Мистрис Мастерсон степенно вошла в библиотеку, где собрались все девушки: мы громко галдели, но при виде домоправительницы чинно встали и мгновенно умолкли. В руке мистрис Мастерсон держала лист бумаги, обрамленный в рамочку: это и был вожделенный список с нашими именами. Домоправительница поставила его на каминную доску и отступила на несколько шагов назад. После короткой паузы мы сломали построение и ринулись вперед, чтобы посмотреть, какое место присудили каждой из нас.
Список был составлен по результатам экзаменов для девушек из всех четырех поместий. Я моментально нашла свое имя – оно оказалось точно в середине, как я и надеялась. Это был очень неплохой результат, хотя цифры, конечно, не могли гарантировать мне абсолютный успех в Адории. Тем не менее я решила идти до конца и сделать все, как я и задумала. Зажиточный мужчина, очарованный внешностью кандидатки на выданье, конечно, не станет обращать внимания на результаты ее экзаменов – но у девиц с наилучшими показателями будет гораздо больше шансов познакомиться с вышеупомянутым богачом.
Внезапно Мира радостно вскрикнула. Я обнаружила ее имя несколькими строчками выше моего, на весьма достойном седьмом месте. Мира даже победила Клару – та занимала восьмую позицию.
– Нет, ты представляешь? – выпалила Мира. – Может, мне не придется мыть полы!
Комнату наполнил шум голосов других девушек.
Кто-то огорченно взвыл: я вздрогнула и нашла взглядом Тэмсин. Она стояла чуть поодаль с широко распахнутыми глазами и прижимала руки к груди.
– Почему я третья? – заверещала Тэмсин, повернувшись лицом к мистрис Мастерсон. – У тех, кто стоит выше, точно такой же результат, как у меня!
Я тотчас убедилась в том, что первое и второе место отдали девушкам из других поместий.
– Да, – подтвердила мистрис Мастерсон. – Вы трое одинаково преуспели и произвели прекрасное впечатление на преподавателей. Но, если говорить начистоту, все свелось к эстетическим параметрам. – Она кивнула в сторону мисс Гэррисон. – Уиннифред, первая в списке выпускниц, будет блистать в бриллиантовых нарядах. Второй драгоценный камень – рубин, и мы тоже отдали его другой кандидатке, а не вам, Тэмсин. Рубин явно не оттенит ваших достоинств. Зато третий камень, сапфир, показался нам самым подходящим…
– Сапфир? – перебила ее Тэмсин. – Что-что? Всем известно, что мне идет исключительно зеленый цвет! А разве изумруд не дороже сапфира?
– У нас нет приличного отреза зеленой ткани, – объяснила мисс Гэррисон. – И вряд ли необходимый товар придет раньше, чем за неделю до вашего отплытия. Так что временем мы не располагаем.
Мистрис Мастерсон кивнула.
– Табель рангов у нас гибкий. Нам просто важно представить подборку драгоценностей. Мы решили, что нужно остановиться на сапфире и быстро начать шить наряды. Иначе придется делать все в последний момент.
Тэмсин пригвоздила портниху к месту яростным взглядом:
– Она могла бы шить эти проклятые платья чуть быстрее!
– Тэмсин! – отрезала мистрис Мастерсон, превращаясь в строгую домоправительницу, перед которая порой мы пасовали. – Вы ведете себя недопустимо! Извольте согласиться на сапфир и радоваться, что оказались в числе первых трех барышень. И последите за языком!
Я видела, что Тэмсин не успокоилась, однако она глубоко вздохнула и, с трудом взяв себя в руки, произнесла:
– Да, мистрис Мастерсон. Я прошу прощения. Но я ведь могу пересдать экзамены, которые сдала неудачно, верно?
– Разумеется, как и любая из наших выпускниц. Хотя, честно говоря, я не вижу в этом необходимости. Общая сумма набранных вами баллов равняется девяносто девяти из ста, милочка! Вам и стремиться почти не к чему.
– Только к идеалу, – буркнула Тэмсин.
Но в основном девушки остались удовлетворены результатами. Даже те, кто угодил в конец списка, понимали, что будут выглядеть в Адории ослепительно. В общем, пересдавать экзамены никого не тянуло. Мисс Гэррисон и ее подручные принялись снимать с нас мерки и начали прикладывать к нам разноцветные отрезы ткани в соответствии с нашими будущими «драгоценными» ролями.
