно, что шведские государственные чины избрали наследником бездетного короля Карла XIII французского маршала Бернадотта,[20] принца Понте-Корво. Чернышев в кратчайший срок успел завоевать расположение принца к себе, считая его потенциальным источником нужной информации.
Почва для будущего сближения России с Бернадоттом была отменно подготовлена Чернышевым. Императору Александру оставалось только довершить столь искусно начатое дело.
По прибытии Чернышева в Петербург граф подробно доложил царю о работе по получению доверительной информации от своих связей из окружения Наполеона. Выразив Чернышеву похвалу и признательность за успешную работу в Париже, царь произвел его в полковники.
Учитывая, что Бернадотт уже переехал в Швецию в качестве наследного принца, император Александр поручил Чернышеву возвратиться к Наполеону через Стокгольм.
В декабре 1810 года Чернышев прибыл в Стокгольм. В тот же день наследный принц выразил ему через министра иностранных дел свою радость по поводу его приезда в Стокгольм и сожаление о невозможности нарушить этикет и принять прежде представления его королю.
Карл XIII принял Чернышева на другой день. Он высказал посланнику Александра искреннее желание еще более сблизиться с Россией и упрочить существовавшую дружбу.
От короля Чернышев в сопровождении русского посла отправился к наследному принцу. Встреча была сердечной и дружественной. За пятидневное свое пребывание в Стокгольме Чернышев имел три продолжительных свидания наедине с принцем. Во время бесед Чернышев получил самые положительные уверения принца в том, что все его желания, вся цель его политики будут устремлены к тому, чтобы сохранить мир и дружбу с Россией. Принц повторил, что дает честное слово, что Швеция не двинется при любых обстоятельствах против России, и ничего не сделает, что могло бы ей быть неприятно.
Перед отъездом из Стокгольма в Париж Чернышев написал императору Александру пространное донесение о положении Швеции, составленное на основании бесед с королем, наследным принцем, министрами, дипломатами. «Я очень счастлив, Государь, что те сведения, о которых я имел счастье доносить Вашему Величеству касательно характера наследного принца, оправдываются. Его Высочество говорил со мной настолько откровенно, что нельзя не признать в его речах отпечатка истины. Это, конечно, не слуга императора Наполеона, я думаю даже, что он будет не долго скрывать это, потому что его заживо затронутое самолюбие сделало то, что он совершенно потерян для Франции. Что же касается его чувств к России, то я осмеливаюсь уверить Ваше Величество, что он честно относится к ней. Наследный принц убежден, что собственные выгоды должны побуждать его искать покровительство и поддержку Вашего Величества, и не замедлит при малейшем знаке с Вашей стороны подчиниться тому, что Вы пожелаете».
Таким образом, разведчик Чернышев положил основание самой тесной дружбе между Россией и Швецией. Эта дружба доставила России в трудную годину 1812 года неисчислимые выгоды.
В нашем XX веке Швеция в войнах не участвовала. В начале второй мировой войны, в сентябре 1941 года, она объявила о своем нейтралитете.
Однако из секретных источников было известно, что еще летом 1940 года шведский Генеральный штаб приступил к разработке вариантов участия шведских вооруженных сил в войне против Советского Союза.
Уже в апреле 1941 года шведское военное командование было подробно информировано о планах нападения Германии через Финляндию на Советский Союз.