Но я направилась к мистрис Мастерсон и спросила, нельзя ли мне пересдать экзамены.
– Можно, конечно, – с удивлением ответила она.
Я всегда была середнячком, и подобной инициативы мистрис Мастерсон от меня не могла ожидать. Домоправительница покопалась в стопке бумаг и выудила ту, на которой были написаны мои оценки по всем предметам.
– Что вы хотите пересдать?
Я не стала вчитываться в записи.
– Все.
Мистрис Мастерсон потеряла дар речи.
– Такого почти никогда не бывает, – наконец произнесла она.
Я лишь пожала плечами.
Мистрис Мастерсон указала на пару строчек:
– Эти предметы ты сдала очень хорошо. Сомневаюсь, что их стоит пересдавать.
– Но я бы хотела попробовать.
Чуть поколебавшись, она коротко кивнула.
– Надо будет кое-что уточнить, чтобы ты встретилась с нашими преподавателями до отъезда, поскольку право пересдачи обещано любой из девушек. Между нами говоря, все девушки, которые повторно сдавали экзамены, улучшали показатели лишь на считаные баллы. Мы с мисс Гэррисон определили тебе аметист, а фиолетовая ткань у нас просто роскошная. Вряд ли результат изменится настолько сильно, чтобы обеспечить смену гардероба, да и надо ли вам опять мучиться?
– Я хочу попробовать, – настаивала я.
– Хорошо. Но мисс Гэррисон все равно снимет мерки и начнет шить аметистовые наряды. На всякий случай.
Мистрис Мастерсон не ошиблась: из всех привезенных мисс Гэррисон тканей аметистовые оказались в числе самых красивых. Портниха накидывала на меня лавандовый шелк и лиловый бархат, одобрительно прищелкивая языком.
Но «аметистовая» выпускница Блистательного Двора не принесет Седрику той комиссии, которая ему так необходима!
– С вашей внешностью можно носить любые цвета, – отметила портниха. – Для некоторых девушек запланированная палитра не подойдет.
Одной из них оказалась Мира. Сперва было решено сделать ее топазом, но после примерки стало ясно, что оливковые ткани ей совершенно не к лицу.
– Здесь нужны глубокие красные тона, – сообщила нам мисс Гэррисон и вздохнула. Неожиданно ее взгляд упал на Клару. – Знаете, мистрис Мастерсон, мы могли бы их поменять! Нужно дать Мире гранат.
Джаспер, который тоже присутствовал при раздаче ролей, кивнул:
– Гранат чуть дешевле, что вполне уместно.
Я не успела оскорбиться за подругу: хмурый вид Клары подсказал мне, насколько она недовольна такой переменой. Что ж, весьма неплохая компенсация за нанесенную обиду!
Позже я услышала, как Клара прошептала Каролине:
– Ненавижу желтый. У меня в нем болезненный вид.
Наконец, мисс Гэррисон закончила возиться с Тэмсин – та была в числе последних девушек, с которых следовало снять мерки. Когда подруга пошла с нами в спальню, то продолжала жаловаться вслух и твердить, насколько для нее неудачен синий цвет.
– Скорее бы пробиться наверх, – ворчала она и мотала головой. – Тогда все увидят, какой неудачный выбор они сделали. В белом я буду смотреться не хуже, чем в изумрудном.
Я споткнулась на ступеньках, но успела ухватиться за перила. В своих планах насчет пересдачи экзаменов я почему-то не приняла во внимание Тэмсин. Если у меня получится передвинуться в первую тройку, где окажется она? Мне вспомнилось ее признание. Тэмсин говорила о том, что я вроде бы даже не подозреваю, как многое зависит от полученных результатов…
Да, я действительно ничего толком не знала. Но зато я была в курсе, что от меня зависит судьба Седрика. И его жизнь. Какой бы тяжелой ни была ситуация для Тэмсин, ее будущее было вполне предсказуемым и безопасным – в отличие от будущего Седрика. И несет ли Тэмсин столь тяжелый груз на своих плечах? В день визита родственников ее чувства показались мне искренними, но за восемь месяцев, проведенных в «Голубом ключе», я часто наблюдала, как Тэмсин закатывала настоящие спектакли. Может, ее стремление стать первой – просто вопрос гордости? Стремление к богатству?
